Если вы дадите отцу-одиночке няню

Айнерсон Энн

Мои шаги замедляются, когда Энди спрашивает Марлоу:

— Когда ты узнала?

— Гэвин позвонил и сказал мне, когда я сегодня забирала Лолу из школы. — Говорит Марлоу с угрюмым выражением лица.

Почему она выглядит такой грустной? Ведь еще несколько минут назад она улыбалась.

— Я не могу в это поверить. Парижский художественный коллектив предложил тебе резиденцию? — Квинн тихо присвистывает. — Черт возьми, девочка, это впечатляет. Уверена, Гэвин был на седьмом небе от счастья.

— Как

долго ты пробудешь в Париже? — Спрашивает Энди.

— Три месяца. — Отвечает Марлоу, беспокойно постукивая ногой.

У меня сжимаются мышцы живота, и я застываю на месте, не в силах пошевелиться. В коридоре полно людей, я заставляю себя сохранять прямое выражение лица, несмотря на то, что в грудину простреливает фантомная боль.

— Это вечность. — Жалуется Квинн. — Что мы с Энди будем делать…

Не в силах больше слушать, я делаю шаг назад и иду в противоположном направлении к своей семье, пока Марлоу и ее друзья не заметили меня. У меня звенит в ушах, когда я провожу рукой по волосам.

Должно быть, именно об этом она хотела поговорить позже. Часть меня хочет обидеться на нее за то, что она не сказала мне раньше, но я понимаю, что Марлоу не хотела омрачать особенный вечер Лолы, и я ценю это.

Мы не обсуждали наше долгосрочное будущее, и она не сказала мне, что останется, но я предполагал, что она сделает это после всего, через что мы прошли. Наверное, я совсем забыл, что она не из тех, кто долго остается на одном месте, особенно когда появляется новая возможность.

Я должен был догадаться, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Я всегда был так осторожен, пока не появилась Марлоу, и как только я окончательно признал ее своей, пути назад уже не было — к черту последствия. Теперь мне придется собирать осколки, когда ее не станет.

У меня такое чувство, будто на груди лежит двадцатифунтовый груз, затрудняющий дыхание. Я знаю, что Марлоу не хочет отвлекать Лолу от ее знаменательной ночи, но я не смогу расслабиться, пока мы не поговорим о том, что я только что подслушал.

Когда я возвращаюсь к месту, где моя семья стоит и разговаривает, трогаю маму за плечо.

— Эй, мам?

Она поворачивается ко мне лицом.

— Да, милый? Где Марлоу?

Она смотрит мне за спину.

— Она разговаривает со своими друзьями. — Я показываю в их сторону. — Не могли бы вы с папой пригласить Лолу поесть мороженого? Нам с Марлоу нужно кое-что обсудить наедине. — Говорю я с натянутой улыбкой.

Это тот разговор, который мы должны провести только вдвоем — независимо от результата.

Я не знаю, что буду делать, если потеряю ее.

— Конечно, милый. — Говорит мама с обеспокоенным выражением лица. — Все в порядке?

Нет.

— Да, все хорошо. — Вру я.

Когда Марлоу заканчивает разговор и направляется к нам, мое сердце щемит от того, как она чертовски красива. Мне хочется перекинуть ее через плечо и отвести куда-нибудь, где мы могли

бы поговорить прямо сейчас, но ради Лолы я должен сохранять спокойствие. У нас будет достаточно времени, чтобы все обсудить, когда мы вернемся ко мне домой.

Я всегда буду поддерживать Марлоу, следуя ее мечтам, но будь я проклят, если потеряю ее в этом процессе.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

По дороге домой Дилан непривычно тих.

— Что-то не так? — Спрашиваю я.

— Почему бы нам не подождать с разговорами, пока мы не доберемся до моего дома. — Предлагает он, бросив на меня короткий взгляд.

— Да, хорошо. — Говорю я с неуверенной улыбкой.

Судя по его смертельной хватке на руле, его что-то беспокоит, но не уверена, что именно.

Его родители пригласили Лолу поесть мороженого. Хотя я бы с удовольствием присоединилась к ним, чтобы отпраздновать ее особенный вечер, я благодарна за возможность поговорить с Диланом наедине о моем предложении из «Art Collective». Но с этим придется подождать, пока я не выясню, что у него на уме.

Я почувствовала огромное облегчение, когда увидела Квинн и Энди на спектакле. Поболтала с ними после спектакля и рассказала о своем предложении стать резидентом. Квинн была вне себя от радости, услышав прекрасную новость, но, как и Гэвин, она разочарована тем, что я планирую отказаться. С другой стороны, Энди настоятельно рекомендовала мне обсудить это с Диланом, прежде чем сделать окончательный выбор. Она уверена, что он поддержит меня.

У меня противоречивые мысли. Несмотря на то что это потрясающая возможность, которая может мне больше никогда не представиться, я не могу поставить под угрозу свои отношения с Диланом и Лолой.

Когда мы подъезжаем к дому Дилана, он заходит внутрь первым, придерживая для меня дверь. Когда я прохожу мимо него и делаю шаг в коридор, его взгляд остается прикованным к полу, словно он не может на меня смотреть.

— Ладно, мы здесь. Не хочешь рассказать мне, что тебя беспокоит? — Спрашиваю я.

Он закрывает дверь, и тихий щелчок звучит громче в напряженной тишине.

Между нами гора пространства, а на лице Дилана — безучастное выражение.

— Я подслушал твой разговор с Квинн и Энди. — Говорит он.

Мои глаза расширяются в понимании.

— И что именно ты услышал? — Спрашиваю я, убирая волосы в прическу.

Судя по его первоначальной реакции, я предполагаю, что он пропустил ту часть разговора, когда я сказала им, что не планирую ехать в Париж.

— Я знаю, что тебе предложили стать арт-резидентом и ты уедешь на три месяца. — Он сохраняет ровный тон. — Ты уже знаешь, когда уедешь?