«Если», 2011 № 12
Шрифт:
— В моем городе такого не было и не будет, — сказал Михалыч, бесстрашно глядя на черные глазки пистолетных стволов. — Даю вам три минуты, чтоб убрались.
Сзади подкатил еще один уазик, на дорогу выскочили четверо вооруженных полицейских.
Секундная пауза была напряжена, как вулкан перед взрывом.
— Уходим, — тихо сказал Чуров и первым вскочил в свою машину.
Гордин наконец поднялся, первым делом обернулся на библиотеку. Там по-прежнему толпились какие-то люди. От крыльца отъезжала
— Что… Что с Оксаной? — прошептал Гордин.
— Плохо ей, — ответил Михалыч. — Очень.
— Жива?
— Сказали, дышит, но… — майор покачал головой. — В общем, устроил ты нам веселую жизнь, студент.
— Мне нужно к ней! — Гордин рванулся было с места, но Михалыч неожиданно ловко и крепко ухватил его за локоть. Подскочивший сержант быстро защелкнул наручники.
— Не серчай, студент, но я человек военный. У меня свои приказы.
Михалыч отошел в сторону и достал телефон.
— Да что ж вы делаете? — закричал Гордин. — Отпустите меня, мне нужно быть в больнице. Я смогу ей помочь.
— Это Повов из РОВД, — проговорил Михалыч в телефон, не обращая внимания на Гордина. — Здесь он. Ага, выезжаем вам навстречу.
Сержант взял Гордина за локоть и бросил на заднее сиденье патрульного уазика.
— Отпустите меня! — умолял Гордин. — Отвезите в больницу, хоть на полчаса! Я знаю, как ей помочь!
— Чем ты ей поможешь? — угрюмо проговорил майор, усаживаясь в машину. — Массаж сделаешь? У нее пуля в спине. Угробил ты девку. Если б не ты, жила б спокойно…
— Отпустите! Каждая минута на счету. Клянусь, я сделаю!
Михалыч лишь покачал головой в ответ.
Ехали недолго. На пустынной окружной дороге за кладбищем впереди «подмигнула» фарами другая машина.
Это был черный микроавтобус — на вид точно такой же, что возил Чурова с компанией.
Гордина вывели, дверь микроавтобуса отъехала — и Сергей с изумлением увидел перед собой Шлыкова. Вместе с ним были советник и телохранитель.
Последний завел Гордина внутрь, усадил на неудобное откидное сиденье. Дверь закрылась.
В салоне стоял полумрак. Над столиком Сергей вдруг увидел закрепленные магнитами фотографии: их было много, словно на оперативном стенде полицейского участка. Всего лишь одно лицо оказалось знакомо: человека, который все эти дни сопровождал Чурова, — Савченко.
Гордин вдруг понял, что бояться ему совершенно нечего. Наоборот, теперь все пойдет на лад, нужно лишь правильно себя вести.
— Времени мало, поэтому к делу, — сказал Шлыков. — Ни один нормальный человек не поверит, что ты стоял на сцене и вдруг ни с того ни с сего заметил в зале киллера с бомбой. Поэтому вопрос: что ты об этом знаешь и как ты к этому причастен?
— Знаю то же, что и вы, — ответил Гордин. — Готовилось покушение.
— И кто его готовил?
— Полковник Чуров.
Советник наклонился к Шлыкову, что-то зашептал ему на ухо. Брови Шлыкова удивленно приподнялись.
— И этот тоже был… — Гордин кивнул на фото Савченко.
— Интересно, — Шлыков поскреб ногтем переносицу. — Это очень интересно. А доказательства?
— Их нет. Доказательства вам лучше получить от самого Чурова. Вы сможете его задержать? Он наверняка еще в городе. Только они все вооружены…
— Мы многое можем. Один звонок — и через час тут сядет вертолет со спецназом. А еще через три прибудет следственная бригада Генпрокуратуры. Только где взять основания для задержания?
— У вас тут есть интернет?
Шлыков переглянулся с телохранителем. Тот расстегнул Гордину наручники и кинул на колени ноутбук. Сергей застучал по клавишам, вбивая адрес фейсбука. Войдя на сайт, он без труда нашел страничку Валентины.
— Ну, пожалуйста… — беззвучно прошептал он. — Сделай это.
Сердце радостно екнуло. Валентина все успела: на страничке появилось несколько отсканированных листов из папки.
— Вот, — Гордин протянул ноутбук Шлыкову. — Описания незаконных экспериментов над людьми. Факты гибели подопытных. Личные записи Чурова, его почерком. Всего этого хватит, чтобы его привлечь. А насчет покушения — крутите его сами.
— А вот это совсем интересно, — покачал головой Шлыков. — И что, есть подлинники?
— У нее, — Сергей ткнул пальцем в аватар Валентины. — Найдите ее, она начальник почты. Скажите, что я просил.
— Нет, дружок, разговаривать с ней будешь ты, — рассмеялся телохранитель. — Едешь с нами.
— Нет! — лицо Гордина стало каменным. — Я не поеду с вами и больше не скажу ни слова. Вы спросили — я ответил. Все! На этом закончили. Мне нужно в больницу, там умирает близкий мне человек. Можете меня стрелять и резать, но я с вами не поеду!
Шлыков усмехнулся и покачал головой. Какое-то время он с любопытством разглядывал Гордина, одновременно что-то обдумывая. Наконец кивнул:
— Тебя подвезут.
Из-за дверей операционной едва доносились звуки работающей аппаратуры и отрывистые реплики врачей — уже уставших и потерявших надежду.
— Профузное кровотечение. Увеличиваем дренаж. И готовьте еще физраствор.
— Давление — сорок на ноль. И падает.
— Пульс?
— На периферии не определяется. На сонных — нитевидный, сто шестьдесят. Повторить преднизолон?
— Нет, нельзя… Да и поздно… фибрилляция.
Гордин ворвался в операционную, грохнув дверью. Молоденькая ассистентка от неожиданности уронила поддон с инструментами.