Если он опасен

Хауэлл Ханна

Дворецкий собрал письма.

— Прослежу, чтобы почта отправилась немедленно, миледи. И распоряжусь, чтобы Грегор Четвертый проводил вас в садовый дом.

— Спасибо, Макс.

Спорить не имело смысла. После нападения на Олимпию передвигаться по территории поместья позволялось только под надежной охраной.

— Почему кто-то должен провожать вас в ваш собственный садовый дом? — удивился Олуэн.

— Спросите у отца, он объяснит, — пожала плечами Лорелей. — А потом запрет на чердаке и будет держать на хлебе и воде. За

глупость.

— А со своими братьями вы тоже так разговариваете?

— Только так. Ну, пойдемте. — Она поднялась, и мальчики торопливо вскочили. — Пора показать вас сэру Аргусу.

Слово «отец» Лорелей повторить не смогла: язык не поворачивался.

— Как красиво! — восхищенно воскликнул Олуэн, едва все трое спустились в сад и по тенистой аллее направились в сторону садового дома.

— Да, наше поместье очень старое, — отозвалась Лорелей. — Многие поколения Санданов вложили сюда свой труд.

— Мы идем вон туда? — Вдали показался садовый дом, и Дариус заметно заволновался. — Там наш папа, дяди и тетя?

— Да-да. Этот небольшой особняк предназначен специально для гостей, ведь далеко не всем нравится та свобода, которой у нас пользуются дети. Папа заранее знает, кто именно пожелает расположиться подальше от шума и суеты, и предлагает поселиться здесь. Зато обид никогда не возникает.

— Хитро придумано! — с улыбкой покачал головой Дариус.

— Я бы предпочла сказать «умно», а может быть, даже «дипломатично».

— Да, пожалуй, так будет вернее, — поддержал Олуэн.

— Так вы уже поняли, что не должны были приезжать сюда одни? — уточнила Лорелей и не смогла сдержать улыбку: путешественники тяжело вздохнули.

— Поняли, — ответил Дариус. — Но дело в том, что никто не хотел объяснить, что с нашим отцом, и Олуэн очень беспокоился.

Лорелей покачала головой. Судя по всему, Олуэн покорно принимал на себя все шишки — просто потому, что Дариус был сильнее и упрямее, а он явно отличался более покладистым характером. Напрашивалось и еще одно наблюдение — обобщенного свойства: манера речи всех гостивших в поместье Уэрлоков подсказывала, что выросли они в деревне. Об этом мисс Сандан могла судить с полным основанием, поскольку ее собственная гувернантка безжалостно изгоняла из обихода любое простонародное выражение — при том, что ясно сознавала: юной леди едва ли доведется блистать в столичных светских салонах.

Возле двери Лорелей на миг остановилась. Почему-то ей не хотелось видеть, как Аргус признает в юных путешественниках собственных сыновей. Правда сразу обретет новую, неоспоримую реальность и из глубокой тайны превратится в очевидный факт. Но одного взгляда на путников оказалось достаточно, чтобы стряхнуть тяжелые мысли. Радом стояли два смелых мальчика, не побоявшихся преодолеть немалое расстояние с единственной целью: разыскать любимого отца. Разве допустимо превращать их в заложников собственной обиды? Разве они виноваты в том, что отец не предупредил новую возлюбленную об их существовании?

Лорелей постучала, и вскоре дверь открылась. На пороге появился Яго. При виде мисс Сандан барон Аппингтон широко улыбнулся, но в следующую секунду его взгляд упал на спутников Лорелей, и улыбка испарилась подобно утренней росе в лучах солнца. Он снова посмотрел на юную леди — теперь уже с очевидной тревогой.

Сомнений не осталось: мальчики действительно были сыновьями сэра Уэрлока.

Прежде чем лорд Вон успел что-нибудь произнести, Дариус пошел в наступление.

— Где наш отец?

— Аргус, иди сюда, — позвал Яго.

— Что такое?

Не прошло и нескольких мгновений, как возле двери возник виновник необыкновенных событий.

— К тебе гости.

Аргус смотрел на Лорелей и не мог понять, почему она не улыбается. Но вот Яго дернул за руку; взгляд скользнул вправо и застыл на серьезных лицах Олуэна и Дариуса. Что и говорить: правда о существовании двух почти взрослых сыновей открылась не самым изящным образом.

— Как вы здесь оказались? — строго спросил он.

— Приехали, чтобы найти тебя, — ответил Дариус на другой — очевидно, свой собственный вопрос.

Сэр Уэрлок снова посмотрел на Лорелей.

— Входите, и все обсудим, — пригласил он.

Ему хотелось надеяться, что возлюбленная поймет, что неожиданное появление сыновей вполне оправданно.

— Думаю, мне лучше вернуться в дом, — возразила мисс Сандан. — Вам предстоит семейный разговор. Мы уже написали Радмурам и сообщили, что мальчики добрались благополучно и проведут с отцом некоторое время. Они сами расскажут, почему решили приехать и как добрались. Лучше, если встреча пройдет без посторонних глаз. — Она кивнула новым знакомым: — Приятно было встретиться. Уверена, что увидимся снова. Желаю приятного дня, сэр Аргус.

Мисс Сандан удалилась, чрезвычайно гордая собственным спокойствием. На самом же деле ей очень хотелось схватить что-нибудь тяжелое и изо всех сил швырнуть в лицо предателю. Еще ни разу в жизни ей не доводилось переживать подобную бурю, а виноват в этом был он и только он. И если надеялся, что она равнодушно отмахнется, то глубоко заблуждался. Сэру Уэрлоку придется представить подробные объяснения, а уж она решит, прощать его или нет.

Яго смущенно откашлялся.

— Как-то прохладно, — пробормотал он.

— Прохладно? — Аргус взял сыновей за руки и повел в гостиную. — Мягко сказано. Лед. Чистый лед.

— Она на тебя рассердилась, — констатировал Дариус, усаживаясь на диван.

— Не поверишь, но я и сам это заметил. — Аргус устроился в кресле напротив сыновей и скрестил руки на груди. — Ну, а теперь будьте добры рассказать, почему вы здесь, а не в Радмуре, где должны находиться.

— Олуэна посетило видение, — четко отрапортовал Дариус.

— Совсем маленькое, — смущенно уточнил Олуэн.