Еще один шанс. Часть1
Шрифт:
– Кто вы?
– обратилась она к синеглазому парню сидевшему недалеко от неё.
Незнакомец улыбнулся довольной улыбкой сытого кота.
– Татьяна Сергеевна, мы с Вами так и не договорили, - он произнес фразу голосом её бывшего ученика.
– Что со мной?
– она строго посмотрела на него. Перевела взгляд на свои руки. Подняла их и быстро ощупала лицо. Затем сунула руку в карман халата и достала зеркало. Посмотрелась в него и... упала в обморок.
Глава 21.
–
– путешественник вспоминал текстовку рекламного буклета своего времени.
– Ну!... И где всё это? Может быть, не там хожу?
Рязанцев шел по грязной, пыльной улице древнего города. Со всех сторон была заметна грязь и запустение. От сточных канав тянуло удушающими запахами. В глаза бросались серые дома с редкими маленькими оконцами. Вдоль дворов, огороженных невысокими каменными стенами-изгородями, беспрестанно сновали всадники верхом на конях и ишаках, медленно продирались навьюченные верблюды, цепляясь друг за друга и за стены тюками со всевозможной поклажей. Тут и там надсадно кричали ослы, словно дразня друг друга и терпеливых неспешных прохожих.
Путник выйдя на широкую улицу, наконец-то добрался до рынка. Торговая площадь кипела самым разномастным людом. Народ шумел и галдел у пузатых, наваленных горами тюков с товарами, у разноцветных лавочек и шатров, в многочисленных пестрых чайных. Прямо на улице трудились ювелиры и изготовители всяческих безделушек, сапожники, портные, брадобреи, писцы...
***
– Хрясть... Бум... Бам... Да-дам, - звуки ударов холодного оружия разносились по импровизированной гладиаторской площадке.
На посыпанной песком арене шел финал кровопролитного состязания подпольных боёв. Трое вооруженных противников поочередно теснили одного человека. Его нога была прикована тонкой длинной цепью к столбу, стоявшему у входа. Нападавшие, как стая шакалов, не торопясь кружили вокруг раба. Выжидали момент. После чего поочередно атаковали. Тот отчаянно защищался.
Пестрая толпа зрителей окружившая плотным кольцам импровизированный манеж, непрерывно гудела и бесновалась.
– Проклятье!
– человек в синем тюрбане недовольно выражал свое отношение к ходу поединка.
– Да, убейте же этого проклятого кафира! Что же вы уважаемому человеку праздник портите! Все-таки дочь у него родилась! Какая - никакая радость.
– Его полное, красное лицо выражало негодование. Он постоянно вытирал его рукавом халата, не замечая обильного струящегося пота. - Ну, кто так бьет, а рубит так кто? О, Аллах! И кто вас бездарей - так учил убивать? Тряпки драные, а не бойцы!
– Пэдэр сэг, гяур!
– ревущая толпа поддерживала его с "пеной у рта".
– Убить неверного! Пустить ему кровь! Ашрэф и Иран! Смерть нечестивцу!
– Тан... дан-дан... тун... дун-дадун, - смертник крутился как волчок по арене, в последний момент, успевая невообразимым образом отбивать удары. Порой казалась, что уже всё - несчастного загнали в угол и удачный выпад противника будет смертельным. Однако раб немыслимым образом успевал среагировать на движение соперников и увернуться от удара или вовремя подставить свой клинок.
– За что мы заплатили деньги?
– недовольные зрители сопровождали бой острыми словечками, непристойными шутками и громкими восклицаниями в сторону "бездарных неумех".
– Иа, алла! Педер сухтэ! О-о-о! Нечего на этих трусов смотреть! С одним доходягой справиться не могут!
Загнанный боец на короткое время остановился, чуть вытянув левую ногу, и оперся всем телом на полусогнутые колени. Он держал меч почти опущенным к правому бедру, ожидая нападения кого-либо из противников. Внезапно оказавшийся за его спиной высокий северянин резко размахнулся и, с расстояния нескольких шагов, бросил топор. Обороняющийся, быстро отклонился вправо. Круговым движением отбил летящий предмет. После чего продолжив единое движение, сделал резкий рывок в сторону обидчика и нанес рубящий удар.
– Хь-ек...
– из разрубленного плеча поединщика фонтаном брызнула кровь. Несчастный громко закричал, замахал руками и в судорогах упал на землю.
– Ху-у-у...
– недовольно заверещала толпа, увидев кровь на песке. В оставшихся на арене гладиаторов полетали тухлые овощи и фрукты.
– Проклятые трусы и неумехи!
– важный перс в пестром халате и большом тюрбане выкрикнул недовольно.
– Если сейчас эти отпрыски гиен не начнут драться по-настоящему, я брошу их в клетку к горным львам. В любом случае сегодняшнего дня они не переживут.
– Он раздвинул двух впереди стоявших зрителей и грозно замахал кулаком.
– Сражайтесь! Шайтан вас всех побери!
– Дяденька, дяденька?
– неизвестный мальчик потянул перса сзади за халат.
"Буйный" сын Персии обернулся. И посмотрел на нищего оборванца.
– Дяденька?
– заморыш поднял грязное, немытые лицо и повторил вопрос.
– А вы, за кого?
– А-а-а, дети гиен, - перс снова развернулся в сторону поединка и перекрикивая всех проревел.
– Убейте этого нечестивца!
Услышав угрозы, оставшиеся два война, одновременно бросились на замершего бойца.
– Бамс... Тунс... Бам-бабам... Данс... Хр-рр - вновь разнеслось над площадкой.
– Хо-о-о...
– толпа выдохнула снова, после того как клинок ненавистного гуяра вышел из груди одного из нападавших.
А через пару мгновений на арене вообще все стихло, когда упал на колени, а потом повалился на землю последний из троицы атакующих. Зрители отказывались верить в случившееся. Один человек с легкостью расправился с тремя опытными войнами.
– Во имя Аллаха всемогущего! Где справедливость? Проклятый урус! Снова победил!
– недовольно воскликнул важный магометанен в большой темной шубе и белой чалме.
– Это всё Зафар виноват! Он мошенник! Он всё специально подстроил! Этот плут за деньги, кого угодно обманет! По нему подземная тюрьма плачет! Нет! В чан его - с нечистотами! На веки вечные!
– А я тебе говорил, ставь на урус, - сосед в пестром шелковом наряде парировал ответ соседа.
– Хуб, урус. Карош, ошень карош урус, сербаз. Сколько бы сейчас теньга заработали? Много золота, бы!
– Этого шайтана, чем-то запрещенным кормят?
– старик в синем халате хрипел брюзгливо и недовольно.
– Говорят мясом горных козлов или печенкой львов.
– Мазью колдовской натирают. Её делают из крови пустынного дива, - лысый индус, обмотанный с головы до ног разноцветными тряпками, авторитетно ответил соседу.
– Поэтому и убить не могут!