Если я так решила...
Шрифт:
– Я не давал вам повода думать, что откажусь от своих слов, – холодно сказал Вадим, – но хотелось бы услышать подробности. И, Валь, иди сюда, я не собираюсь тебя бросать из-за трудностей. Доверяй мне, пожалуйста. – Он обратился к Анне, – расскажите всё по порядку.
– Около 25 лет у женщин нашей семьи просыпается такой дар – предвидеть, знать будущие события. Не про всех людей, а то, что я или скоро Валя и так бы узнали через некоторое время.
– То есть то, что вы меня явно ждали, тапочки, торт, – вы это давно знаете? – сообразил Вадим.
– Не совсем так, – усмехнулась Анна, – вероятность какого-то
– Да, – сказал Вадим, обдумывая сказанное, – но если вы сегодня мне хотели показать – и вам это удалось, – что этот дар может нести приятное, вероятно, есть и ложка дегтя?
– Времена сжигания ведьм прошли не так давно, это во-первых. Люди всегда боятся тех, кто отличается, и всячески стараются использовать их. Если говорить о твоей профессии – неужели никто ни разу не пытался получить бесплатную консультацию "по дружбе"?
Вадим представил себе поток "друзей", стоящих в очереди к его Вале, или заинтересованность спецслужб, и торопливо кивнул:
– Это даже не безопасно. А во-вторых?
– Во-вторых, от вас самих зависит. Ясновидение накладывает отпечаток на характер человека: он становится более замкнут, категоричен. Вале желателен небольшой круг общения, проживание лучше в пригороде, подальше от информационного шума. От тебя, твоей позиции зависит, будет ли в семье ладно. Сейчас время продвинутое, ты сам парень независимый и умный, даст Бог, всё сладится.
Анна поднялась и начала собирать со стола. Валя тоже хотела помочь, но мать её остановила:
– Вы, голубки, идите в детскую. Валь, ты уложи Вадима и родителям его отзвонись. Лекарства где – знаешь. Часа три пусть поспит. Ты потом расскажи ему и про бабушку Татьяну, и про отца. Сегодня здесь переночует, а завтра пойдете заявление подавать в наш ЗАГС.
– Но я не могу, – пытался протестовать Вадим.
– Вадим, так и будет, – развела руками Анна, – и давай ты не будешь спорить в таком состоянии. Утром тебе будет полегче и мы поговорим, если Валя на какие вопросы не сможет ответить.
* * *
Надо ли говорить, что мама с папой назавтра пошли подавать заявление, через месяц скромно сыграли свадьбу, а буквально через неделю после свадьбы в стране разразился продовольственный кризис.
Я родилась через год 12 декабря, в день, когда РСФСР вышла из состава Союза. А ещё через пять лет мама умерла. Врачи сказали: "Просто не захотела бороться". Папа ничего про это время не рассказывал, а дядя Матвей, когда я его прямо спросила, сначала хотел увильнуть, а потом всё же сказал: "Дашка, не могу тебе объяснить четко, но знаю одно: мать – принципиальный человек, это её беда, это её спасение с этими видениями. Она всегда четко знает, что хорошо, что плохо, как поступать правильно, и принимает жизнь со всеми трудностями. А Валя другой была. Мягкой, тихой, излишне отзывчивой и впечатлительной.
Тогда годы были сложные: и рэкет, и голодовки, и задержки зарплаты. У людей просто ехала крыша, воровали, убивали, мошенничали. Валю уволили, она переживала, что стала обузой. Сколько
У Вали подруга была, хорошая подруга, они вместе давно работали, и Валя даже немного ей помогала со своим предвидением. И однажды твоя мама увидела, что с подруги вечером на улице по пути в театр сорвут золотые серьги и сильно поранят уши, она предостерегла дурёху и велела дома сидеть, а та не послушалась: поймала у дома частника, а на следующий день её за городом нашли, убитую. На похоронах мать погибшей подошла к Вале и сказала, мол, лучше б это тебя зарезали, таким на земле не место. Может, бабка была глазливая, может, Валю чувство вины так сгрызло, а только буквально за месяц сестренка исхудала, как в Освенциме. Какое-то время держалась ради тебя да мужа, всё-таки очень вас любила, а потом сдалась. Да и вскоре Вадимовы родители погибли, думаю, видела она, только молчала, конечно.
С тобой такого не случится, и не думай ничего. Ты сильная, и мы всегда поддержим, просто знай это".
Я знала, никогда не сомневалась в родных. А ещё как-то бабушка Анна обмолвилась: "У Валюши был иной дар, нежели у меня. Если я вижу несколько вариантов и на полгода вперед, то Валя видела только один – худший вариант, но гораздо дальше".
* * *
После смерти мамы отец долго не женился, когда я спрашивала, он отшучивался, что ищет мне достойную мачеху. Мы так и жили с ним вдвоем в той самой кооперативной квартире, которую он строил. Каждые выходные и каникулы я ездила к бабушке, на лето она закрывала городскую квартиру и переселялась на дачу. А когда я училась, бабуля каждый вечер в восемь часов нам звонила, мы болтали о всякой всячине, я взахлеб рассказывала о делах в школе, музыкалке, тренировках по волейболу.
Меня ничуть не волновало, что она и так всё знает, она же не в курсе, что я считаю Никиту балбесом, а Васька красавчег, но имя у него смешное, а Нинка купила классную футболку с изображением Стича и не говорит – где (подруга называется!). Папа редко подходил к телефону, у него сохранилась в памяти картина "очереди за предсказаниями", и он старался обходиться без них. Бабушка очень уважала его позицию, и когда он приезжал помогать: сажать картошку, чинить забор и выполнять прочую дачную работу, – она никогда не пыталась советовать папе. Может быть, поэтому между ними установились замечательные дружеские отношения.
На моей памяти только однажды бабушка Анна отступила от этой негласной договоренности. Мне тогда было тринадцать, и я была уверена, что лучше всех знаю, как жить. На этом бабушка и сыграла, хотя, конечно, она и так знала, как я поступлю.
Как обычно, вечером в восемь часов раздался звонок. Я уже караулила у телефона, сразу схватила трубку, торопливо поздоровалась, потому что мне срочно надо было рассказать, что мы с девчонками решили этим летом куда-нибудь идти подрабатывать. Я ещё не знала, что хочу купить на эти деньги, но была в восторге от самой перспективы.