Эсминцы против линкоров

За пару месяцев, прошедших с того момента, как Александр Лебедев попал во времена собственной молодости, снова оказавшись на борту эсминца «Яков Свердлов», произошло многое. Благодаря тем ценнейшим сведениям, которые Александр принес из будущего, его дядя, возглавляющий разведку Балтфлота, сильно поднял собственный авторитет в глазах высшего руководства страны. Да и отец Александра, главный флотский комиссар, тоже преуспел, не только близко подружившись с самим Жуковым, но и став его главным неформальным советчиком по вопросам ведения боевых действий. Сами же боевые действия складывались по-другому на всех фронтах.

Благодаря точному знанию направлений ударов вермахта и задействованных на каждом направлении сил, противодействие Красной Армии оказалось слишком сильным. Немецкий блицкриг провалился, а обстановка на фронте перешла в позиционную фазу. К тому же, десантная операция против Финляндии принесла крупный стратегический успех Советскому Союзу. Северный фланг удалось обезопасить от вторжения противника, что сделало невозможной блокаду Ленинграда. Со стороны Норвегии к Мурманску немцы тоже продвинуться не смогли. Но, на Карельском Перешейке шли бои с той частью финских войск, которая присягнула маршалу Маннергейму, не желающему сдаваться русским и поднявшему вооруженный мятеж против капитулировавшего правительства Рюти на севере страны, сразу поддержанный немцами, направившими на помощь мятежникам свои войска из Норвегии.

В Белоруссии фронт стабилизировался по старой границе и держался по линиям укрепрайонов перед Минском. Украинское направление немцам тоже продавить пока не удалось. Их ударные танковые силы стараниями Рокоссовского оказались перемолоты во встречном сражении возле Луцка и Дубно. На юге румынские войска, вступившие в войну на стороне Германии, и вовсе не смогли никуда продвинуться. И противостояние происходило на линии государственной границы. Черноморский флот действовал на этот раз решительно, вместе с Дунайской военной флотилией поддерживая огнем и своей авиацией сухопутные войска.

В этих условиях военное руководство Германии вынужденно пересмотрело собственные планы войны. Ставка делалась, в первую очередь, на занятие всей Прибалтики, чему сильно мешал советский Краснознаменный Балтийский флот. Более того, с баз на островах Моонзунда советская дальняя авиация регулярно наносила удары в глубину Германии, уничтожая тяжелыми бомбами важные оборонные предприятия, а Балтийский флот СССР, доминируя на театре военных действий после капитуляции Финляндии, активно препятствовал продвижению немецких сухопутных сил в прибрежной полосе. К тому же, постоянно существовала опасность высадки советских десантов в тылу.

После того, как Советский Союз сумел успешно провести широкомасштабную десантную операцию против Хельсинки, немецкое командование очень опасалось за передовые базы флота, например, за Готенхафен. На всем немецком и польском побережье, а также на берегу в захваченной части Прибалтики лихорадочно принимались противодесантные меры. Устанавливались долговременные огневые точки, бетонировались капониры, выставлялись инженерные заграждения, проводилось минирование пляжей и прибрежных фарватеров. Все это, конечно, отвлекало на себя значительные силы, заставляя ослаблять наступательный потенциал.

Потому фюрер постоянно орал на совещаниях с пеной у рта, требуя от своих военачальников немедленной ликвидации флота противника на Балтике и советского присутствия на островах Моонзунда. Для решения этой задачи Гитлер назначил опытнейшего гросс-адмирала Редера, наделив его чрезвычайными полномочиями в надежде, что престарелый флотоводец сможет повторить успех, достигнутый немецким флотом в Первой Мировой, когда немцы, после ожесточенного сопротивления русских, все же сумели занять архипелаг Моонзунд. Для решения этой задачи Редер сформировал ударную эскадру, возглавляемую линкорами «Тирпиц» и «Шарнхорст».

Саша Лебедев и все те командиры, которые окружали его в новой должности инспектора от штаба флота, вечером третьего июля беспокоились напрасно. Ни в этот вечер, ни ночью, ни на следующий день немецкие корабли к островам Моонзунда не подходили, оставаясь в открытом море и чего-то выжидая. Зато усилилась вражеская воздушная разведка. Одну высотную «раму» даже удалось сбить в воздушном бою утром четвертого июля, когда новенькие истребители «МиГ» догнали ее над островом Даго.

Воспользовавшись тем, что боевые действия на архипелаге пока не начались, Лебедев получил возможность внимательно осмотреть фортификационные сооружения, выстроенные на островах. Все они были в той или иной степени приготовлены к отражению вражеских атак. Вот только степень готовности различалась. Если поначалу Александр опасался, что подчиненные генерал-майора Елисеева начнут чинить всяческие препятствия в осмотре фортификаций на предмет их готовности к боевым действиям, то ничего подобного не происходило. Наоборот, весь штаб генерала охотно старался помочь Лебедеву в его деятельности. Чуть позже выяснилось, что на архипелаге каким-то образом уже прознали о том, что именно он командовал теми торпедными катерами, которые сумели прорваться к Хельсинки. За это его и зауважали, а вовсе не из-за того, что он приходился родней флотскому начальству.

Александру удалось выспаться в комнате, отведенной ему прямо в штабном епископском замке. То была какая-то кладовка без окон, расположенная в дальнем коридоре первого этажа, но Саше сейчас было не до пейзажей. После напряжения последних суток организм просто требовал отдыха. И он обрадовался отдельному помещению. Едва повалившись на железную кровать с металлической сеткой, поверх которой лежал матрас, заботливо застеленный кем-то чистым бельем, Лебедев быстро начал засыпать. Ему снилось, как он снова командует ракетным крейсером на Балтике и отдает команды стрелять ракетами по «Тирпицу» и «Шарнхорсту», которые идут за пределами прямой видимости, но хорошо просматриваются на круглом зеленом экране радара. И ракетные залпы, вроде бы, накрывают цели.

Проснулся Саша в хорошем настроении, несмотря на то, что его внезапно разбудили. Пришел матрос, которого местное начальство выделило для него в качестве вестового. Должность инспектора от штаба флота подразумевала наличие личного помощника. Но, Александр об этом совсем забыл, даже не поинтересовавшись вопросом накануне. Не до того ему было в первый вечер на Моонзунде, чтобы думать о том, чтобы прислали кого-нибудь чай заваривать в неурочное время, обувь чистить, да форму гладить.

И потому Саша очень удивился, когда перед завтраком его разбудил молодой парень в белой летней морской робе с синим полосатым воротником и с бескозыркой на голове. Оказалось, что это именно он, едва получив вечером назначение от начальства, сразу же позаботился постелить командированному из штаба чистую постель. А еще он успел убрать из кладовки весь хлам, вымести помещение, затащить в него кровать получше и вымыть начисто пол. Обо всех своих трудовых подвигах парень сразу же доложил, пока Александр протирал глаза спросонья.