Это случилось осенью

Клейпас Лиза

Девушки смотрели на него, радостно улыбаясь. Они были так похожи, но все-таки разные. У Дейзи были более округлые щеки, хорошенькое личико, как у старинной фарфоровой куколки, не совсем гармонирующее с темно-карими глазами. Лицо Лилиан было скорее овальное, слегка кошачье, уголки глаз приподняты к вискам, полные сочные губы, при взгляде на которые у него опять глухо застучало сердце.

Граф не мог отвести взгляда от ее губ. Лилиан сказала:

— Благодарю вас, милорд. Надеюсь, мы можем положиться на ваше молчание. Вы ведь не расскажете, что мы играли в лапту?

Если бы Маркус обладал другим складом характера или испытывал хотя бы малейший романтический интерес к кому-нибудь из сестер,

он мог бы использовать эту ситуацию. Небольшой шантаж или что-то в этом роде… Но он просто сказал:

— Да, я буду молчать.

Он еще раз взглянул, не идет ли кто по каменной дорожке, и все трое покинули укрытие. К несчастью, в этот момент послышался шум голосов. Кто-то приближался.

Дейзи пустилась бежать, как испуганный олень, а Лилиан, напротив, предпочла спрятаться за можжевельником. У Маркуса не оставалось времени на раздумья. Он бросился за Лилиан. Едва они успели спрятаться в узком пространстве между колючими ветками и живой изгородью, как на дальнем конце дорожки возникла группа из трех или четырех человек. Маркусу вдруг, стало смешно: «Прятаться от гостей в собственном поместье!» С другой стороны, он был весь в грязи и пыли, а появляться в обществе в таком виде ему совсем не хотелось. Размышляя, он вдруг почувствовал, что Лилиан хватает его за ворот куртки, увлекая в тень. Они сидели, тесно прижавшись друг к другу. Вначале ему показалось, что Лилиан дрожала от страха. Неожиданно для себя самого он обнял ее, пытаясь защитить, но тотчас же понял, что она просто-напросто тихо смеется. Ей пришлось даже прижаться к его плечу, чтобы смех не вырвался наружу.

Озадаченно улыбаясь, Маркус убрал прядь темно-шоколадных волос с ее лица, потом осторожно выглянул из благоухающих можжевеловых ветвей. Мужчины не торопясь шли по дорожке, обсуждая деловые вопросы. Маркус сразу же узнал их. Он втянул голову назад и прошептал Лилиан на ухо:

— Тихо, там ваш отец.

Она широко раскрыла глаза и инстинктивным движением ухватилась за отвороты его куртки. Теперь ей было не до смеха.

— О нет! Не выдавайте меня! Он расскажет маме… Маркус ободряюще кивнул и обнял ее. Его губы почти касались виска девушки.

— Нас не увидят. Сейчас они уйдут, и я провожу вас до дверей кухни.

Лилиан сидела тихо как мышь, внимательно глядя в просвет между ветвями. Казалось, она не замечала, что сидит, прижавшись к лорду Уэстклифу. Со стороны это выглядело так, что они обнимаются. Держа Лилиан в объятиях, Маркус вдруг заметил тонкий аромат, какую-то незнакомую цветочную увертюру. Что-то подобное он смутно ощущал и во время игры. Сейчас запах кружил его голову, кровь закипала. Рот наполнился слюной. Ему вдруг захотелось лизнуть эту нежную белую кожу, сорвать с Лилиан платье и провести губами по всему ее телу.

Обнимая хрупкую фигурку, он инстинктивно потянулся к ее бедру, чтобы мягко, но решительно притянуть девушку поближе. Он чувствовал, как растет возбуждение, зажигая огонь в пульсирующих венах. Было бы так легко сорвать с нее платье, раздвинуть ноги и овладеть ею прямо здесь. Он хотел бы делать это изощренно, во всех мыслимых положениях, проникнуть в нее и так, и вот так. Под тонкой тканью платья он чувствовал очертания ее тела, не скованного корсетом.

Лилиан оцепенела, когда его губы коснулись ее шеи. Она изумленно пошептала:

— Что, что вы делаете?

По другую сторону живой изгороди четверо мужчин остановились. Они оживленно спорили о ценных бумагах, но Маркуса в данный момент занимали совсем другие ценности. Облизнув пересохшие губы, он отстранился и посмотрел в лицо Лилиан. Она выглядела смущенной.

