Этот человек опасен
Шрифт:
Я выпрямился. Отовсюду спешили разные типы. У каждого по пятнадцати обвинений, а значит, нечего терять.
— Одну секунду, Сигелла, — сказал я. — Послушай, что я скажу. Я не мог выдать тебя фликам, так как я сам специальный агент. Я накрыл всю твою банду и посадил тебя на мель.
Он начал издеваться надо мной.
— Итак, господин специальный агент нас накрыл?.. Нет, вы только его послушайте! Ты заставишь меня лопнуть от смеха! Мы не только никем не будем задержаны, но я устрою тебе парафиновую ванну, и Констанция позаботится, чтобы ее поджечь.
Я постарался выиграть время.
— Послушай
— Брось это, — ответил Сигелла, — у меня болит живот от тебя и от твоей медали из белой жести. Это так противно, как и твоя нелепая комбинация, которую ты придумал наверху с Мирандой. Потрясающе! Конни отобрала у нее револьвер, когда та вздумала разыграть сцену, чтобы выйти из дома…
В этот момент какой — то тип с бешенной скоростью скатился по лестнице.
— Патрон! — закричал он, — они уже здесь! Они повсюду, они выходят из — под навесов для сигнальных огней, с другой стороны поля, они появляются отовсюду.
— Это хорошо, — сказал Сигелла и засмеялся. — Вам нужно кое — что объяснить, дети мои. Затыкайте все отверстия, закройте ставни и поместите два пулемета на крышу. Или они или мы!
Он подал знак Рискину.
— Отведи его наверх и швырни в комнату, где находится Миранда, а потом устрой так, чтобы отправить кого-нибудь к гаражу забрать пять-шесть бидонов горючего. Скажите-ка, ребята, вы помните, что было сделано с тем типом Джофином, который нас предал? Так вот, мы снова это проделаем!
Он повернулся ко мне.
— Лемми, у меня предчувствие, что я здесь прекращу свою деятельность и отдам концы, но я устрою так, чтобы взять тебя с собой. В течение шести минут наполнится хорошенькая ванна, и Миранда сможет хорошенько посмотреть, как ты будешь принимать ее, до того, как мы с ней сведем счеты.
Весь дом наполнялся людьми с револьверами и автоматами, пока Рискин вел меня наверх.
Я шел медленно, так как скверно себя чувствовал из—за раны в плечо, которое болело.
Рискин проводил меня до комнаты, где содержалась Миранда. Потом мне связали руки и швырнули на пол. Дверь заперли на ключ. Миранда находилась тут же, привязанная к ножкам кровати. Увидев меня, она попыталась улыбнуться.
В этот момент над нами раздались выстрелы, из чего я заключил, что кто-то находящийся на крыше, открыл огонь из пулемета по фликам, находящимся внизу. Началась перестрелка.
Я распластался на полу, около стены, мне было ясно, что приходит конец роману о моей жизни, а также и Миранде. Мне кажется, что впереди для нас нет уже ничего хорошего.
Она заплакала.
— Что они с нами сделают, Лемми?
Я попытался улыбнуться.
— К чему спрашивать о таких вещах? Что вы сможете вообразить? Меня бы удивило, если бы они предложили нам ключ от дома. Скорее всего, они нас убьют. Мы вытащили пустую карту, Миранда, и если вы религиозны и верите во что-нибудь, то теперь самое время помолиться…
Открылась дверь, и появилась Конни. Стрельба в этот момент несколько стихла. В освещенном коридоре я увидел проходящего парня с бидоном. В глубине коридора,
Время от времени ослепительные вспышки освещали окно, что заставило меня думать, что флики направили на дом прожекторы, но трудно было представить, насколько это могло быть полезным, так как, видимо, они не собирались брать дом приступом теперь же.
В настоящий момент я больше всего жаждал получить сигарету.
Кони в этот момент вошла в комнату. Она подошла ко мне, сунула мне в рот сигарету и дала прикурить, потом так же поступила с Мирандой.
С крыши обрушился вниз новый шквал огня, и кто-то завопил, видимо, получив порцию горячего свинца.
— Можешь ли ты выслушать меня, Лемми? — спросила Конни. — Мне надо кое-что сказать тебе.
Я посмотрел на нее. Эта кобра закрыла дверь, но в комнате было светло от лунного света, и я мог хорошо ее видеть. В одной руке она держала автомат, в другой сигарету и улыбалась такой приветливой улыбкой, как улыбается ваша любимая кинозвезда, показываемая крупным планом на экране.
Я, во всяком случае, знаю, что Констанция — настоящая ведьма, и верю в ее улыбку не больше, чем путешественник в какой-нибудь мираж. Ясно, что она намерена разыграть перед нами комедию, потому что в ее глазах я вижу скверное и подлое выражение, как будто она одновременно собирается и стрелять в меня, и говорить о любви.
Миранда посмотрела на меня, потом на нее. Она напоминает тигрицу. Мне кажется, что если Миранда и Констанция вздумали бы выяснять между собой отношения, была бы основательная драка. Они стоили друг друга. Миранда — девушка спортивного склада, всегда ищущая новых эмоций, привыкшая с детских лет считать, что весь мир у ее ног, а Конни, как женщины ее круга, привыкла отлично понимать, чего она хочет, и когда она это понимала, то ломала и себе, и другим руки и ноги, чтобы добиться цели.
Конни подошла к тому месту, где я лежал, что дало мне возможность констатировать, что лодыжки у нее действительно замечательные, и это грустно, так как я лежу прикованный и ничего не могу сделать. Я начал сравнивать щиколотки обеих девушек, что доказывает существование некоторых тронутых типов. Вы не находите? Конни в этот момент подала голос.
— Послушай меня, Лемми Кошен, мне нельзя терять времени, раскрой уши и соображай быстрее. Я не понимаю, как это случилось, но знаешь, Лемми, у меня к тебе слабость. Я думаю, что рождена не для той жизни, которую вынуждена вести.
— Этого я не знаю, Конни. Я так не думаю, но хочу верить твоим словам. К чему ты клонишь?
— Вот в чем дело. Я верю, что смогу вас обоих отсюда вытащить, и предлагаю тебе сделку. За это ты замолвишь за меня словечко полиции. У них ничего нет против меня. И если я освобожу Миранду, я думаю, что буду совсем обелена.
— Ты наивна, Конни, — сказал я ей, надеясь, что Миранда поймет меня правильно, а то в ее глазах появилась надежда на что-то, — не забывай, что ты с самого начала была виновата. Единственное, что я могу для тебя сделать — это показать, что ты сделала все, чтобы вытащить нас отсюда, когда увидела, что Сигелла побежден, и ваша комбинация провалилась. Если ты удовлетворишься этим, то я иду с тобой.