Эскадренные миноносцы класса 'Доброволец'
Шрифт:
Внеплановому докованию подвергалась и "Украина", на ней переклепывали (с частичной заменой) обнаружившие течь листы у ахтерштевня и меняли гребные винты. 18 сентября 2-й дивизион, кроме двух аварийных кораблей, перешел в Ригу, где на заводе Ланге начали установку приспособлений для траления мин заграждения. После задержки (из-за свежей погоды) в Виндаве 1-й дивизион (кроме "Финна", "Эмира Бухарского" и "Всадника") перешел в бухту Лео – одну из самых дальних якорных стоянок у западных пределов империи. "Генерал Кондратенко" и "Охотник" совершили из Либавы плавание в Аренсбург. "Доброволец" из их состава оказался вынужден (что-то не заладилось в рулевой машине) из бухты Лео перейти в Либаву.
3-й дивизион, наверстывая боевую подготовку, в это время стрелял минами, тренировался в ночных эволюциях без огней на 17-уз скорости.
При подходе к пристани повредил себе нос миноносец "Бурный". Ему пришлось для ремонта войти в док. Все миноносцы, стоявшие в Либаве, регулярно проводили артиллерийские и шлюпочные учения, занятия сигнализацией, проверки десантных и подрывных партий. Так, преодолевая все трудности, объективные и субъективные обстоятельства, дивизия из года в год продолжала отрабатывать плановые задания, поддерживая корабли в постоянной боеготовности.
В этих напряженных буднях прошли и все предвоенные месяцы 1913 и 1914 гг. Особо памятным событием стало участие дивизии в 1913 г. в освящении 4 июля Морского собора и Кронштадте (сооруженного на добровольные отчисления из окладов всех чинов флота), а 24 июля в открытии памятника С.О. Макарову напротив этого собора близ докового оврага.
Особый полудивизион в английском канале
Зорко следя за тенденциями в развитии флота, И.О. Эссен обнаружил, что интересы флота опять начали как-то неуловимо оттесняться заботами береговых чиновников. 25 июня 1913 г. командующий морскими силами Балтийского моря докладом морскому министру обращал его внимание на то, что офицеры, регулярно совершающие плавания за границу "на резервных крейсерах", оказались в более выигрышном положении, чем их товарищи на кораблях первой линии. Адмирал считал, что это крайне несправедливо относительно офицеров действующей эскадры, где условия службы несравненно тяжелее и где в то же время "желательно иметь лучший состав". Нельзя, писал Н.О. Эссен, лишить флот и того полезного эффекта, который заграничное плавание приносит для общения и образования. В плавание на один месяц он предлагал послать бригаду линейных кораблей с "Рюриком", бригаду крейсеров, миноносцы "Сибирский стрелок", "Генерал Кондратенко", "Охотник", "Пограничник" и транспорт "Рига". Маршрут: Копенгаген, один из французских портов Английского канала и один такой же английский.
Выход назначили на 27 августа. Эскадру составили бригада линейных кораблей ("Андрей Первозванный", "Император Павел I", "Цесаревич", "Слава", крейсер "Рюрик"), бригада крейсеров ("Громобой", "Адмирал Макаров", "Паллада", "Баян" и причисленный к бригаде эскадренный миноносец "Новик"), а также половина 1-й минной дивизии: 1-й и 2-й дивизионы (без "Амурца", "Всадника" и "Украйны", оказавшихся неготовыми) с присоединением лидеров 2-го и 4-го дивизионов "Охотника" и "Генерала Кондратенко". Начальник 1-го дивизиона (с 1911 по 1914 гг.) капитан 1 ранга Ф.А. Вяткин вел первую группу, которую составляли "Доброволец" (брейд-вымпел начальника) и "Москвитянин". Из Либавы выходили одновременно с кораблями 2-го дивизиона и отрядом заградителей ("Амур" и "Енисей"), который возглавлял капитан 1 ранга В.А. Канин. Флаг-офицером при нем был старший лейтенант барон Н.А. Типольт, чья судьба позднее – в 1917 г. пересеклась с судьбой дивизии.
Пути кораблей, которым для практики навигации полагалось идти самостоятельно, сразу же разошлись. Отряд "Добровольца" утром 28 августа (через сутки плавания) пришел в Копенгаген. Здесь застали императорскую яхту "Полярная звезда" под штандартом стабильно и неутомимо путешествующей императрицы Марии Федоровны (когда-то датской принцессы, а теперь матери императора Николая II), английскую королевскую яхту "Виктория и Альберт" под штандартом вдовстующей королевы Александры (матери короля Георга V), датскую королевскую яхту "Даннеброг" и императорскую яхту "Царевна". "Доброволец" встал за кормой английского конвоира крейсера 2 класса "Беллона". Несмотря на свежий ветер, англичане помочь швартовке русского миноносца не захотели и людей принять концы не послали. Многие годы недружелюбия, видимо, все еще давали о себе знать. А возможно, организация службы или уровень морской культуры оказались на английском крейсере не на должном уровне.
