Если замерзнет ад
Шрифт:
За завтраком, Камилла обратила внимания на задумчивый, напряжённый взгляд мужа, спросила, чем тот озабочен.
— Полиции удалось арестовать маньяка-убийцу, — ответил Райзен. — Его теперь допрашивают. Но пока он молчит. И знаешь, кто он такой? Эдвард Кармайкл.
Камилла замерла, чуть заметно побледнела. Взяв себя в руки, наклонилась над тарелкой и начала ковырять гарнир.
— Кстати, он вовсе не Эдвард, — продолжил Райзен. — Этот подонок только выдавал себя за племянника сэра Роджера. На самом деле, его зовут Фрэнк Фолькленд. Когда он признается, я его повешу.
—
— Да уж, этот гадёныш сумел завоевать популярность у людей. Я забывал тебе сказать. «Городские новости» это его газета, он писал там гнусные статейки под псевдонимом Тревор Спенсер. Обливал грязью уважаемых людей, дискредитировал их. Из-за него мистер Каваллини чуть не покончил с собой. Но теперь я верну ему здание театра. И справедливость восторжествует.
— Ты закроешь приюты?
— Разумеется. Дорогая, никто не должен пользоваться плодами чужих трудов, сам ничего не делая.
— И для детей тоже? — сказала Камилла, в голосе ощутимо проскальзывала жалость. — Они не виноваты.
— Разумеется, я закрою все сиротские приюты. На чьи деньги они будут содержаться? — спросил он язвительно. — Большая часть средств поступала от Кармайкла. Я конфискую его компанию и выставлю на торги.
— Почему? — поразилась Камилла. — Если Эдвард, то есть этот человек — преступник, причём тут компания сэра Роджера? Лорд Кармайкл мог чувствовать себя очень одиноким, поэтому нашёл похожего молодого человека, — предположила она
— Камилла, дорогая, Роджер прекрасно знал, что его мнимый племянник — бандит и маньяк-убийца. У меня есть неопровержимые доказательства. Кармайкл оплатил пластическую операцию по превращению этого мерзавца в Эдварда. И более чем уверен, что Роджер сам участвовал во всех махинациях. Вся эта благотворительность была лишь прикрытием мерзких дел, которые творил его мнимый племянник. Он и его дружки шантажировали уважаемых бизнесменов города, заставляя выполнять все их условия.
— А что именно они требовали? — робко произнесла Камилла.
— Выполнение их требований приводили к разорению многих бизнесменов, — ушёл от конкретного ответа Райзен. — Например, мистера Хаммерсмита.
Он заметил ироничный взгляд, который бросила на него жена, и ощутил, как внутри начинает закипать ярость.
— И зачем же ему все это?
— Неужели ты не понимаешь, дорогая? Этот мерзавец хотел захватить власть в городе! Чтобы установить свои порядки. Заставил бы всех плясать под свою дудочку — служить его идеалам, всеобщему общественному благу. Он коммунист, — добавил он с отвращением, вспомнив разговор с Алисой Розенберг, которая сообщила о том, как хорошо Фолькленд разбирается в марксизме. — Я подозревал, что у него левые взгляды. И кое-кто позволил мне в этом убедиться. Можешь себе представить, чернь пришла бы к власти, как в России в 1917-м году. Они уничтожили бы всех талантливых людей, умеющих работать. Тех, кто сумел тяжким трудом заработать своё богатство. Они бы отняли их собственность и отдали бы паразитам.
— Алан, он сам бизнесмен, зачем ему свергать других? — возразила Камилла. — И талантливый инженер.
— Ты стала слишком рьяно его защищать, — с отвращением оборвал её Райзен. — Тебе его так жаль? Молодой, привлекательный мужчина. Умеет доставить удовольствие? — проговорил он, бросив изучающий взгляд на жену.
Камилла смутилась и опустила голову.
Этот разговор посеял в душе Райзена серьёзные сомнения. Нейл Саммерс был ненадёжным свидетелем. Значит, надо все-таки привлечь Кармайкла. Райзен вздохнул. Как он ни старался, не мог отогнать от себя мысль, что с Роджером их связывала многолетняя дружба, они не вели общего бизнеса, но хорошо понимали друг друга. Роджер вёл дела в Штатах, там и познакомился с мультимиллиардером Аланом Райзеном. И присоединился к его проекту — городу, отрезанному от остального мира. Но Роджер — предатель. Он рассказал врагу о камерах жизни.
Райзен прошёл в кабинет к Стэнвуду, который тут же подобострастно вскочил и двинулся к главе города.
— Ну что ж, — проронил Райзен. — Продолжил допрос. Думаю, стоит вывести на сцену новых персонажей. Приведите пока Кармайкла. Пусть он присутствует при допросе Фолькленда.
— Мистер Райзен, нам не удалось арестовать сэра Роджера. А также полиция не смогла найти и Ирэн Веллер. Они исчезли, — быстро проговорил Стэнвуд, стараясь придать голосу сожаление, злорадно наблюдая, как вытянулось лицо босса.
— Раз так, — произнёс зловеще Райзен. — Тогда проведите Фолькленда через «испанский стул».
Стэнвуда бросило в холодную дрожь. Он не ожидал таких решительных действий.
— Мистер Райзен, — попытался возразить Стэнвуд. — Бандит может погибнуть слишком быстро, и мы ничего от него не добьёмся.
— Ничего страшного. Этот мерзавец — молод, здоров. Выдержит. Кроме того, он может просто испугаться, все нам выложит. И пытать его не понадобиться, — добавил он насмешливо, незаметно наблюдая за выражением лица Стэнвуда.
Фрэнк ощутил, как у него подкашиваются ноги, когда увидел, что ему уготовили. По спине потекли холодные струйки пота.
— Ну что, Фолькленд, соглашайся, пока не поздно. Ты уже через это проходил. На заводе Хаммерсмита. Знаешь, что это такое. Наверно, очень больно? Адски больно? И унизительно. Когда кол медленно входит в твою задницу, раздирая потом внутренности? — поинтересовался он издевательски. — Если будут задеты жизненно важные органы — мгновенная смерть. Но все в твоих руках.
Фрэнк постарался унять страх, отключиться от зрелища «стула», с торчащим из него металлическим штырём.
— Райзен ты такой же извращенец, как и твой дружок Каваллини. Тебе доставляет сексуальное удовлетворение видеть подобные мучения. По-другому уже не можешь его получать?
Райзен повернул голову в сторону врага. Фрэнк даже не отвёл взгляда, продолжая улыбаться. Этот подонок умудрялся иронизировать. Бравада на эшафоте. Хочет разозлить, чтобы его сразу повесили.
Райзен кивнул головой для начала экзекуции. Стэнвуд дал указание и отвёл глаза, чтобы не видеть мучений бедняги. Леденящий душу мучительный крик заставил его вздрогнуть и вжать голову в плечи. Он перевёл глаза на Райзена, и с отвращением передёрнулся, заметив, с каким дьявольским наслаждением тот наблюдает страдания несчастного, который корчился от дикой боли. Когда тело беспомощно повисло на цепях, на лице Райзена отразилось сильнейшее разочарование. Он остался недоволен тем, что адские муки его врага закончились слишком быстро.