Это жизнь
Шрифт:
Антон понимал, что пешку ему не вернут, если он отдаст ее. Потому он крепко сжал ее в кулаке и молча сквозь стекло очков смотрел на Санька.
– С тобой по-хорошему разговаривают, а ты строишь из себя неизвестно кого. Я могу и силой забрать.
– Попробуй.
Не сказал, а буквально плюнул последнее слово Антон. И тут же получил удар в поврежденную скулу. Первым атаковал Витёк. Санёк схватил Антона за грудки и выбросил из инвалидной коляски на асфальт. Левая рука, в которой находилась пешка, при этом как-то неестественно хрустнула, что осталось незамеченным со стороны трех школяров. Они с минуту отрывались,
– Я ж говорил, что силой заберем, – вытирая пот со лба, пробубнил Витёк, хватая с земли пешку. Антон не мог понять, в какой момент кулак разжался. Может быть, после того подозрительного хруста? Кисть начинала гудеть от сильной боли. – Решил в шахматы поиграть? Или вместо игрушки с собой берешь? А, очкарик? Отвечай!
– Ладно, пошли, с него хватит! – сплюнул в сторону Санёк, дёргая за рукав своего соратника. – А тебе урок на будущее. Будешь сопротивляться и показывать свой характер, будешь получать еще сильнее. Уяснил?
Отвечать Антон не стал. Да и не мог. Дыхание так и не пришло в норму после пинков по грудной клетке. Впрочем, и пульсирующая рука мешала сосредоточиться на чем-то еще. Витёк покрутил пешку в руках несколько секунд, покарябал ногтем бесцветный лак, а затем сломала фигуру пополам. После чего швырнул ее в Антона. Компания со смехом стала быстро удаляться от лежавшего на асфальте мальчика.
Примерно десять минут Антон провел без движений. Как только боль слегка отступила, он попробовал подняться. Однако у него не получилось. Левая рука не слушалась. Похоже, при падении он ее сломал. Что делать? Мама придет с работы нескоро. Надеяться, что кто-то из прохожих остановится, чтобы помочь ему? Пешка! Он посмотрел чуть-чуть в сторону, куда отлетела шахматная фигурка. Как он ее вернет Валентине Яковлевне? Может, получится склеить ее? Целой рукой он ухватил два кусочка пешки и с трудом положил к себе в карман.
– Антон, что с тобой? – мужской голос раздался над его ухом достаточно неожиданно. В нем он с легкостью узнал дядю Женю, который проживал в их подъезде. Предобрый дедушка. Антон часто перебрасывался с ним различными рассказами, а дядя Женя даже изредка что-то чинил у них в доме. Чудо, что он оказался в это время сейчас здесь. Его работа была вахтенной. Две недели на дежурстве, неделю дома. И вроде бы пару дней назад он только-только должен был заступить на новую смену. – Встать можешь?
– У меня с рукой что-то, – выдавил из себя Антон.
– Ого, – присвистнул дядя Женя. Тебе в больницу надо. – Ты что на улице делаешь?
– Хотел учительницу по шахматам догнать…
– А как из коляски выпал?
– Помогли, – коротко ответил Антон и замолчал, не желая посвящать дядю Женю в подробности. Они ему ни к чему.
– Вот ведь ироды! – деланно возмутился мужчина, помогая Антону усесться в инвалидное кресло. – Давай тебя домой отвезем. А оттуда я маме твоей позвоню. Вам к врачу надо срочно. Больше ничего не болит? И одежда вся грязная…
– Бог с ней, с одеждой, – Антон поморщился, принимая удобное положение.
До квартиры они добрались очень быстро. Дядя Женя сразу же позвонил маме Антона, благо номер ее был записан у него в мобильном. После этого мужчина помог переодеться мальчику и приложил сухой лед к руке, которые имелся в холодильнике как раз на случай различных травм. Антон достал из кармана сломанную пешку и попросил дядю Женю помочь склеить фигурку. Тот, конечно же, не отказал. Оставалось надеяться, что Валентина Яковлевна не будет расстраиваться по поводу сломанной пешки. Врать он ей не собирался. Расскажет честно, как так произошло. Пусть и без слишком детального погружения.
Обычно мама добиралась с работы домой за пятьдесят минут. Но в этот раз каким-то непостижимым образом она уложилась в тридцать. Такси заказывала? Или просто торопилась, да еще везло с транспортом? Уточнять Антон не стал. Мама, не снимая обувь, сразу же забежала на кухню. Дядя Женя решил дождаться ее, развлекая мальчика задушевными историями про свою работу. Они были не очень интересными, ведь рассказывали в основном о том, как мужчина останавливал подозрительных людей у входа в больницу и не давал им попасть внутрь. При виде мамы Антон сразу потупил взор. Дядя Женя поздоровался, вкратце поведал о том, как он встретил мальчика и сразу же быстро ретировался. Мама первое время молчала. Она придирчиво осмотрела посиневшую кисть, достала какую-то мазь из сумочки и обильно нанесла ее на повреждение. Было больно. Даже очень.
После проделанной манипуляции мама помогла Антону сесть в инвалидное кресло и вывезла его на улицу, где у подъезда их уже поджидало красивое желтое такси.
– Ничего рассказать не хочешь? – спросила она грозным тоном, усаживаясь рядом с Антоном на заднем сидении. – Как это произошло?
– В больницу едем? – решил немного оттянуть неприятную беседу мальчик.
– А куда по-твоему? Гипс сам себя на наложит. И давай не перескакивай с темы на тему.
– Валентина Яковлевна забыла пешку. Я решил догнать ее и вернуть.
– А мне ты позвонить не мог? Я бы набрала ей, и она бы вернулась за фигурой!
– Не подумал. Решил, что успею догнать. Она недалеко ушла.
– Решил догнать… – растянула задумчиво мама. – И что же случилось?
– Нарвался на неприятности, – буднично ответил Антон, наблюдая за мелькающими деревьями в не очень чистом стекле машины.
– Я поражаюсь тебе! Как ты халатно относишься к своему здоровью. Даже если бы не случились эти неприятности, – она указала рукой на посиневшую кисть, – ты мог бы и сам упасть, попав колесом в яму.
– До этого никогда не падал, – огрызнулся Антон.
– Ты должен был сидеть дома и собирать Лего. Или читать книги.
– На следующем занятии ей могло бы не хватить этой пешки! – едва ли не вскричал Антон.
– Полагаю, у нее не один набор фигур! Иногда мне кажется, что ты и рад всем этим неприятностям. Счастлив, когда они находят тебя.
– Да уж, счастлив, что меня избивают, – более спокойным тоном пробубнил Антон себе под нос. – Вряд ли хоть кто-то может такое желать.
– Ты можешь обходить этих мальчишек. Не попадаться им на глаза. Зачем лезешь на рожон? Хочешь что-то доказать им? Или себе? Или еще кому-то?