Если женщина хочет...

Келли Кэти

Спустя полчаса Сэм решила пройти в зал и посмотреть на груп­пу глазами публики. Она всегда так поступала: реакция поклон­ников была одним из двух главных критериев оценки. Вторым (и более важным) критерием было то, как продается альбом.

Предупредив охранников, что она скоро вернется, Сэм спус­тилась в зал и тут же ощутила запах молодых тел, пота, духов и марихуаны. Она стояла у стены и вдыхала то, что можно было на­звать Духом Времени.

Ее всегда удивляло, что эта публика пользуется цветочными духами. Вокруг стояли девушки в кожаных куртках, брюках в об­тяжку, обуви на умопомрачительных каблуках и бросали на нее дерзкие взгляды. При этом Сэм ощущала ароматы знакомых

ду­хов, стоявших на туалетных столиках их матерей, и свежий запах дезодорантов; сексуальность соседствовала с невинностью. Вне­запно эти девушки превращались из хулиганок в ранимых юных женщин, которые волновались перед выходом в свет, надеялись, что они правильно оделись, клялись родителям вернуться не позд­но и не пить ничего крепче смеси вина с газированной водой.

Все они и в самом деле были очень молоды и стремились как можно скорее стать взрослыми. А она ощущала себя старой. Сэм устало потерла виски. Что это с ней? Она чувствовала себя так целый день и знала, что не сумеет выдержать весь концерт тяже­лого рока. У нее не было сил стоять в прокуренном клубе и отби­вать ногой какой-то непонятный ритм. Ей хотелось оказаться дома, выпить бокал красного вина, послушать сладкоголосую Нину Симонс и расслабиться.

Сэм закрыла глаза и мысленно ущипнула себя. Держись, ста­рушка! Ты деловая женщина, вот и делай свое дело. Когда «Ден­сити» закончили выступление, она пошла искать Стива. Нужно было сказать ему, что он нашел группу двадцать первого века.

На следующее утро Сэм чувствовала себя так, словно попала под грузовик. Она проснулась в половине шестого, залитая холодным потом. Голова болела, в горле саднило… Сэм с трудом поднялась, дотащилась до кухни и вскипятила чайник. Может быть, лимон и мед помогут ей лучше, чем принятые накануне ду­рацкие снадобья от гриппа. Ах, если бы она могла позволить себе остаться дома! Но Сэм понимала, что не имеет права болеть, не проработав на новом месте и двух недель. Обычно она выходила из дома в десять минут восьмого, но это время давно прошло, а Сэм все еще чувствовала себя так, словно ее голова стала разме­ром с баскетбольный мяч.

Ехать в метро было выше ее сил, и Сэм вызвала такси. Она бы­ла больна и имела право побаловать себя.

Когда Сэм вошла в кабинет, на часах было десять минут десятого. Жизнерадостная Лидия сидела за своим письменным столом.

– Вы ужасно выглядите, – сказала она.

Сэм злобно уставилась на нее и подумала, что неправильно выбрала секретаршу. Ее прежние помощницы не позволяли себе обсуждать внешность босса. Должно быть, с возрастом она помягчела. Единственным оправданием было то, что Лидия хорошо справлялась с работой, несмотря на беспечный вид.

– Спасибо за заботу, – проворчала Сэм. – И за то, что заразили меня гриппом.

– Ах вы, бедняжка! – посочувствовала ей Лидия. – Заварить вам чай? Или, может быть, дать таблетки?

– Лучше чай, – устало ответила Сэм. – Кто-нибудь меня спрашивал?

– Да. Звонила секретарша Стива Пэрриса и спрашивала, по­чему вы не пришли на совещание в половине девятого.

– О, черт!

Сэм слишком поздно вспомнила про важное утреннее совещание. Она опоздала на сорок минут. Непростительно. Точнее, не­простительно, если тебе предстоит встреча с таким человеком, как Стив. Она лихорадочно перебрала в уме уважительные при­чины, поскольку ссылка на болезнь категорически исключалась. У Стива была мания – если кто-то заболевал, он начинал окуривать весь офис. Нет, здоровье сотрудников его не интересовало; он заботился о себе.

