Это всё магия!
Шрифт:
Ух ты! Звучало определенно здорово, пусть для Миэн все эти слова и звучали как тарабарщина.
– А как ты сюда попал, в этот мир? – спросила она без всякого сомнения в голосе. Она была первая на памяти Сказочника, кто так сразу, на веру, принял его слова. Это точно тешило самолюбие, так что девчонка с каждой минутой нравилась ему все больше и больше.
– Я очень-очень сильно захотел, – признался он тихо. – Поверил, что такое может быть. Не понарошку, что вот я как будто верю, а на самом деле понимаю, что все это чушь собачья и быть такого не может, а прямо совсем по-настоящему. Что, может, не в этой
– И как по-другому?
Сказочник победоносно вскинул вверх указательный палец. Пирующие за столом, казалось, напрочь позабыли и про своего рассказчика, и про таинственную незнакомку. Хором они начали распевать отдаленно знакомую песню.
– А вот это, милая Миэн, и есть самое интересное. Когда я представлял себе этот мир, то знал, что все в нем подчинено магии.
– Магии? – эхом отозвалась девушка.
– Ага, магии. Это такой ответ на все «почему», когда логически ничего не понятно. Почему человек может взглядом оторвать ложку от стола? Почему дверь открывается без ключа, по одному мановению руки? Вот именно, магия!
– А разве эти ваши самолеты – не магия?
Сказочник засиял, как начищенная сковорода.
– Нет, дорогая моя, самолеты – это физика. А физика – слишком прозаичный ответ на вопрос «почему», чтобы считаться магией.
Девушка в ответ понимающе кивнула. Как хорошо, что она встретила такого, как Сказочник! Пусть он не знаком с Хранителем, зато знает столько всего интересного и необычного, что слушать его можно хоть вечность, особенно во время метели.
Они проболтали весь вечер. Миэн была счастлива, потому что больше всего на свете любила хорошо рассказанную историю. Сказочник тоже наслаждался беседой: раньше никто всерьез не воспринимал его иномирное происхождение.
Когда время было уже за полночь и дом сотрясался от ритмичного храпа местных работяг, уснувших там же, где и веселились, Сказочника вдруг осенило:
– Слушай, так я что-то вроде Питера Пэна, получается!
Миэн тут же собралась поинтересоваться, кто это такой, но Сказочник ее опередил:
– Это такой мальчишка, который ни в какую не хотел становиться взрослым, вот и сбежал в страну, населенную феями. Одну из них, насколько я помню, звали Динь-динь.
Девушка хихикнула.
– Динь-динь, – повторила она, – забавное имечко!
Но Сказочник уже был увлечен новой теорией:
– …ведь со мной то же самое! Я, может, и не против вырасти, поэтому расту даже в вашем мире! Но суть-то одна: я захотел попасть на Плоские земли – и попал. Теперь только осталось узнать, где здесь прячется магия…
– Может, Хранитель озера знает? – Миэн запустила руку в светлую шкурку мирно спящего лисенка. Парень смотрел на Пифа без особого страха, но все же с подозрением: в конце концов, хищный зверь, пускай и прирученный.
– А зачем ты ищешь этого своего Хранителя?
Теперь настал черед дочери пекаря рассказывать историю:
– Мой старший брат Рамул прошлым летом вместе с двумя другими жителями поселка ходил в Узкие горы. Там он встретил старца, которого сначала принял за сумасшедшего. Тот был одет в лохмотья, они висели на нем, как на скелете, настолько он был худ. Брат рассказывал, что самыми запоминающимися у него были глаза: ярко-зеленые; зрачки постоянно блуждали из стороны в сторону, не в силах ни на чем остановиться. В костлявых ладонях он крепко сжимал витой посох, будто это была его последняя надежда. Старец предупредил путников, чтобы те поворачивали домой и больше не думали сюда заявляться. Те, конечно же, посмеялись. Им непременно нужно было вернуться в поселок не с пустыми руками. А будет ли это новость о поляне, богатой земляникой, или десяток кроликов, не имело значения. Они не могли возвратиться просто так.
Брат с друзьями извинились перед сумасшедшим за вторжение. Видимо, думали, что у старикана не все дома. А затем они продолжили свой путь как ни в чем не бывало. Тогда старик окрикнул их немощным голосом, однако никто не обернулся. Следующее, что мой брат помнит, это как одного из товарищей подбросило в воздух, а затем ударило о ближайший сосновый ствол. Та же участь постигла и другого мужчину. Мой брат уже было зажмурился и приготовился испытать на себе гнев старика, как тот внезапно оказался по правую руку от него и зашептал ему в ухо – Миэн откашлялась, чтобы сделать голос более низким и хриплым: «Я, Хранитель озера, не позволю вам, простым смертным, прикоснуться к священной воде! Помяните мое слово, в следующий раз вы не уйдете отсюда живыми». И испарился. Просто взял и исчез. Это как ты называешь?..
– Магия!.. – ошарашенно произнес Сказочник.
– Ну да. – Девушка кивнула. – И все. Вот так мой брат и два его друга вернулись в поселок ни с чем. Как и тебе, им никто из старших не поверил. Велели выпороть на площади и отправили в поле отрабатывать наказание сбором урожая. Только вот у Кия, – ребром ладони Миэн провела длинную линию поперек шеи, – вот такая царапина. А у Теонарда колено до сих пор плохо сгибается. Не могли же они подраться во время пути и потом придумать такую невероятную историю!
«Почему, вполне могли», – подумал Сказочник, но вслух этого говорить, конечно же, не стал, чтобы не обидеть своего нового друга. В конце концов, мальчишки Плоских земель были точно такими же, как и в его родном городе.
– Так зачем тебе этот Хранитель? Он же сумасшедший, ты сама сказала.
– Хочу податься к нему в помощницы. Идти-то мне некуда, а раз он такой старый, то ему наверняка пригодится пара молодых рук и ног. – Девушка легонько похлопала себя по коленям. – Просто этот чудак – первый, о ком я услышала, кто живет так, как хочет, по своим правилам. Даже если он и сумасшедший, что с того? Буду спать, как и он, на жухлых листьях и питаться сырыми грибами. К тому же, у меня есть Пиф – он меня в обиду не даст.
«Вот, наверное, каким меня видят все эти работяги, – подумал Сказочник, уже засыпая в мягком и уютном кресле. – Слушают про то, чего быть не может. Может быть, и хотели бы поверить, но не могут. Не потому, что это неправда, а потому, что просто не хотят».
На следующее утро, когда метель уже улеглась, оставив после себя лишь глубокие снежные сугробы, Миэн разбудил лис, осторожно покусывая ее за запястье. Это не попытка навредить – Пиф пытался что-то сообщить.
Миэн хотелось еще немножечко поспать, и она отмахнулась от питомца, но тот отчаянно вцепился в широкий рукав, чтобы привлечь внимание хозяйки.