Эта милая Людмила
Шрифт:
Но эта милая Людмила за руку прямо-таки втащила упиравшегося Герку в дом, сказав, что тётечка ушла на рыбалку, провела его в комнату и торжественным тоном произнесла:
— Сейчас ты узнаешь обо мне самое главное.
Она вся как-то подтянулась, лицо у неё стало очень серьёзным, словно в один момент повзрослело; она порылась в рюкзаке, достала из него книгу, почему-то строго взглянула на Герку и — перед его глазами оказалась в её протянутой руке открытка с портретом Гагарина.
— Видишь? — таинственным шёпотом спросила эта милая
— Конечно, — сразу пересохшим от волнения голосом выговорил Герка, почувствовав, что в сердце его закрадывается пока ещё непонятная зависть, и спросил: — Ну и что?
— Что?! — с нескрываемой гордостью спросила эта милая Людмила и показала обратную сторону открытки.
Там было: Гагарин.
— Мне лично надписал первый космонавт в мире Юрий Алексеевич Гагарин, — совсем тихо и даже чуть немного виновато прошептала эта милая Людмила, полюбовалась портретом, бережно вложила его в книгу, а книгу осторожно спрятала обратно в рюкзак. — Рассказать?
Сердце у Герки опустилось куда-то вниз, он слушал, временами едва сдерживая желание жалобно крикнуть «Врёшь, врёшь, честное слово, врёшь!», а потом слушал со светлой завистью и почти нежным уважением к этой маленькой, всё-таки странной, не похожей на других девочке…
…В Москве на Выставке достижений народного хозяйства эта милая Людмила (тогда ещё просто — Людмила) пришла с родителями в павильон «Космос».
Там оказалось много посетителей, чувствовалось, что они взволнованы, что никто и не собирался уходить, и отовсюду слышался шёпот:
— Гагарин… Гагарин… Гагарин…
А Людмила только что купила в киоске открытку с портретом первого в мире космонавта.
Вдруг все посетители павильона почти одновременно повернулись в одну сторону — там появился он, Гагарин, точно такой же, как на портрете у Людмилы, совсем простой, улыбающийся сразу всем (или каждому казалось, что именно ему и улыбается Гагарин).
Значит, улыбнулся он и Людмиле.
И ещё никто не успел до конца поверить, что это он, он самый, как Людмила бросилась к нему, да так стремительно, что едва не столкнулась с ним, и громко сказала, почти крикнула от волнения:
— Здравствуйте, Юрий Алексеевич! Как замечательно, что я вас встретила!
Не буду утверждать, уважаемые читатели, что всем посетителям павильона «Космос» это понравилось и что все они радостно рассмеялись. Нет, нет! Кое-кто и заворчал недовольно: ишь какая нашлась, выскочка!
Зато Гагарин нисколько не удивился, ответил весело:
— Здравствуй. И я рад тебя видеть. — Он обернулся к вышедшим вместе с ним друзьям-космонавтам. — Симпатичная девочка, правда?.. Тебя как звать?
— Людмила.
— Жаль, милая Людмила, что у меня нет с собой своего портрета…
— Так у меня есть, есть, есть! Вот, пожалуйста! — радостно и опять же слишком уж громко сказала, почти крикнула Людмила, и теперь все вокруг рассмеялись.
Гагарин взял открытку, расписался на обороте, проговорил серьёзно:
— Желаю тебе, милая Людмила, счастья, здоровья и, конечно, отличной учебы. Кстати, как ты учишься?
— Я отличница.
— Значит, я не ошибся. Ты действительно милая Людмила. А то было бы просто очень обидно надписать свой портрет какой-нибудь троечнице. До свиданья.
И Гагарин оглянулся вокруг со знакомой всему миру улыбкой и вышел из павильона впереди своих друзей-космонавтов.
Людмила (отныне — уже милая Людмила) стояла и смотрела вслед широко раскрытыми от изумления и счастья большими чёрными глазами. А все глядели на эту маленькую девочку с радостью за неё и, честно говоря, с завистью.
И все молчали.
Первым опомнился папа, взял дочь за руку и вывел из павильона.
— Я сегодня никуда больше не пойду, — прошептала она, — у меня сегодня такое счастье… даже не верится… я запомню это на всю жизнь…
…Когда она кончила рассказывать, большие чёрные глаза её блестели. Она проговорила:
— Я запомнила каждое его слово на всю жизнь. Не подумай, пожалуйста, Герман, что я хвастаюсь. Совсем наоборот. Просто я сама себе напоминаю, что надо быть достойной слов Юрия Алексеевича, — тихо отчеканила она. — Тогда, в тот день, я со страхом думала, прямо с ужасом думала, а что бы я ответила первому в мире космонавту, если бы не была отличницей?! Ведь со стыда можно было бы умереть, будь я троечницей!.. В школе мы открыли космический кабинет имени Гагарина… Когда он погиб… ты не представляешь, Герман, что со мной было… я даже не смотрела похороны по телевидению… не могла…
У неё было такое печальное лицо, что в Геркином сердце впервые в жизни возникла боль от острого желания и неумения утешить.
— Ты… ты… — прошептал он, — гордись…
— Гордись… — Эта милая Людмила горько усмехнулась. — Вот как раз гордиться-то я и не собираюсь. Нечем мне ещё гордиться. Просто я решила, что должна, обязана оправдать слова Юрия Алексеевича, вырасти настоящим человеком и посвятить себя, всю свою жизнь участию в освоении Космоса.
— А… а… — Герка от удивления долго стоял с широко раскрытым ртом. — А как ты Космосом-то… осваивать-то ты как его будешь?
— Во-первых, буду отлично учиться, — спокойно и деловито, с внутренним достоинством объяснила эта милая Людмила. — Во-вторых, я регулярно занимаюсь спортом. В-третьих, я всё стараюсь делать для того, чтобы вырасти настоящим человеком. Конечно, у меня далеко не всё получается, но я стараюсь… Когда подрасту, поступлю в авиационное училище. А затем… а потом… — Она подняла вверх задумчивый взгляд и твёрдо закончила: — Затем я поступлю в отряд космонавтов.
— Ну да! — вырвалось у Герки с недоверием и завистью. — Так там тебя и ждут!