Этим летом будет жарко
Шрифт:
– Да, – кивает Васька. – Как ты любишь, куриный с мелкой лапшой. Очень вкусный. Зай, – еще шаг и его руки ложатся на мои бедра, обтянутые перепачканной в мороженом юбкой. – Хочу тебя очень, – прижимается ко мне.
– Суп сварил, – почему-то эта фраза бесит. Она странным образом бьет в напряженный нервный узел у меня в животе.
– Да, да, суп, – его пальцы скользя по моей щеке. В нос бьет запах его члена и меня срывает.
Отбив руку мужа, толкаю его в грудь. Он от неожиданности делает пару шагов от меня. Решительно иду к его самому главному
– Зай, ты че творишь?! – орет Вася.
– Суп! Сука! Он сварил суп!
Толкаю балконную дверь. Вася бежит за мной, но не успевает. Внизу никого нет, и я с первобытным кайфом швыряю монитор вниз. Жаль, что мы живем лишь на втором этаже. Подняв пыль, он падает прямо в клумбу соседки с первого этажа, отделяясь матрицей от корпуса.
Испытав первое удовлетворение, возвращаюсь, хватаю мышь, клавиатуру, и они тоже летят с балкона.
Васька прижимает к себе системник, как родной, и крутит головой в стороны.
– Дай сюда, – наступаю на него.
– Не надо, Жень. Мы новый не купим. Ты цены видела на железо? – еще шаг назад и Васька упирается спиной в шкаф.
– Дай сюда эту чертову железяку, разрушившую нашу жизнь! – рявкаю на него. – Ты даже трахаешься теперь с ней, Вася! Дай, я сказала!
– Да это первый раз, Жень. И последний. Клянусь! Не надо его выбрасывать. Миланка мультики любит на нем смотреть, а потом ей для школы будет надо, – манипулирует он, но аргумент здравый, да и меня начинает медленно отпускать.
Первый запал пропал, и я понимаю, что муж прав. Сейчас новый компьютер мы себе точно позволить не сможем. За этот два года кредит выплачивали.
– Ты про дочь вспомнил? – глаза вдруг начинает щипать. На смену ярости приходит обида.
– Зай, не плачь, – Васька медленно опускает системный блок на пол.
– Не подходи ко мне. Достал. Ты меня достал. Компьютер твой достал. И такая жизнь с тобой тоже достала!
Разворачиваюсь, ухожу на кухню и, сев на табуретку, закрываю ладонями лицо. Из груди рвутся рыдания. Нервный узел, так давивший на меня, раскручивается, выливаясь влагой по щекам.
Теплые мужские ладони скользят по ногам. Васька устроился на полу, гладит меня по икрам и что-то болтает. Я слышу его лишь фоном, даже не стараясь успокоиться.
– Жень, я вас люблю. И тебя, и Миланку. Я все понял. Честно, – сколько раз я уже это слышала. – И монитор новый я нам сам куплю. Обещаю тебе. Не плачь, пожалуйста.
Он заботливо накрывает на стол, пока я принимаю душ и переодеваюсь. Суп и правда вкусный, готовить Васька умеет. Иногда мне кажется, что у мужа это получается даже лучше, чем у меня. Горячий бульон приятно согревает желудок.
После ужина он моет посуду, моется сам и приходит ко мне в гостиную, с тоской глянув на пустой компьютерный стол.
– У мамы в гараже все еще стоит папина «двойка», – тихо говорю мужу, устало глядя в экран телевизора. – У тебя же есть права. Почини ее и таксуй. Это хоть какие-то деньги, Вась.
– Завтра поеду, посмотрю. – Он обнимает меня, целует в макушку. Сил нет даже чтобы его оттолкнуть, и я тихонечко сижу, пока глаза не начинают закрываться.
– Только попробуй выключить будильник утром. Еще один штраф моя зарплата не переживет, – бормочу, зачем-то борясь со сном.
– Извини…
Все же заставляю себя подняться и уйти спать. День выжал из меня все досуха. Внутри пусто, в голове слегка шумит от случившейся истерики. Обняв подушку, проваливаюсь в сон. Просыпаюсь лишь раз, когда матрас рядом со мной прогибается и Васька обнимает меня одной рукой, прижимаясь к боку.
Утро поражает приготовленным горячим завтраком и чашкой чая. Провинившийся муж всеми силами старается показать, что был неправ и ему на меня не все равно. Он успел побриться с утра и даже натянул домашние шорты и футболку, а не шарахается, как обычно, в трусах.
– Я Дамиру позвонил, – сообщает мне, сидя напротив. – Он в старых тачках хорошо разбирается. Съездим сегодня, глянем машину. Заодно с Миланкой увижусь. Что приготовить на ужин?
– Мне все равно, – пожимаю плечами. – На твое усмотрение.
Пока Васька сам убирает со стола, иду собираться. Сначала смена в поликлинике, а после обеда меня ждет разговор с Иваном. Я уже прокрутила в голове несколько вопросов, которые надо обязательно с ним обсудить.
– Жень, а правда, что у вас в клинике новый хозяин – совсем молодой столичный мажор? – пугает меня вошедший Вася.
Карандаш дергается, и тонкая стрелка уходит не туда, куда надо.
– Правда. А ты откуда узнал?
– Дамир и сказал. Он вам воду привозил вчера, тачку крутую видел. У Зои спросил, откуда у нас тут такое, она и поделилась новостями. А ты мне ничего не рассказывала, – положив ладони на косточки бедер, притягивает попкой к своему паху. – Вы теперь в соседних кабинетах будете работать? – выдыхает мне в макушку.
– Будем. А не рассказала потому, что ты все равно меня никогда не слушаешь.
– Я все исправлю, – целует меня в щеку.
– Если бы я тебя не знала, – разворачиваюсь к нему, – подумала бы, что ты ревнуешь, Рузанов.
– А я что, не могу свою жену приревновать? – хмурит брови. – К молодому, красивому, богатому.
– Можешь, – разрешаю ему, стараясь не улыбаться слишком широко. Забавный он все-таки. – Мне пора. Дочку от меня поцелуй.
Поликлиника с утра – это отдельный мир. Все суетятся, стоят в длинных очередях на анализы и возле моего временного кабинета уже собрался народ. Шушукаются или слишком громко обсуждают, у кого что болит, и какой плохой терапевт поставил неправильный диагноз, ведь по телевизору на федеральном канале сказали, что такие симптомы могут быть совсем у другого заболевания, и вообще врачи просто хотят, чтобы пациенты быстрее померли, да им работы меньше будет.