После полагающихся по уставу салютов и обменов визитами с местными властями все командиры миноносцев были 30 августа приглашены на завтрак на "Полярную звезду", а 1 сентября на обед. В этот же день провели радиопереговоры с "Гайдамаком", который из Христиании шел в бухту Киеге. Визитами на "чашку чая" офицеры миноносцев обменялись с русским посланником в Дании бароном Буксгевденом с семейством. Перед уходом "Добровольца" его кингстоны для предотвращения их засорения и очистки осматривали водолазы с "Полярной звезды". Днем 1 сентября "Доброволец" во главе отряда вышел в бухту Киеге, где с транспорта "Борго" пополнили запасы угля. Встретили возвращавшиеся в Копенгаген после приемки миноносцы "Гайдамак", "Уссуриец" и "Финн". Во время стоянки на "Добровольце" устранили течь, образовавшуюся в дейдвудной трубе левого вала в помещении кормового патронного погреба. В ночь с 1 на 2 сентября, окончив погрузку угля, пошли Зундом в Христианию. Здесь 2 сентября застали миноносцы "Стерегущий", "Донской казак", "Забайкалец".
В ночь с 3 на 4 сентября удручающий случай побега произошел на "Эмире Бухарском". Оставив свой пост сигнальной вахты, сигнальный унтер-офицер Алексей Шураков покинул корабль на двойке. Уже на берегу он успел скрыться от гребцов посланного вдогонку вельбота с офицером. Беглец был схвачен местной полицией на вокзале и возвращен под конвоем, присланным с корабля. В Копенгагене с "Добровольца" бежали минер Максим Аникин и минный машинист Михаил Кузовков, с "Москвитянина" кочегар 2 статьи Антон Горабурда. В Христиании с "Добровольца" бежали кочегар 2 статьи Адам Тишецкий, с "Эмира Бухарского" (из состава команды "Амурца") сигнальщик Яков Архипов. Россия потеряла пять своих граждан, но власти об этом и не задумывались. Мотивы, толкнувшие людей на побег, в донесениях командиров не указывались. А в докладе императору об итогах плавания о побегах и вовсе не упоминали.
6 сентября, пополнив с "Борго" у о. Киеге запасы угля, проложили курс на Любек. Здесь, как и прежде, увольнения на берег обошлись без инцидентов с полицией. Матросы вели себя в Европе безукоризненно. 9 сентября под проводкой лоцманов (во многих странах иначе входить не разрешали) дошли до Травемюнде. Путь в Либаву проделали в условиях шторма, вызвавшего значительный перебой винтов и заставившего уменьшить скорость до весьма вредных для машин 8 уз. Пришлось укрыться в Кальмер-Зунде за островом Оланд.
Здесь встретили также пережидавший шторм российский пароход "Мария". Он был приписан к Архангельскому порту и принадлежал "Наследникам Беляева". Он имел скорость 7 уз и вез в Петербург около 300 т пробного угля, добытого на Шпицбергене. Плавание парохода можно было назвать заполярной одиссеей отчаянных русских предпринимателей. Не имея никаких мореходных инструментов, кроме октана, лишенный возможности осуществлять астрономические наблюдения и, значит, определять свое место в океане, он в середине пути оказался у берегов Шотландии. Никаких карт и лоции у капитана тоже не было. Первые карты (с маршрута до Гогланда) он с трудом смог приобрести в Гаммерфесте, а на остальной путь его снабдили сердобольные офицеры "Полярной звезды" и штурман "Добровольца". На исходе был и уголь. Купить его не могли за неимением денег. Перегружать же из трюма пробный уголь малочисленная команда была не в силах. И все же вопреки невзгодам, полагаясь на одно лишь русское "авось", пароход, как потом узнали из газет, 16 сентября благополучно добрался до Петербурга. Эти люди бежать из отечества не хотели. Миноносцы же, продолжив путь, утром 11 сентября прибыли в Либаву.
Во вторую группу 1-го дивизиона, возглавляемую "Гайдамаком" (командир капитан 2 ранга В.К. Кедров), входили также "Уссуриец" и "Финн". На определение девиации вышли 27 августа. С наступлением темноты потеряли шедшую самостоятельно 1-ю группу второго дивизиона и 2-ю группу второго дивизиона. Утром 28 августа прошли о. Борнхольм. Утром 29 августа подошли к маяку Фердер на пути в Христиан-фиорд. В Христиании застали отряд заградителей. 31 августа вышли в море. От подходившей навстречу 2-й группы 2-го дивизиона узнали, что в море очень свежо, но после телефонных переговоров маяка Фердер с берегом решили продолжить плавание.