Это моя земля!
Шрифт:
– Прошу прощения, мущщины, что прерываю и не даю рассказать, как вы счастливы познакомиться друг с другом, но у нас сейчас других дел – хоть афедроном жуй!
За широким и высоким Зиятуллиным инженера-взрывотехника Валеру Хондрука я сперва и не заметил. Или он уже позже подошел от их темно-синего «Форда Транспортера» с эмблемами инженерно-саперной службы МВД на водительской и передней пассажирской дверях? И такое возможно. Умеет он, несмотря на весьма впечатляющей ширины плечи – кажущиеся еще более внушительными, принимая в расчет невеликий рост, – двигаться быстро и очень тихо. Хондрук мне вообще всегда дворфа, в смысле, боевого гнома из фэнтезийных книжек напоминал. Невысокий, очень широкий, с крупными и слегка грубоватыми чертами лица
– Не вопрос, Валер, – оборачивается к нему Серега. – Действительно, пора к встрече дорогих гостей готовиться. Соображения какие есть?
– А то, – хмыкает Хондрук. – Боря прав – место тут зачетное. Метров на двести вернемся – я справа, если отсюда глядеть, в лесополосе, на взгорочке – он там уж очень удачный – штуки три МОНки-«пятидесятки» поставлю. Вполоборота, чтоб надежнее и плотнее сектор накрыть. Не по гребню, а примерно посередине. А с левой стороны заминирую уже обочину. И не только МОНками, но и пару ОЗМ воткну… Как мысль?
– Толково, – оценивающе прищурившись, чмокает губами Сергей. – Снайпера оставим тут, возле остановки, ему на дистанции сподручнее будет и работать, и наблюдение вести. За гребнем справа положим в засаду человек пятнадцать. Все три пулемета – тоже туда. Мины при таком раскладе остановят колонну почти стопроцентно, если, конечно, те без брони прикатят…
– Нет, думаю, – вступаю в разговор я, – брони у них почти наверняка нету. Неоткуда. Но даже если предположить невероятное… Что, гранатомета на них не найдем?
– Гранатомет – найдем, – хмыкает Зиятуллин. – Да только гранатометчик у меня молодой-зеленый… Борь, может, тряхнешь стариной?
До того, как в командиры отделения податься, я во взводе бойцом бегал. Да не простым, а гранатометчиком, благо с какого конца за РПГ-7 держаться, мне в армии накрепко вдолбили. Настолько, что я, еще будучи сержантом, для прочих бойцов ОМОНа перед командировками на Кавказ занятия по обращению с гранатометом проводил.
– Почему нет? «Дудку» давай и выстрелы. Сработаю в лучшем виде.
– Хорошо, вопрос с гипотетической абречьей броней можно считать закрытым, – подытоживает Сергей. – Значит, когда первая серия подрывов остановит колонну…
– Погоди, Сереж, а не свалятся нам южные парни как снег на голову, пока мы тут планы строим?
– Не менжуйся, Борь, все учтено могучим ураганом: я за лесхозовской остановкой троих ребят на «Хантере» оставил. С биноклем. И перекресток, через который «загорелые» к нам попрут, у них как на ладони, хотя по расстоянию там – километра полтора. Но с оптикой – считай, что рукой достать можно. Не пропустят и оповестят.
– Успокоил, – преувеличенно облегченно выдыхаю я. – Тогда – продолжим…
Нет, все-таки сильно неправ был сказавший, что ждать и догонять – хуже всего. Когда догоняешь – это все же движуха. Есть цель, нужно для ее достижения приложить некоторые усилия. А вот ждать… Не люблю я это дело, еще с армии не люблю. Но выбора нет.