— Простите, — выдохнул он, стараясь взять себя в руки — Этот запах… что это?

— Запах? — Теперь она

окончательно была сбита с толку. — Вы имеете в виду мои духи?

Маркус не слышал. Не отрываясь, он смотрел на ее рот. Нежные розовые губы, казалось, обещали неизведанное блаженство. Ее аромат продолжал обволакивать, постепенно проникая в самую глубь его тела, волнуя и воспламеняя. Сердце билось все быстрее, по телу прошла жаркая волна. Мысли путались. Он не мог унять дрожь в руках. Закрыв глаза, граф попытался отвернуться от ее лица, но не смог, а принялся теперь жадно обнюхивать ее шею. Лилиан слегка толкнула его и сказала резким шепотом ему на ухо:

— Что с вами такое?

Маркус беспомощно покачал головой.

— Простите, — выдохнул он, прекрасно сознавая при этом, что последует дальше. — Бог мой, простите…

И он принялся целовать ее так, словно от этого зависела его жизнь.

Глава 4

Впервые в жизни мужчина целовал ее, не спросив на то позволения. Лилиан принялась извиваться и вырываться, но Уэстклиф только плотнее прижал ее к себе. От него пахло пылью, лошадьми и солнцем и еще чем-то сладкий сухой аромат, напоминающий запах свежескошенного сена. Он целовал ее все сильнее, заставив раскрыть губы Она раньше и представить не могла, что поцелуй может быть таким — глубоким, нежным и нетерпеливым Лилиан закрыла глаза Она все больше слабела под его напором Ей даже пришлось откинуться назад, на его сильную грудь Уэстклиф не преминул воспользоваться ее слабостью и привлек девушку еще ближе и еще. Она вдруг почувствовала между ног его сильное бедро. Кончиком языка он прошелся по краю зубов, проникая все дальше и дальше в нежные глубины ее рта. Потрясенная, Лилиан пыталась отодвинуться, но он не отпускал ее, обняв ладонями голову. Она не знала, что делать с собственным языком, неловко пытаясь оттянуть его назад, но это лишь раззадорило Уэстклифа. Он ласкал, дразнил, не давал покоя, пока из ее горла не вырвался хриплый стон. Тогда она яростно оттолкнула его.

Граф оторвался от ее губ Лилиан пыталась отдышаться, боясь в то же время пошевелиться. Вдруг заметят отец и его спутники? Она все еще видела их темные силуэты в обрамлении густых зеленых можжевеловых ветвей. Мужчины двинулись по дорожке, даже не заметив обнимающуюся пару Лилиан облегченно вздохнула, слегка поежившись. Ее сердце глухо забилось, когда она поняла, что губы Уэстклифа снова ласкают ее, заставляя дрожать от возбуждения Она беспомощно прильнула к нему, чувствуя, как от прикосновения его бедра в ней разливается сверкающая жаркая волна.

— Милорд, — прошептала она, — вы сошли с ума?

— Да, да.

Его губы были как бархат. Еще один глубокий, сводящий с ума поцелуй.

— Дай губы твой язык да, да! Такие сладкие очень сладкие.

Теперь его поцелуи стали горячими и нетерпеливыми, его жаркое дыхание обжигало кожу, небритая щетина щекотала подбородок.

— Милорд, — опять шепнула Лилиан, с трудом оторвавшись от его поцелуя, — ради всего святого — отпустите!

— Да-да, простите, только еще один поцелуй.

Он снова прильнул к ее губам Лилиан толкнула его изо всех сил, но его грудь была тверда как гранит.

— Пустите, болван!

Яростно извиваясь, Лилиан сумела наконец-то освободиться. Даже сейчас, когда граф больше не обнимал ее, она чувствовала во всем теле восхитительную дрожь.

Какое-то время они смотрели друг на друга. Лилиан видела, как меняется его охваченное страстью лицо, приобретая обычное выражение. Темные глаза графа широко раскрылись, и до него вдруг дошел смысл произошедшего.

— Боже правый! — прошептал он.

Лилиан совсем не нравилось, что он на нее смотрел как человек, оцепеневший под смертельным взглядом Медузы.