Есть такая болезнь - жизнь
Шрифт:
– Хорошо, давай на ты. Я буду звать тебя просто Дима. Можно?
– Да. Может кофейку?
Вопрос остался без ответа, так как поступил пациент.
====== Часть 97 ======
Утро принесло много всякого. После ночи было тяжело. Заведующий отсутствовал. Данил тоже все время куда-то убегал, потом они шептались с Димой. А Дима сварил ей утром кофе и поделился бутербродами. Бутерброды с котлетами с зеленью и листьями салата, домашние. Ирина не удержалась и спросила кто готовил. Ответил мама. Девушка удивлялась. Вроде он взрослый, может сам о себе позаботиться, а готовит мама. Вопросы она задавать не стала. А бутерброды на редкость вкусные.
Они стали встречаться с Димой.
Она вернулась домой с работы. Ее встретили родители, и не только они. Дома был профессор Исаков. Ира растерялась. Через час к ней должен был придти Дима. Она даже не успела позвонить ему, сказать чтобы не приходил. Исаков расспрашивал об институте, об отделении общей хирургии. О директоре. Затем сказал, что прилетел по делу, надо поддержать друзей. Родители сообщили, что прибыли на месяц в отпуск. Очень хотели встретиться с Исаковым и попасть на семинар в институт экспериментальной медицины. А семинаров в институте два. Один по генетике, а второй по экстренной медицине. А родители у Ирочки были врачами и работали в организации «Врачи без границ». Они болтали и накрывали ужин, когда прозвучал звонок в дверь.
– Добрый вечер! Ира, к тебе молодой человек пришел.
Дима растерялся, он никак не рассчитывал на встречу с родителями. Сразу уйти он тоже не мог.
– Дима, проходи, не стесняйся, тут видишь, родители без предупреждения нагрянули. Пойдем ужинать с нами. Знакомься, мой папа Николай Климович, мама Арина Васильевна. А это мой приятель и коллега Дмитрий Тельман.
– Вы его знаете?- спросила Ирина мама.
– Старшего внука Любы Корецкой?! Конечно, он у меня на руках рос. Господи, а вырос то какой. Дима, тебе уже сколько?
– Двадцать пять. Федор Яковлевич , Вы из-за дяди Вани?
– Да, твои еще не знают, что я прилетел. Там какая-то безумная идея со стволовыми клетками. Я ничего не понял. Хотел завтра встретиться с твоим отцом. Он сейчас самый адекватный человек.
– Еще Громов.
– Я его плохо знаю, мы не встречались. Судить трудно. Только то, что Люба говорила. Дед как?
– Ничего, переживает, конечно. Влада родила две недели назад. Громов занялся стволовыми клетками, уже начал их вводить. Но без трансплантации, похоже, не обойдутся. Методика новая, никто ее не опробовал. Представляете, вместо привычных иммунодепрессантов стволовые клетки.
Они сели за стол, ужинали и Исаков заваливал вопросами Диму, а тот отвечал, так по мужски, сухо, подробно, точно.
Ирина только сейчас поняла, что Дима и Данил братья, что он сын профессора Тельмана. А того в шутку, а может и не в шутку называли серым кардиналом. И говорили, что Корецкий возглавляет институт только номинально, а вот Тельман реально. Значит ее друг внук Корецкой. Круто, как она раньше не догадалась? Да и с Тельманом старшим она никогда не сталкивалась. Мама просила Диму заходить и сказала, что рада знакомству. А после его ухода расспрашивала дочь об их отношениях с пристрастием.
====== Часть 98 ======
Назавтра Исаков встретился с Любой.
– Федя, ты надолго?
– Да, пока я не удостоверюсь, что Ваня практически здоров, я не уеду.
