Эшафот на пьедестале. В трёх частях
Шрифт:
Прошло пять лет. За это время сотрудничество Авдоши с Поганкиным окрепло и приобрело новые формы. Грамоте обоим не довелось обучиться, а доверять свои тайные дела помощникам было опасно, поэтому Авдей придумал передачу информации при помощи веток различных пород деревьев с определённым для разных случаев набором засечек и надрезов. Ветки эти прятались в дупле осины, которое знали их курьеры и каждую неделю, в бесснежное время года, проверяли тайник. Дополнительной нагрузкой на атамана стало пожелание Сергея контролировать весь разбойный люд от Пскова до Гдова, чтобы награбленное не утекало мимо кармана Поганкина. Уговаривать Авдошу долго не пришлось – он сам прекрасно понимал, что авторитет его среди лиходеев должен неуклонно расти и сурово расправлялся с теми, кто не хотел подчиняться. Большую помощь благодетель оказывал
В конце лета Авдоша был приглашён погулять в трактир на окраине Пскова, недавно построенный уже хозяином «средней руки» Сергеем Ивановичем. Какого же было удивление Авдея, когда на пьянку-гулянку собралось с десяток таких же атаманов, как он сам, с разных сторон Пскова и даже земель отдалённых. Веселье продолжалось двое суток – столы ломились от разносолов и бражных напитков – хозяин не поскупился на угощения. Разбойники делились опытом, рассказывая об успешных засадах и неудачных налётах, хвастались приёмами и оружием в своём опасном деле. Одна из шаек, стоявшая где-то недалеко от Узмени, промышляла на Ливонском берегу, переправляясь на лодках или по льду Чудо-озера. Однажды в тумане им удалось наскочить на торговый ладейный караван – вот тогда и кровушки пролили и товаров взяли богато. Больше других Авдея удивил атаман из Доложского погоста по прозвищу Доломан. Он не был похож на других разбойников своим обличьем: на большой круглой голове отсутствовали волосы; бороду, от уха до уха, окаймляла редкая рыжая борода с усами, между которых выступали мясистые губы; всё это дополнялось огромными выпученными глазами. Поначалу он напоминал безумца, но когда Поганкин представил его как волшебника и попросил показать то, что тот умеет делать, все сразу затихли. Доломан потряс головой, заквохтал как курочка, помахал длинными рукавами холщовой рубахи и начал вытаскивать куриные яйца изо рта, ушей и других разных мест. Это действо настолько поразило разбойничью братию, что некоторые начали тереть глаза кулаками – не привиделось ли им. Раздались пьяные возгласы восхищения, а Авдоша подошёл ближе к волшебнику и начал внимательно смотреть, стараясь понять, как он это проделывает. Тот, ещё больше выпучив глаза, увеличил скорость манипулирования яйцами. Авдей неожиданно резко схватил Доломана за рукав и раздавил в нём, видимо, варёное яйцо, но получил удар кулаком в лоб, от которого отскочил к зрителям. Началась драка, такая, что Поганкину стоило больших усилий унять гостей, едва не перешедших к поножовщине. По его команде в горницу ввели молодых баб, после чего разбойники переключились на следующее угощение.
Утром опохмелённых гостей посадили на лошадей и они тайными тропами разъехались по своим вотчинам.
Перед самой зимой Авдоша заказал Поганкину зимних припасов и инструментов целый обоз, доставить который нужно было в другой район. Ещё несколько лет назад он приглядел новое место для зимовки, где можно построить более удобное логово. Правда, оно было расположено слишком близко к тракту, но топкое болото и непреодолимая гнилая речка делали высокий сосновый бугор с примыкающим озерцом недоступным для любых охотников. Авдей задумал изготовить разборный тайный мост, благодаря которому на место стройки можно было переправить лошадей с телегами.
К приезду обоза переправа как раз оказалась готовой – всё перевезли, вернули лошадей и мост разобрали, а через неделю полетели первые белые мухи – начиналась зима!
Два десятка лихих строителей под руководством атамана вначале выкопали просторную землянку с очагом наподобие горищенской, а потом принялись возводить целый дом на крутом южном склоне. Всю зиму стучали топоры, работали пилы, но главное – было занятие, не дающее предаваться унынию от безделья. К весне целый терем красовался среди могучих сосен. Самые работящие разбойники, любуясь творением своих рук, восклицали: «Да, отгрохали мы дворец на славу!» Лентяи замечали: «Вот только придётся ли пожить в нём? Ведь найдут служивые людишки и спалят». На что атаман отвечал:
– Сожгут – на новом месте построим, главное самим ноги унести, если облава будет. А на этот случай, да и чтобы не скучно было, будущей зимой пророем подземный ход на край бугра. Вот так!
