Эстер. Город под запретом

Сначала был страх. Пугающий мрак ночи разгоняли пляшущие вокруг языки пламени, но Его пугало не это. Он не замечал криков и воплей, вытеснивших лесную тишину, и не боялся оглушающего лязга стали. Ему было десять лет от роду, и Он дрожал, смотря на руки, омытые кровью своей матери.

Землю, где Он родился и вырос, топтали ноги самых жутких тварей, каких только знал этот мир. Эти чудовища с безумной яростью в глазах сметали все на своем пути. Они разрывали на части беззащитных голыми руками, разрушали и разоряли целые поселения, оставляя после себя лишь пепелища. Но ни острый ум, ни животная

сила и даже ни невероятная выносливость делали этих монстров опасными. Некоторые из этих отродий могли зажигать пламя силой мысли и подчинять своей воле тени вокруг себя. С жаждой крови этих созданий могла потягаться только их способность к размножению. Они нарождались, убивали друг друга и всех, кого встречали, и снова заполоняли собой все, куда только ни добирались. Они так и называли себя — народ, или попросту люди.

Но Его народ был не такой, как остальные. Люди из Его народа не обладали силами, от которых земля покрывалась трещинами, и им не подчинялись стихии. У Его народа не было иного выбора, кроме как скрываться в глухих лесах, там, где бы их никто и никогда не нашел.

И когда казалось, все задыхалось от дыма и пожарищ в тогда еще не названном Вусмиоре, жаждущие крови проникли и в Его дом.

Силуэты людей, похожих на ходячие горы, мелькали на фоне пылающих хижин. С невыносимой легкостью ржавые лезвия в их руках проникали в тела тех, кто не способен был постоять за себя. И на фоне этого кошмара, в который превратилась мирная некогда ночь, сидел Мальчик возле тела человека, являвшегося до этого момента смыслом Его жизни.

— Еще одно исчадие… — сквозь собственные всхлипывания услышал Он тогда, и еще одна гора пришла в движение, надвигаясь на Него.

Немыслимого размера клинок истекал кровью в руках монстра, в чьих глазах буквально горел огонь. Вероятно, это чудовище могло сжечь Мальчика точно так же, как спалило все Его поселение. И тем самым лишило бы мир возможности к переменам.

Но гору, как и его соратников, разорявших дом Мальчика, уже захлестнула мания крови. Варвар, заметив ребенка, плачущего возле тела матери, решил собственными руками задушить последнего отпрыска беззащитного народа. Разве он мог вообразить, что среди всех жителей той деревушки, только Этот мальчик затаит не только жажду мести, но и острие, служившее Его матери орудием на кухне?

Свирепая ярость в глазах горы сменилась испугом, когда Ребенок перед ним, словно молния, вскочил на ноги и за пару мгновений нанес ему столько ранений в живот, неприкрытый волчьей шкурой, что жизнь покинула его тело даже раньше, чем рука выпустила ржавое лезвие.

Варвар рухнул у Его ног. И пока одно пламя затухало в глазах убитого, другое медленно разгоралось в окровавленных руках Мальчика. Не верящим взглядом Он смотрел на пляшущее чудо на кончиках своих пальцев. Чудом, которым никогда прежде не обладал…

Септимус Л. Верк. Писание первое «Конец старого мира», глава I

Расшифровано Касадо Б.

Часть первая: гаснущий мир.

Глава 1.

Амхельн

Малая луна уже почти скрылась за своей старшей сестрой, и до наступления однолуния оставалось лишь пару часов. Целых два дня люди будут радоваться наступившим выходным. Время, которое лучше посвятить своим близким и домашнему очагу, а мрачные улицы оставить на растерзание Тьме.

— Мисс Рид, мы почти на месте, — безразлично произнес силуэт водителя в строгой форменной фуражке с переднего сиденья, заставив брюнетку позади недовольно скривиться и податься ближе к окну.

Высокие стройные деревья, скрывавшие дорогу с обеих сторон, расступились и показали горящие внутренним светом высокие башни поместья генерала Вагнера. Оно напоминало скорее старинный замок, чем частный дом. Стены из серых камней, покрытых мхом, вместо окон — яркие витражи, а внутренний двор с цветущим садом мог вместить в себя поселение на несколько семей.

— Я сама, — отмахнулась брюнетка, когда водитель притормозил у парадного входа и уже хотел было помочь ей выйти из эфикара. — Лучше разберись с бегунками…

Встав на ноги, она оглянулась на подъезжающий следом фургон. Послушавшись ее приказа, водитель в фуражке бросился навстречу прибывшим, а девушка одернула облегающее черное платье с открытыми плечами и поспешила подняться по парадной лестнице. Ей вовсе не хотелось становиться свидетельницей очередной потасовки, как только задние двери фургона откроются. Без лишнего шума здесь никогда не обходилось.

Эфирные кристаллы на каменных стенах загорелись ярким белым светом, стоило только гостье приблизиться к широким витражным дверям.

— Еванджелина Рид, добро пожаловать! Все вас уже давно ждут… — с учтивым кивком худощавый блондин пригласил девушку внутрь, но пришелица как будто и не заметила его. Как и не замечала высокие зеркала в золотых рамах — в своем внешнем виде она не сомневалась.

Овальное лицо обрамляли иссиня-черные волосы, струящиеся волнами по обнаженным плечам. Тонкий, слегка вздернутый нос, высокие скулы и заостренный подбородок в сочетании с изысканным колье из переливающихся прозрачных камней выдавали аристократическое происхождение Евы Рид. Ее глаза насыщенно-зеленого оттенка под изящно изогнутыми бровями словно постоянно искали свою жертву, таким хищным казался этот взгляд. Но все это — лишь заблуждение первого впечатления. Все присутствующие в освещенном кристаллами эфира зале точно знали, что жертвой здесь была только сама Ева. Поэтому единственное, что могла девушка — всем своим видом провозгласить, что не даст себя в обиду. И ради этого она готова принести в жертву кого-нибудь другого.

— О, Хелен, ты уже здесь, — с притворной улыбкой обратилась Ева к высокой особе в бежевом брючном костюме. — Готова к веселью?

Белокурая Хелен Коллман была полной противоположностью Еванджелине Рид. Рядом с ней Ева всегда ощущала себя малолеткой, несмотря на свои двадцать шесть лет, впрочем, отчасти так оно и было. Она была на десять лет младше своей оппонентки и ниже на целую голову. Но именно с приходом Евы на службу к Советнику Амхельна карьерный рост Коллман резко сменил курс, и отнюдь не в сторону небесных светил.

— Я-то всегда готова, — однако лицо Хелен, сморщившееся от безысходности, выражало совершенно иное настроение. — Но почему бы тебе самой хоть раз не замарать в крови свои нежные руки?

— Это было бы… увлекательно, — развязано, с нескрываемой ноткой опьянения, протянул рыжеволосой парень в синем пиджаке, стоявший рядом с Коллман. — Я бы с удовольствием посмотрел на Еву в деле…

— Ну еще бы, Винстон, тебе интересно все, на что сам не способен, — на его оценивающий взгляд Ева ответила нескрываемым презрением.