Этот мужчина
Шрифт:
Прекращаю бороться, бесполезно пытаться. Кроме того, я не могу избавиться от огромного удовлетворения, которое испытываю, когда его руки крепко меня обнимают, а горячее дыхание касается моих волос.
Но я по-прежнему киплю от злости.
Глава 33
— Проснись и пой, леди. — Когда я открываю глаза, его нос касается моего.
Даю мозгу несколько мгновений, чтобы включиться, а глазам — время привыкнуть к свету. Когда взор, наконец, проясняется, обнаруживаю, что он смотрит
Отталкиваю его и переворачиваюсь.
— Я с тобой не разговариваю, — ворчу я, снова зарываясь в подушку. Он быстро шлепает меня по заду, прежде чем перевернуть на спину и прижать мои руки. — Больно же!
Я хмуро смотрю на него. Уголки его чувственных губ подергиваются, но сегодня утром я не настроена на плутоватого Джесси. Почему он такой счастливый? О да. Я чертовски хорошо знаю, почему. Он растерзал платье-табу и достал меня еще до восьми утра.
Я окутана им с головы до ног, а он смотрит сверху, пробегая глазами по моему лицу. Надо бы поднять колено и вдарить ему в одно место!
— Итак, сегодня мы можем пойти одним из двух путей, — сообщает он. — Ты можешь перестать вести себя неразумно, и мы прекрасно проведем день вместе. Или ты можешь продолжать играть роль дерзкой маленькой искусительницы, и я буду вынужден приковать тебя наручниками к кровати и щекотать до потери сознания. Какой твой выбор, детка?
Я? Неразумно? У меня отвисает челюсть, он с интересом наблюдает за мной. Неужели он всерьез думает, что я не приму вызов?
Приподнимаю голову и оказываюсь совсем рядом с его заросшим щетиной, раздражающе ошеломляющим лицом.
— Иди… нахрен, — медленно и отчетливо проговариваю я. Он отшатывается, глаза расширяются от моей дерзости. Мне тоже очень за себя стыдно. Но своими неразумными поступками он пробуждает во мне самое худшее.
— Следи за гребаным языком!
— Нет! Какого черта ты заставляешь вышибал сообщать тебе о моих передвижениях? — Это маленькое воспоминание только что всплыло в моем проснувшемся мозгу. Но если я права, и он устроил так, чтобы вышибалы следили за мной, тогда я взорвусь.
— Ава, все, чего я хочу, — это знать, что ты в безопасности. — Он опускает голову и начинает кусать губу. — Я волнуюсь, вот и все.
Волнуется? Он знает меня меньше месяца, но уже таким собственником? Попирает мою свободу, расстраивает, разрезает мои платья и запрещает пить.
ЧТО ЗА БРЕД!
— Мне двадцать шесть, Джесси.
Он снова смотрит мне в глаза. Они опять потемнели.
— Зачем ты надела то платье?
— Чтобы позлить тебя, — честно отвечаю я, слегка извиваясь, но совершенно напрасно. Я не могу сдвинуться.
— Но ты думала, что не увидишь меня. — Он морщит лоб. Неужели думает, что я надела его для кого-то другого?
— Из принципа, — бормочу я. Мне хотелось взять верх, даже если бы он этого не узнал. — Ты должен мне платье.
Он улыбается, почти ослепляя меня.
— Мы включим его в наш список дел на сегодня.
Что еще за список? Сейчас мне снова хочется заснуть. Или он может разбудить меня другим способом. Я извиваюсь под ним, его брови подпрыгивают от удивления.
— А это еще что такое? — спрашивает он, явно пытаясь скрыть усмешку.
Ладно, теперь я точно знаю, в какую игру он играет. Хочет мне отказать, как до того, как я отправилась веселиться. Это будет его наказанием за то, что я бросила ему вызов. Как мило. Это самое худшее, что он мог сделать.
— Тебе не нужно меня охранять, — скрежещу я зубами, выбираясь из-под него. Он может бросать мне вызов сколько угодно.
— Просто я очень о тебе забочусь, — говорит он мне в спину, когда я оставляю его лежать на кровати.
Заботится? Я хочу, чтобы он любил меня, а не заботился. Иду через спальню в ванную, закрываю за собой дверь. Он заботится обо мне, как брат или типа того? Чувствую, как сердце медленно раскалывается.
Сходив в туалет и вымыв руки, встаю перед огромным зеркалом, которое висит во всю длину туалетного столика. Устало вздыхаю. Что же мне делать? Он, видите ли, заботится. Если забота означает, встревать в мои дела, тогда пусть посвятить свою заботу кому-нибудь другому.
Умываюсь и хватаю зубную щетку Джесси, но рядом с ней обнаруживаю свою. Что? Нахмурившись, наношу на нее пасту и принимаюсь чистить зубы, поглядывая в зеркало на душ и замечая на полке шампунь и кондиционер, бритву и гель для душа.
Он что, перевез мои вещи? Продолжая чистить зубы, открываю дверь в спальню и обнаруживаю лежащего на животе Джесси, уткнувшегося лицом в подушку. Я прохожу мимо него в гардеробную и чуть не захлебываюсь зубной пастой, когда вижу, что там висит моя одежда.
Он перевез мои вещи! Немного самонадеянно, не так ли? Разве у меня не было права голоса? Может, я и люблю его, но знаю всего несколько недель. Переезд? Что это значит? Он хочет, чтобы я жила здесь, и он бы обо мне заботился? Ну, если так, то может сразу идти нахрен. Скорее, он будет меня контролировать.
— Что-то не так?
С зубной щеткой, свисающей изо рта, я разворачиваюсь, чтобы увидеть закрывающего дверной проем гардеробной Джесси, выглядящего немного встревоженным. Такого взгляда я у него еще не видела. Он опирается о дверной косяк обеими руками, и я скольжу глазами вниз по его торсу, наслаждаясь изгибами мышц. Но быстро увожу внимание от его отвлекающей груди, внезапно вспоминая, почему я нахожусь в гардеробной. Со щеткой и пастой во рту бормочу кучу неразборчивых слов.
— Извини, повтори еще раз. — Уголки его губ подрагивают, и я выдергиваю изо рта щетку.
Он чертовски хорошо знает, что не так. Я снова бормочу, слова немного более понятны из-за отсутствия щетки, но паста все еще мешает говорить четко.
Он закатывает глаза, берет меня на руки и несет в ванную.
— Плюй, — приказывает он, ставя меня на ноги.
Я избавляюсь от пасты и поворачиваюсь лицом к моему неразумному надзирателю.
— Что все это значит? — Я указываю рукой на свои вещи.