«Если», 1996 № 06
Шрифт:
— Я быстренько уколю тебя в бедро, а ты мне дай несколько медицинских игл. А то мои совсем затупились.
— Ничего ты от меня не получишь!
— Да ладно тебе, Сесилия. У тебя же куча игл, ты как-никак руководишь госпиталем Красного Креста.
— Иглы предназначены только для тяжелобольных и умирающих.
— Без очередных доз омолаживателя мы все умрем естественной смертью. Такова логика жизни. Верно?
Сесилия уныло кивнула и провела Сниффи в операционную, отделенную
— Ты молод только внешне, но ум и опыт у тебя как у взрослого мужчины, — злобно прошептала она. — Так и не корчи из себя мальчишку, веди себя соответственно возрасту.
— Теория Фрейда ко мне не подходит. А вот у тебя, согласно этой теории, явная склонность к самопожертвованию и самоубийству.
Доктор Рассел, прикусив нижнюю губу, повернулась к Сниффи спиной, приспустила брюки и слегка нагнулась. Сниффи достал шприц, набрал в него жидкость из баночки прямо через крышку и, слегка шлепнув Сесилию по ягодице, вонзил иглу.
— Черт! Игла-то у тебя тупая!
— Я предупреждал!
Они вернулись на скамейку перед деревянным столом. Сниффи принялся с интересом наблюдать за действием дурмана. Вскоре на бледных щеках Сесилии проступил румянец, руки задрожали. Пытаясь скрыть довольную усмешку, она встала, потянулась и зевнула.
У входа послышался топот, а через секунду в палатку вошли люди в форме. Европейцы! Сниффи юркнул под стол, переполз в операционную и стал украдкой наблюдать. Доктор Рассел встала навстречу гостям — двум рядовым, вооруженным миниатюрными автоматами французского производства, и сержанту с тяжелым, будто вытесанным из гранита подбородком. Один из солдат толкал перед собой тележку из нержавейки, уставленную белыми баночками с латинскими надписями и красными крестами на этикетках.
— Кто вы? — несколько громче, чем требовалось, спросила Сесилия. — И что вам здесь нужно?
— Вы доктор Сесилия Рассел? Руководитель этого госпиталя?
— Да.
— Мы прибыли к вам, доктор Сесилия Рассел, с миссией дружбы и доброй воли. Наш шеф, герр Шпитцлер из Европейского Красного Креста, передает вам наилучшие пожелания и просит принять в дар вот эти медикаменты. — Сержант указал на тележку.
— А медицинские иглы вы привезли?
— Да.
— А антибиотики?
— Тоже.
— Отлично. И чем же я могу вам помочь?
— Нам хотелось бы заручиться поддержкой местных добровольческих отрядов. Мы надеемся полностью прекратить здесь боевые действия и наладить экономические отношения между… — Взгляд сержант упал на стол, и он на секунду запнулся. — Вижу, к вам уже попали наши листовки. Быть может, вы знаете, где разыскать доктора Хаверкемпа?
— Да он, поди, давно уже мертв.
— По нашим сведениям, он все еще жив.
— Я не видела доктора Хаверкемпа вот уже многие годы. А зачем он вам?
— Предпочел бы не отвечать на ваш вопрос. Впрочем, достаточно и того, что он — преступник.
— Я… Э-э-э… — Сесилия, на секунду запнувшись, добавила: — Медицинские исследования, которыми занимался Хаверкемп, по-моему, были вполне законными.
— В своих исследованиях он проявил преступную халатность.
— И что же вы с ним сделаете, если поймаете?
— Пустим ему пулю меж глаз. — Сержант с усмешкой ткнул указательным пальцем себе в переносицу. — Вот сюда. Но пуля будет не свинцовая, а с зарядом гуманизма.
Сниффи счел, что услышал достаточно. Пора было сматываться из госпиталя.
Проскочить мимо солдат было нереально. Это же не олухи из добровольческих отрядов и банд, а настоящие профессионалы, каких здесь давно не видели.
Привезенная солдатами тележка с медикаментами стояла совсем рядом. Сниффи высмотрел на ней скальпель. Если удастся завладеть скальпелем, то можно будет прорезать дыру в задней стенке палатки и выскользнуть незамеченным.
Сниффи ползком залез под тележку и высунул руку, но нашарить вслепую скальпель ему сразу не удалось. Немного выждав, он сделал вторую попытку. Его рука уже коснулась холодной ручки скальпеля, как вдруг кто-то грубо сжал его запястье и выволок из-под тележки. Солдат-европеец!
— Кто этот мальчишка?! — рявкнул сержант.
Сесилия, охнув, взволнованно запричитала:
— Это мой сын Чип. Чип, радость моя, зачем ты залез туда?
— Прости, ма. Мне было интересно.
— Запомни, сынок, что именно любопытство сгубило кошку.
— Герр Шпитцлер не говорил нам, что у вас есть сын, — заметил сержант.
— Так он и не знал о моем сыне.
Сниффи решил, что настало время разыграть комедию, и, извиваясь в руках солдата, заверещал:
— Мистер, мистер ведь вы не сделаете мне больно? Ведь не убьете меня?
— Отпусти его, — скомандовал сержант.
Солдат выполнил приказ, но остался в шаге за спиной Сниффи.
— Спасибо, сержант. — Сниффи одернул футболку. — А то я уж испугался, что угодил в лапы к фашистам.
Сержант удивленно уставился на Сниффи.
— Сколько тебе лет, парень?
— Двенадцать, сэр.
— Следовательно, ты не можешь знать, каким был мир прежде, чем доктор Хаверкемп сделал свое злосчастное открытие. Откуда же тебе известно о фашистах?
— Нам о них рассказывали в школе.
— Все школы давным-давно закрыты.
— Меня обучала мама.