Начиналось очередное лето. У Авдея на голове появились первые седые волосы, да и борода стала уже не такая шелковистая, как раньше. В тереме оставили двоих убогих лиходеев
В самую жару после нескольких успешных налётов на большой дороге Авдоша получил сообщение от Поганкина о том, что помощник воеводы собирается до осени прожить на тракте, дабы покончить с разбоем. И ещё сообщалось, что за голову каждого разбойника обещано по рублю серебром. Долго думал атаман – что же делать дальше? У Митрофана Юдина много хорошо вооружённых людей и если они поселятся на дороге, то беды не миновать. В памяти всплыл чернобородый и события, предшествующие его гибели. Всю ночь Авдей ломал голову и лишь под утро вспомнил сборище атаманов в Пскове, один из которых хвастался, как на Чудо-озере они ограбили ладейный караван. Единственный выход из создавшегося положения – надо перебраться на время к большому водоёму подальше от тракта и заняться новым видом разбойного промысла.
Утром, собрав всех, атаман сообщил:
– Вот что, дружки мои подельники! Задумали служивые людишки долгую облаву на нас устроить – на днях и до самой осени стеречь тракт будут. Нам нужно перейти на новое место до лучших времён. Даю вам день на сборы, а завтра с утречка в путь выходим. Куда – не спрашивать, а приведу – увидите.
Целый день с полсотни разбойников двигались на запад, в основном по сосновым гривам и болотинам, а к ночи разбили лагерь на высоком острове во мху. Утром одноглазый Иван заявил атаману:
– Авдоша! Я же родом из этих мест, и мы не далеко от зимнего…
Авдей ладонью закрыл рот старому подельнику и, отведя того в сторону, прошептал:
– Никто из новеньких не должен знать нашего логова, поэтому помалкивай.
Собрав всех в круг, атаман начал объяснять суть предстоящих дел:
– Здесь рядом течёт речка, впадающая в Чудо-озеро, на котором мы будем стеречь купеческие ладьи – дело такое же, как и на большой дороге, только на воде.
Из круга раздался недоумённый голос:
– А где ж мы спрячемся? Ведь там кустов да оврагов нет.
Атаман, сделав паузу, ответил:
– Нашей засадой будут туманы, которые уже скоро начнутся. С сегодняшнего дня Ивашка с малым отрядом будет шарить по береговым деревням. Им нужно будет угнать несколько ладей с вёслами, якорями, верёвками, баграми, крючьями. И всё это надо сделать тихо, чтобы шума лихого слышно не было! Лодки следует перегонять в речку, что около нас. Все остальные будут добывать пропитание охотой да ловлей рыбы недалеко отсюда, а если кто полезет по дворам местных жителей – зажарю на угольях!
Отправляя группу из восьми человек, Авдей делал последние наставления:
– Идите сразу в дальние деревни, и если попадётся худая ладья, перегоните её в другое село, чтобы рыбаки подумали, мол, это соседи балуют. И никакого грабежа, а то слух дойдёт до Юдина и тот сразу догадается, куда мы подевались. Лодки перегоняйте по ночам, и всем слушаться Ивана – он из здешних мест, не даст заблудиться.
Через неделю первая ладья «пятерёнка» стояла в речке недалеко от разбойничьего табора. Авдоша внимательно осмотрел её, прикинул – сколько человек разместить можно, сколько за три пары вёсел гребцов посадить.
Дав денёк отдохнуть Ивану, Авдей сменил команду и отправил отряд в другую сторону, но с той же целью.
На следующий день, под вечер, атаман, взяв с собой монаха, отправился на лодке к озеру. Целью его было ознакомление с береговой линией, глубинами, и самый главный вопрос – когда же начнутся туманы? По речке пришлось попотеть, толкаясь вёслами, как шестами – узкое русло реки не позволяло грести, но при наличии большого количества людей это обстоятельство не вызовет затруднений. К началу вечерней зари перед глазами Авдея предстало невиданное доселе зрелище: бескрайняя гладь водного пространства сверкала ослепительной голубизной до самого заалевшего неба, справа больше ничего не было, а вот слева тёмной полоской угадывался противоположный берег. Где-то там, по рассказам Ивана, и должна быть узкая часть озера с названием Узьмень, куда будут направляться торговые суда. Авдей ещё раз оглядел панораму – одиночная, видимо, рыбацкая ладья, медленно двигалась к берегу далеко в стороне. По темнеющему небу лениво парили белокрылые чайки, изредка издавая непривычные для уха сухопутного жителя звуки. Авдей с монахом сделали промеры глубины в устье и направили лодку в речку, где и остались ночевать, прямо в ней. Когда закрякали утки, и затрубила выпь, заря догорела – наступила полная темнота, украшенная лишь россыпью тусклых звёзд на небе.