Мы лежим на пожухшей прошлогодней траве в пока еще серой, без единого зеленого пятнышка густой лесополосе, среди покрытых черно-серой коркой подсохшей грязи маленьких сугробов и луж. Ждем. И чем дольше мы так валяемся без дела, тем больше тревожных мыслей начинает мельтешить в голове. «А что, если они не приедут сегодня?»… «А что, если поедут со стороны Ярославского шоссе или еще с какой другой стороны?»… И вроде сам прекрасно понимаю, что, учитывая горячий норов южан, примчатся они сюда будто наскипидаренные (как же: им, крутым и гордым джигитам, какие-то русские деревенские Вани по соплям надавали) и что ни с какой «другой стороны», кроме как отсюда и с Ярославки, в поселок просто не заехать… Хотя есть, конечно, разные «тайные тропы» и «пьяные дороги», но их только местные и знают, и не по каждой из них машина пройдет. С этой стороны дорогу держим мы, с шоссе они тоже не прорвутся – там, за элеватором и зернотоком, что расположены точно вдоль обочины, сидит «засадный полк» из БРДМ, десятка парней из второй роты и всего осинниковского ополчения. Отсюда мы их решили убрать, от греха подальше. Если, по словам великого Суворова, пуля – дура, то граната или мина – вообще законченные идиотки. Нам вот только потерь среди ополченцев от дружественного огня не хватало. Нет, уж лучше мы тут сами как-нибудь…
«Внимание, – бухтит в ухе наушник радиостанции слегка искаженным голосом Зиятуллина, – большая колонна со стороны Посада. Примерно полтора десятка единиц. Брони нет, но есть два «инкассатора». Алтай-11, как принял?»
«Принял», – коротко бросаю я и, с треском разрывая тонкую вощеную бумагу, раскручиваю два зеленых тубуса с пороховыми зарядами.
Оба сразу же навинчиваю на гранатометные выстрелы, один из которых аккуратно укладываю рядом с собой, второй до тихого щелчка фиксатора вгоняю в «шайтан-трубу». Инкассаторская машина – не ахти какой броневик против армейских стрелковых калибров, но некоторые шансы сидящему внутри дает. Оно нам нужно? И я о том же…
Ого! Красиво жить не запретишь! Я почему-то ожидал, что снова увижу милицейские машины. Ошибся. Видно, на них у бандитов только рейдовые группы гоняют, для маскировки и введения граждан в заблуждение. Сейчас маскироваться им уже не нужно – на разборки катят… Пара уазовских «Патриотов» в голове колонны, за ними – два бежевых фольксвагеновских микроавтобуса с крупными логотипами «СибТрансБанк» на бортах. Потом сразу три явно не новых, но ухоженных черных «Гелендвагена», остальные мне с моей позиции видно уже плохо, но вроде «Ленд Крузеров» несколько штук и «Ниссанов» – тоже, понятное дело, внедорожников. Живут же люди! Одни мы, как идиоты, на УАЗе катаемся…
«Головы пригните, мущщины», – выходит в эфир Хондрук.
Понятно, сейчас бабахнет. В принципе МОН сконструирована так, что все поражающие элементы вперед летят, буквально выкашивая все в секторе поражения. Назад отскочить ничего не должно. Но меры безопасности – это святое. Дисциплинированно вжимаюсь в землю, подтягивая к себе уже снятый с предохранителя гранатомет. Из автомата и без меня есть кому пострелять, а вот «Фольксвагены» – на мне. Были бы у нас АКМы, скорее всего, и так управились бы. Но «пять-сорок пять» уж больно в рикошет уходить любит, и пусть и лажовенькую, но все же броню «инкассаторов» может и не пробить. А ПК у нас в группе один.
Бьет по барабанным перепонкам слитный грохот трех взрывов. Мерзко взвывают, вспарывая воздух, ролики поражающих элементов, скрежещет раздираемый ими металл кузовов и жалобно звенит разбитое стекло. Поднимаюсь на колено и, широко открыв рот и сильно жалея о том, что нет при себе ни берушей, ни ваты – затычки в уши сделать, ловлю в прорезь открытого прицела (а на кой нужен ПГО на такой дистанции да по тихоходной цели?) бежевый борт дальнего от меня инкассаторского микроавтобуса. Кумулятивная граната с шипением проносится между деревьями и врезается в «инкассатора». Смотреть, что будет дальше, мне некогда, подхватываю с земли второй выстрел, выдергиваю за матерчатую петлю предохранительную шпильку, стряхиваю в пожухшую траву предохранительный колпачок и перезаряжаю РПГ.