– Феденька, как мне тебя не хватает! Ты как уехал, так я совсем работать не могла. Ты не поверишь, воспитываю внуков. А дети, они как будто не выросли, остались
– А Саша? Люба муж при тебе. И не самый глупый муж. А дети у тебя хорошие, ты ими должна гордиться. Вон и внуки выросли. Давеча я с Димой беседовал. Ему двадцать пять. Когда мы с тобой познакомились, нам тоже было по двадцать пять. Помнишь?
– Конечно. Федя, я прожила счастливую жизнь. У меня замечательный муж и очень хорошие друзья. Если бы не было вас, не было бы и меня.
– Нет. Люба, это без тебя нас бы не было. Звездочка, ты наша.
– Наташа не сердится, что ты прилетел в Москву?
– Нет, она понимает. Я остановился у друзей, это племянница Наташи. Твой Дима встречается с их дочерью.
– Я знаю. Феденька, может вы с Наташей вернетесь?
– Нет, мы при детях, как и вы с Сашей. Если бы ты знала, как я любил тебя всегда. Хотя ты знала. И твой муж тоже знал. Но кто мог с ним сравниться! Да?
– Не надо Федя. Ты мой самый близкий друг. Был, есть и будешь. Без трансплантации Ване не обойтись. А что потом, даже подумать страшно.
– Не бойся, Любонька, все обойдется. Поправится Ваня, детей своих вырастит. Младшего как назвал?
– Федором. В честь тебя.
– Спасибо, Уважил.
Артем поднялся в отделение хирургии, постучал в кабинет заведующего. Закрыт. Он сел на пол рядом с кабинетом, с твердым намерением дождаться Бориса.
Боря поднялся с кровати. Очень удобный момент. В палате никого не было. Мама не спала с ними последние три ночи и отец сегодня забрал ее домой, отдохнуть. Ваня спал. Илья Громов ушел в лабораторию. Влада находилась дома с ребенком. Алину он выгнал и просил его не беспокоить еще перед операцией. Марина должна подойти, но чуть позже. Валера оперировал, Сергея вызвали в министерство. Жутко хотелось курить. Не пить ни есть, а именно курить. Он вышел в больничный коридор а потом на лестницу. Сигарета оказалась кстати. Он затягивался дымом и получал неповторимый кайф. «все старую вредную привычку можно вернуть, вот заживет шов, одна оставшаяся почка возьмет на себя функцию второй и можно будет кофе. Оказывается, жить можно в любых условиях, но без сигарет и без кофе невозможно.» Выкурив вторую сигарету, он брызнул в рот антиполицаем. Открыл окно и проветрил помещение. Минут через пятнадцать Борис вернулся в отделение. Около его кабинета на полу кто-то сидел. Сердце бешено застучало. «Неужели все его самые заветные мечты сбылись? Там Тема. Сынок, если бы он только знал, как скучал, нет тосковал по нему Борис. Как он хотел видеть сына. Как молился каждую минуту о его возвращении.»
– Тема! Артем! Это ты?
– Папа!
Мальчик вскочил с пола и побежал по коридору.
– Папа, что с тобой? Почему ты в больничной пижаме?
Он остановился рядом с Борисом в полной растерянности. Так хотелось прижаться к отцу, обнять его. Рассказать обо всем, просить прощения. Умолять не отталкивать его. Произнести свою длинную пафосную речь, которую он сочинил и выучил, и много раз мысленно повторял, идя из дачного поселка в Москву. Сколько раз он прокручивал момент встречи с Борисом в своей голове, сколько мечтал об этом, засыпая.
– Ты отдал свою почку? Дядя Ваня жив? У тебя все получилось?
– Дай я обниму тебя. Тема! Если бы ты только знал! Ладно, сынок. Только не уходи. Очень тебя прошу. А у нас с Ваней, кажется, получилось. Почка пока работает. Господи, ты услышал меня!
Слезы текли по Бориному лицу.
– Папа, прости. Я никогда…
Дальше слова мальчика утонули в его рыданиях.
Марина вошла в палату и обомлела. На Бориной кровати рядом с братом лежал Артем. Чумазый, в грязной одежде и спал, притулившись к Борису.