Оставалось только лгать. Она позвонила секретарше Пэрриса и сказала, что думала, будто совещание назначено на половину десятого.

– Это

моя вина, – извиняющимся тоном сказала она. – Моей секретарши не было, а я записала напоминание не в ту строчку ежедневника. – После этого Сэм аккуратно вписала «Важное совещание у С. Пэрриса!» – в строчку, соответствовавшую девяти тридцати, на случай, если Стив вдруг потребует доказательств.

– Совещание уже закончилось, и Стив не в духе, – предупре­дила ее секретарша.

Черт побери, Стив никогда не бывал «в духе»! Сэм застонала. Он таким уродился. Она знала его две недели, но была уверена, что это так и есть.

– Ах, как жаль! Чем, по-вашему, его можно задобрить? – лю­безно спросила она. Если кто-то и знал это, то только бедняга, которая была вынуждена терпеть его изо дня в день.

– Подхалимажем, – не задумываясь ответила секретарша. Подхалимаж не помог. Стив ворвался к ней в кабинет перед перерывом на ленч, прогнав двух сотрудников отдела рекламы, с которыми Сэм обсуждала план предстоящей презентации нового альбома. Он начал кричать еще до того, как те успели выйти. Сэм хладнокровно извинилась за ошибку.

– Но это еще не причина, чтобы врываться ко мне в кабинет и поднимать шум, – решительно добавила она. – Стив, я привы­кла к другим методам руководства и не желаю, чтобы со мной так обращались. Я вам не какой-нибудь новичок, которого можно запугать. – Ее взгляд стал твердым как сталь.

Получив отпор, Стив тут же дал задний ход.

– Да, наверно, иногда я перегибаю палку.

Улыбка Сэм была ледяной. Черт возьми, почему этот уроже­нец Ливерпуля говорит с американским акцентом?

– Я рада, что мы нашли общий язык, – сказала она, а затем решила позолотить пилюлю: – Вчерашний концерт мне очень понравился. Поразительно сценичные ребята. Просто дух захва­тывает. Это настоящая находка. Я уверена, что мы наживем на них целое состояние.

Пэррис напыжился от гордости, и Сэм поняла, что им очень легко управлять. Может быть, он не привык к тому, что женщина способна дать ему отпор? Большинство сотрудниц были намного ниже его по служебному положению, и Стив считал, что стоит ему рявкнуть, как все они встанут по стойке «смирно». Но жен­щина, которая могла постоять за себя, выбивала его из колеи. Не потому ли он хотел взять на эту должность мужчину? Сэм вздох­нула. Будь она проклята, эта работа, если ей изо дня в день при­дется сталкиваться со Стивом Пэррисом!

Пятница выдалась тяжелая. Сэм едва успела съесть половину сандвича, как пришлось бежать на еженедельное совещание по маркетингу. Потом она занималась бумажной работой, разговаривала с сотрудниками производственного отдела о небольших накладках с обложкой альбома и отвечала на телефонные звонки. Лидия, как и большинство служащих, ушла в шесть, а Сэм задержалась до половины восьмого, разбираясь с сообщениями, прибывшими по электронной почте. «Никогда в жизни я так не уставала» – думала Сэм, наблюдая за стайкой оживленно болтавших девушек в метро. Когда-то и она была такой. Юной и жадной до удовольствий. Переполненной энергией и жаждой жизни. А те­перь ее переполняли только дешевые лекарства от гриппа. Что это с ней? Нет, болезнь тут была ни при чем. За этим стояло нечто большее. Но что? Придя домой, она вскипятила чайник, налила себе чашку чая с лимоном и на всякий случай включила компьютер: а вдруг пришло сообщение от Хоуп? Сообщение действительно пришло. Сэм улыбнулась. Почему она так любила слова: «Для вас есть сообщение», когда была дома, и так ненавидела их, находясь в офисе? Не потому ли, что домашняя электронная почта была теплой и дружелюбной, а в офисе от нее требовали только статистику, информацию и срочные отчеты?