Это месть, сладкая
Шрифт:
Я опять стала примериваться, чтобы шмякнуть рукой по машине.
– Ну просто цирк какой-то! – Лев в два шага подскочил ко мне, обхватив со спины, стал оттаскивать от «Купера».
– Отпустите меня! – брыкаясь, зашипела я. – Или я буду орать.
– Орите! – разрешил он, но тут же зажал мне рот рукой.
Я попробовала укусить его за палец, но ничего не вышло. Лев стал тащить меня обратно во двор.
– Что ты творишь, окаянный! – вдруг заголосила рядом с нами возникшая из ниоткуда тетя Нина с секатором. – Руки прочь от нашей Мариночки!
Лев
– Руки убери от девчонки, я сказала! – Лицо тети Нины налилось кровью. – Или я их тебе быстро укорочу сейчас.
Для убедительности она пару раз щелкнула секатором, Лев отпустил меня и отступил на шаг.
– Это что же такое делается, а? – воскликнула тетя Нина. – Посреди бела дня извращенцы всякие на девчонок бросаются.
– Я не извращенец! – возмутился Лев.
– А это уже нам решать, – возразила я. – Вы сами съедете, или нам участкового позвать, протокол составить по поводу того, что вы меня при свидетелях домогались?
Наши взгляды скрестились, Лев словно пытался понять, блефую я или говорю серьезно. Я быстренько состряпала такое лицо, чтобы у него и сомнений не осталось: сдам в полицию без капли жалости.
– Да черт с тобой, – наконец сдался Лев. – Съеду!
Он врезал кулаком по забору и с раздосадованным видом ринулся обратно в дом.
– Жилец ваш? – с сочувственным видом уточнила тетя Нина.
– Ага.
– А чего он руки-то распустил?
– Псих, – с радостью пояснила я. – Если к вам будет проситься, не берите его. Крайне мутный тип, весь дом нам перевернул, искал что-то.
– Что искал? – Она вытаращила глаза.
– Понятия не имею. Может, это белочка у него случилась, или ягод каких-нибудь объелся.
– Слушай, так надо о нем в общий чат написать, – спохватилась тетя Нина. – Чтобы и другие его не брали.
– А напишите! – поддержала я.
Она сфотографировала машину Льва и стала что-то набирать в телефоне.
Когда, спустя минуты три, Лев снова вышел во двор, сжимая в руках наспех собранную сумку, тетя Нина и его щелкнула. Лев не обратил на это внимание. Закинув сумку в багажник, он нетерпеливо махнул нам рукой.
– Уйдите с дороги!
– С удовольствием, – сказала я, отходя в сторону.
Он собрался сесть в машину, но вдруг передумал, подошел ко мне.
– Что? – Я не смогла сдержать торжествующий улыбки, внутри все ликовало от того, что мне все же удалось победить.
– Вот только попадись мне когда-нибудь, – процедил Лев. – Я тебе устрою!
Я ничего не ответила, он сел в машину и, быстро заведя мотор, рванул прочь.
***
Когда вернулась бабушка, я сидела на крыльце, читала книгу.
– Ты чего тут? – спросила бабуля. – Пойдем во флигель.
– Нет, пойдем лучше в дом. Твой квартирант съехал.
– Как съехал? Почему? – Ее глаза округлились.
– У него там какие-то срочные дела нарисовались, – соврала я, – так что он впопыхах вещи побросал в машину
Бабушка поднялась на крыльцо, толкнула дверь, но, когда та открылась, замерла.
– Смелей! – поторопила я. – Дом снова в твоем распоряжении.
Она как-то тяжело вздохнула, но шагнула вперед. Я поднялась и пошла за ней. Мне не терпелось перемыть дом, чтобы и духа Льва там не осталось. Не терпелось снова занять свою комнату. Но в прихожей бабуля опять замялась, на лице ее проступила растерянность.
– Уехал и не попрощался, – расстроено пробормотала она. – Ну как же так?
– Бывает… Он очень торопился, – пробубнила я. – Пойдем на кухню.
Бабуля отвернулась и странным образом потерла щеку: будто слезу смахнула. Я решила не брать в голову, выхватила у нее сумку и понесла на кухню. Там, мурлыча под нос какую-то песенку, я стала разбирать бабушкины покупки, перекладывать все в холодильник. Бабушка остановилась в дверном проеме, привалилась к косяку.
– Может, чайник пока поставишь? – предложила я. – Что-то пить хочется.
– Ой, смотри: записку оставил! – вдруг оживилась бабушка и показала на стол. Там, прямо посередине лежал свернутый вдвое лист бумаги, на котором размашистым почерком было надписано: «Виктории Андреевне от Льва». Бабушка осторожно взяла лист, развернула: внутри обнаружилась стопка купюр.
– Деньги какие-то, – удивленно констатировала бабушка. Отложив купюры, она впилась взглядом в записку, прочла вслух. – «Сердечно благодарю вас за гостеприимство. Вашими стараниями я будто ненадолго вернулся в детство, для меня это бесценно. Примите, пожалуйста, в дар эту небольшую сумму. Я советую пустить ее на ремонт кровли – та в очень плохом состоянии».
Я даже ушам своим не поверила, вопросительно уставилась на бабушку.
– Такой чудесный парень! – с печалью в голосе сказала она. – Такой внимательный! А я говорила тебе, что он вчера еще и крыльцо подлатал?
– Нет, не говорила, – просипела я.
– Там две доски прохудились, так Лев сам в магазин съездил, купил все, что нужно для ремонта! – с восторженными глазами поведала бабушка. – Как жаль, что вы не успели познакомиться ближе.
На меня навалилась странная слабость, я даже присела, чтобы не упасть. А что если Лев и правда не имел дурных намерений? Что если все так, как думает бабушка?
Да ну, бред какой-то…
Глава 3
Десять дней спустя.
Я и двое моих коллег – Гриша и Аня, – как обычно, обедали в кафе, в двух шагах от нашей редакции. Вообще, мы частенько обедаем вместе: устроились почти одновременно и давно подружились. Гриша редактирует сразу несколько рубрик в нашем журнале, а вот Аня отвечает за одну – «Лайфстайл», однако наполняет ее не только текстами, но и фото.
Я уже подчистила свою тарелку, а вот коллеги даже не притронулись к еде. Они сидели, уткнувшись в телефоны и, кажется, не замечали ничего вокруг.