Этот добрый жестокий мир (сборник)
Шрифт:
— Вам же не… вам не справиться. Нужны, — она пошарила пальцами в воздухе, разыскивая слово, — специалисты. Традукторы новые. Программы новые. Нормальная… нормальная база.
— Ни Аеоч, — сказал он. — Что, ты думаешь, тут будет, если мы сообщим в Ведомство?
— Я думаю… — она замолчала.
Сюда слетятся специалисты со всего Галасоюза; устроят огромную современную базу с сотнями постов, с программами перевода, обновляемыми каждый день, с лингвистами, которым хватит работы до конца жизни.
Или… Или планету окружат и закроют,
— Бог с ней, с аномалией, — резко сказал Корда. — Отсюда можно прослушивать все переговоры Вселенной. Думаешь, никто этим не заинтересуется?
Такое ей почему-то и в голову не пришло.
— Я уж молчу о том, где мы окажемся, если узнают, что мы все это слушаем. Так что… забудьте. Нас сюда послали, нам с этим и справляться.
Справлялась она пока не слишком хорошо.
Законы дежурства в «диспетчерской», которые никогда не обсуждали вслух, оказались нехитрыми. Поменьше говорить об этом вне ЦУПа. Работать минимум по двое — лишние уши никогда не помешают. Отвечать только на сигналы бедствия, если больше никто не отзовется. Сюда мгновенно приходили сообщения, которых получателям приходилось дожидаться по нескольку недель и месяцев. Иногда не выдерживали и вмешивались: сообщали о родившемся ребенке, о муже, напросившемся в командировку на планету, где зимует жена, о пошедшем на поправку родственнике — пока еще из госпиталя дойдет весть… Шивон иногда разговаривала с человеком на том астероиде.
— Эй, на заправке! У меня тут на карте вентийский лайнер, кажется, он идет за топливом к вам, встречайте.
Лично ей сообщений не приходило. Порой от мелькавших в переговорах имен и названий у Шивон сжималось сердце и она вновь ощущала себя сосланной. Ненужной. Чувство это проходило, когда она связывалась с очередным «счастливчиком».
Но вот сигнала бедствия с собственного корабля она не ожидала.
Шивон только приняла вахту, не успев еще переключиться с голоса на текст, когда услышала знакомые позывные.
«Мэйдей, мэйдей. Это «Джон Гринберг», корабль МАЦ, Земля. Терпим бедствие, повторяю, терпим бедствие!»
Шивон тряхнуло.
— «Гринберг»?
После того полета их экипаж расформировали, специалистов, кто не заразился, рассовали по разным углам Вселенной — лишь бы подальше от греха. Ответственного за миссию, кажется, хотели вовсе с почетом уволить, но оставили. И помощь вызывал незнакомый связист. Но это был «Гринберг». И на его сигналы никто не отзывался.
— «Гринберг», это диспетчерский центр Фар, что у вас там стряслось?
— Из инженерной говорят — утечка топлива. — Голос доходил с трудом, как через помехи, хотя здесь помех не бывало. — Загорелось… двигатели ни к черту… научный ярус… ничего не видим, плохо со связью.
Шивон лихорадочно искала «Гринберг» на карте. Вот он, тьфу ты господи… Сообщить в СКЦ… и не так далеко — корабль гагаринцев, эти наверняка придут быстрее… Нужно было сказать, что она все слышит, что помощь
Попыталась:
— Г… Грин…
— Диспетчерская… меня слышите?
Слышит, а сказать ничего не может, к горлу подкатила паника, встала комом — ни звука не произнести. Шивон попыталась вспомнить, что говорил психолог, но ее бросило в жар и думать не получалось. Дрожащей рукой потянулась включить текстовый режим — но и букв она сейчас боялась: им ничего не стоит выстроиться по-своему. Самое страшное — сама, когда пишешь, даже не понимаешь, что пишешь ерунду.
— Просим помощи… «Гринберг», корабль МАЦ…
— «Грин… берг»… — по слогам повторила Шивон и зацепилась за родное слово. За ним уж потянулись остальные: — «Г-гринберг», в-вы… получаете меня? — синоним вместо нужного слова, но и так сойдет. — Я вас слышу. Сейчас.
— Координационный центр, это диспетчерская, планета Фар. Нам поступил сигнал бедствия от «Гринберга», с вами они связаться не смогли, передаю координаты…
Она и забыла, что собственный голос может звучать так ясно, так правильно.
— Внимание, приют Ордена Гагарина, мы получили SOS от корабля «Гринберг»…
Вот бы и ей сейчас Любенова кислорода.
— Связь плохая, трудно понять, что произошло, — объясняла она гагаринцам. — Кажется, из-за утечки топлива произошел взрыв и повредил двигатели.
— Вас понял, ложимся на курс.
— «Гринберг», это диспетчерский центр. К вам идет на помощь корабль гагаринцев, как поняли?
— …нял. Спасибо. Не… ключайтесь.
— Я не отключаюсь, «Гринберг». Я здесь. Оставайтесь со мной.
Так она и сидела, скрючившись, стиснув руки в кулаки, пока гагаринцы не дошли до «Гринберга» и не занялись аварией. Только тогда заметила, распрямилась, потрясла затекшими пальцами.
— Вы же диспетчерская? — бодрым голосом.
— Диспетчерская, — подтвердила Шивон.
— Докладываю: все обошлось. Экипаж мы к себе эвакуировали, за кораблем пошлют из СКЦ, отведут на базу чинить. Как там брат Корда?
— Как обычно. Ворчит и дышит кислородом.
— Ну, дай ему Гагарин. Передавайте привет, жаль, я не на его вахту попал.
Он замолчал, и Шивон решила уже, что связь прервалась. Но потом голос спросил:
— Мэм, тут такое дело… Вы говорите, связывались с «Гринбергом»?
— А как бы я узнала? Они подали «мэйдей», я ответила.
— Каким образом? У них первым делом вся связь вырубилась, мы еще не поняли почему. Мы их даже не видели, шли по вашим координатам вслепую. Вы что, по телефону господа боженьки с ними разговаривали?
— Может, — по спине пробежал холодок, — и по телефону.
— Неисповедимы пути… — сказал гагаринец и на этот раз отключился.
— Такое вообще бывает? — спросила она у Лю-бена, немного опомнившись.
— Здесь, — сказал Корда, — бывает все.