Это я удачно попала!
Шрифт:
Глава 16.
С момента нашего непростого разговора, деда как подменили. Во-первых, грас Бониза прислала срочное письмо, где сообщалось, что она задержится по делам на две недели. Но мне надо было ходить в школу, я не могла готовить и выполнять разные дела по дому и саду – у меня просто не хватало времени на всё. Так что дедушка встал у плиты – и неожиданно выяснилось, что он вполне в состоянии приготовить и завтрак, и обед, и ужин. Во-вторых, он стал больше ухаживать за садом, достал упрятанный в сарае инвентарь и с увлечением копался в земле. За эти две недели я уже и забыла,
К нему словно окончательно вернулась жизнь – и это не могло не радовать меня. В письме к Эни я осторожно поведала о произошедших изменениях: хотелось, чтобы и сестрёнка разделила со мной эту радость. Посовещавшись с дедом, мы решили, что Эни можно сказать, что я из другого мира – всё равно она сама уже догадалась, но вот подробностей касаемо деятельности АИЗ и наших подозрений – лучше не открывать. Ни к чему это молодой девушке. Пусть и впредь считает, что смерть родителей – несчастный случай.
Но письму я доверить информацию о себе не могла, так что решила всё рассказать при встрече: благо со дня на день у Эни начнутся зимние каникулы – и она приедет нас навестить.
Почему я решила рассказать о себе сестре? Да всё просто: она уже видела мои зрачки, сама же помогла их изменить – так что имеет право знать, кому помогла. Да и лучше рассказать самой правду, чем позволить ей строить догадки и предположения. Наша женская фантазия порой неуемна и способна на многое в условиях недостатка информации.
Кстати, у деда я поинтересовалась, почему зрачки местных людей имеют такую форму, а у землян – другую? Они ведь наверняка это исследовали и к каким-то выводам пришли? Дедушка кивнул:
– Конечно, пришли. Наши зрачки имеют такую форму, потому что мы способны видеть магические потоки, а вы – нет. Если ты видишь, как у человека зрачок сузился практически до ниточки – значит, он сейчас колдует что-то сильное. В обычном состоянии наши зрачки практически не отличаются от зрачков землян.
– Но, дедушка, – возразила я, – ведь не все же маги, а зрачки такие у всех!…
– Да, верно. Это наша видовая особенность. Маги не все, но потенциально каждый способен на это. Это как с мозгами, Эли: разум есть у всех, но вот все ли им пользуются в должной мере? Кто-то при помощи разума решит сложнейшую математическую задачу, а кто-то не в состоянии элементарно просчитать последствия своих действий. Физически у них всё одинаково, потенциал для развития есть у каждого здорового человека, но вот дальше – это выбор каждого, что с этим потенциалом делать.
– То есть, – медленно протянула я, – потенциально все бутонцы… бутоняне… бутоне? В общем, все местные – маги?
– Бутонцы, – поправил меня с улыбкой дедушка, – да, это так.
– Но почему тогда не все это развивают? – удивилась я. – Это же так круто – владеть магическими способностями!
– А почему в вашем мире не все поголовно – художники или музыканты? – Задал дедушка встречный вопрос. – Это же так здорово – создавать прекрасные картины или мелодии? Вот так и здесь: нужен интерес, желание, талант – да много чего. Опять же, многое зависит от того, насколько родители занимались развитием таланта ребёнка, насколько рано этот талант проявился – и так далее.
Тут я задумалась. Получается, магия здесь – это некая творческая способность, требующая определенного таланта, а еще развития, обучения, постоянной практики? Как и в любом искусстве, на одном таланте далеко не уедешь, но и без таланта особо соваться не стоит. Интересно, раз Эни мне зрачок поменяла, я смогу теперь магию видеть? Или это чисто косметическое действие, ничего не изменившее в структуре глаза?
Когда я задала этот вопрос дедушке, тот пожал плечами:
– Это тебе лучше у Эни спросить, малышка. Я не знаю, что именно она сделала, но зрачок у тебя теперь с виду такой же, как и у всех нас. Вот только, если у тебя нет магии, то совершенно неважно, изменила она тебе структуру или только форму: ты всё равно ничего не увидишь.
Что же, это было обидно, хоть и ожидаемо.
Спросила я у дедушки и о том, что случилось с его собственными глазами – что это за белесая пленка? И почему он не воспользуется лечебным артефактом, чтобы излечить себя?
– А, это!.. – Дедушка махнул рукой. – Так, неудачный эксперимент. На обычном зрении это не отражается, а магом я не являюсь – так что я и не обращал на это внимания особо. Возможно, когда Эни выучится, попрошу её исправить.
– А что за эксперимент? – с интересом спросила я.
– Да было по молодости… – поморщился дед. – Решил смешать магический концентрат с вашей серной кислотой – такой взрыв был! Мне глаза обожгло, откинуло на несколько метров, да об стену приложило. Лабораторию потом пришлось восстанавливать, да неделю самому восстанавливаться. Зрение вот вернули – а плёнка эта осталась. Мне сразу предложили к косметологу обратиться, да я не захотел: работы много накопилось, пока лечился, да и потом – что я, девица, что ли? Мне ни к чему красоту блюсти. Жена меня в любом виде любила.
На последних словах дедушка тепло улыбнулся, явно окунувшись в какие-то личные воспоминания, а я порадовалась, что теперь, вспоминая свою семью, он не впадает в уныние и отчаяние, а испытывает светлые чувства и эмоции. Так и должно быть.
Вообще, получив в лице дедушки источник информации о мире, я его активно обо всём расспрашивала в свободное время: ведь сейчас мы были одни в доме, и он мог много чего рассказать мне без лишних ушей. О моём же мире он и сам всё знал, так что мне ответных вопросов не задавали.