Еще вчера. Часть третья. Новые старые времена
Шрифт:
Сейчас мы – Лошади, отработавшие свой ресурс. Не то что Телегу, – маленький рюкзачок собственной жизни влачим с трудом и с помощью близких… Можем мы хоть теперь скинуть всю сбрую вместе с навешанной Лапшой и плотными Шорами, повертеть головой вокруг, в том числе назад, и посмотреть на Мир собственными широко открытыми глазами? Пусть даже они уже слезятся от старости, но еще смогут увидеть и оценить все Краски и Бардак окружающего мира. Вмешаться и изменить что-либо в этом мире,
В заключение сообщаю Вам, Мой Прокурор, что я потерял Ход и соответственно – способность трудиться на необъятных шести сотках Моей Латифундии. Тем не менее, – времени не хватает: всякие надевания носков и прочие забавы по жизнеобеспечению производятся с такой скоростью, будто на лысине стоит полнехонькая рюмка, которую нельзя ни выпить (не дотянуться руками), ни расплескать (жалко). Тем более что нас таких быстрых двое. Правда, у жены лысины нет, рюмку ставить некуда, поэтому на поворотах и наклонах сейчас она меня иногда обгоняет, если ее не одолевает Паркинсон… По-видимому, – нам полный абзац. Однако – будем держаться: за грядущий 2008 год в садоводстве с нас содрали уже столько денег, что было бы грешно не попытаться их «отбить» еще один раз…
Почти все уже уехали, в холодной ночи только у нас горят огни. Ждем сына: надо все убрать и закрыть. Кроме того, там в каменных джунглях холодно, а у нас печка, яблоки, сливы, компьютер…
С высочайшим почтением к Вам, Мой Прокурор, и к Вашим Близким, – несчастный ОсУжденный сразу по всем Статьям, но продолжающий нагло надеяться на Ваше снисхождение…
Очень надеемся, что в вашей большой семье все слава Богу, что вы хорошо провели лето, и напишете нам об этом, забыв начисто об идейных распрях…
Мы вас любим и целуем всех – оптом и поштучно.
Ваши Н. и Э.
30. Комментарии (замечания и отзывы о книге «Еще вчера…»)
Пояснения автора книги
Если посмотреть на себя со стороны, можно и не узнать
Во время работы над книгой автор, всего лишь начинающий и неумелый писатель, отдавал на просмотр и рецензирование друзьям отдельные части будущей книги. Их замечания, несомненно, улучшили книгу. Так, благодаря внимательному взгляду, исправлены многие опечатки, повторения, заменены неточные слова. Огромную помощь мне оказала Таня Козишкурт, отыскав и скопировав в Публичной Библиотеке редкие исторические материалы для книги.
По некоторым замечаниям автор вступал в полемику с оппонентами и/или активно огрызался. Например, по замечаниям Елены Крусановой состоялся лингвистический диспут по глаголам «стать» и «становиться». А по идейным замечаниям Владлена Крыськова написана целая глава «Явка с повинной».
Однако, поскольку рецензии писали друзья, то большинство отзывов почему-то получались у них хвалебными.
Автор не настолько самонадеянный человек, чтобы принимать дружескую похвалу за настоящую оценку своего скромного труда и делает «поправку на снос попутным ветром».
И все
К великому сожалению, за последние годы много друзей уже ушло из жизни. Не стало друга юности Размысловского Анатолия Николаевича, живые заметки которого приведены здесь. Нет уже Александра Ивановича Кравцова, моего друга и матроса времен работ на ядерном полигоне Новая Земля. Скорбный список большой и, увы, постоянно пополняется: время неумолимо.
Тем более хочется привести здесь не только мои записи о них, а также их собственные. (Где это возможно, я буду приводить и свои ответы). Пусть это будет память о моих друзьях, особенно – для их детей, внуков и правнуков, которым, возможно, попадется на глаза мой скромный труд…
Санкт-Петербург, январь 2011 года.
Н. Мельниченко
Письма друзей
От Размысловского А. Н.
С очень большим вниманием и интересом проштудировал твоё интереснейшее послание и постараюсь ответить на некоторые вопросы. По поводу отца. Я себя начал помнить с того момента, как на улицах по утрам находили трупы. Это было в Мурафе, и это был год 1933-й.
Отец работал каким-то специнспектором в Шаргородском райпотребсоюзе, контора которого находилась почему-то не Шаргороде, а в Мурафе. Что он был этим самым инспектором, я узнал из фотографий тех времён, где под его фото была надпись «специнспектор Размысловский Н.И.».
Затем, уже где-то в году 1936, его перевели в Деребчин главным бухгалтером местного сельпо. Оттуда его и забрало НКВД в декабре 1937 года. Дом он купил у одного еврея (кажется, Аарона). У отца была библиотека. Но всё это было конфисковано и дом тоже. Но дом нам потом в 1939-м году возвратили. Обвинили отца в том, что он был в войсках Украинской Народной Республики (т. е. у Петлюры). Это потом оказалось ложью, но пока это всё всплыло наружу, много таких, как он, успели расстрелять в Виннице. Вот и всё, что я об этом знаю. Мне кажется, что в те времена была тенденция избавляться от людей грамотных, интеллигентных под любым предлогом. Ибо эти люди видели просчёты власть имущих в деле строительства «светлого будущего». Вождь всех времён и народов избавлялся от своего окружения. Вожди помельче – от своего. Ладно, не будем об этом много философствовать. Дела давно минувших дней. Да и дела-то не из приятных.
Мы и сейчас верны себе: организовали в наших, теперь уже отдельных, странах период Дикого капитализма. А ведь есть образцы для подражания, те же» варяги» – шведы, норвежцы, датчане. Владелец предприятия (если его доход более 1 млн. евро) платит 90 % налога (в Норвегии– 70 %), рабочий 10–13 %. У нас же налог 13 % с дворника, получающего 350 грн. в месяц и с пана Порошенка, имеющего на счетах 380 млн у.е. Распродал 60 сахарных заводов на металлолом. В том числе и наш Деребчинский. Где-то в году 2000-м по СМИ было такое сообщение, что милиция разогнала демонстрацию рабочих Деребчинского завода против демонтажа подъездных путей. Снимали рельсы на металлолом. Всё Скоробочатькам («набобам» по Альфонсу Доде) мало. А ведь каждый такой завод обеспечивал работой несколько тысяч человек (начиная с выращивания сахарной свеклы).