Этот мужчина
Шрифт:
Он вскакивает со стула и посылает мне воздушный поцелуй.
— До свидания, дорогая!
— Пока. А где Виктория? — кричу я вслед.
— На встречах, — отзывается он, закрывая за собой дверь.
Салли ставит передо мной кофе, и я разворачиваюсь к столу. Немедленно беру чашку и делаю глоток, пока Салли нервно топчется у стола.
— Патрик звонил, чтобы напомнить, что его сегодня не будет, — говорит она.
— Спасибо, Салли. Хорошо провела выходные?
Она улыбается, энергично кивает и поправляет на носу очки.
— Да, спасибо,
Мыть окна — это чудесно? Салли — девушка милая, но, милостивый боже, до ужаса скучная.
Провожу несколько часов, работая с электронной почтой, расчищая почтовый ящик. Отмечаю, что окончательная уборка «Луссо» завершена, и хватаю телефон, когда он начинает дребезжать на столе. Закатываю глаза, видя, чье имя высвечивается на экране. Он просто так не сдастся. Вчера меня беспощадно закидывали звонками — все они были отклонены, — и он все продолжает. В конце концов, мне придется поговорить с этим мужчиной. У него есть кое-что, что мне нужно... моя машина.
В час дня я выхожу из офиса, чтобы за ланчем встретиться с Кейт.
***
— Интересно, существуют ли на свете приличные мужчины? — задумчиво произносит она, вытирая рот салфеткой. — Я теряю волю к жизни.
— Неужели все было так плохо? — спрашиваю я. Ее вчерашнее свидание оказалось неудачным. Когда она вернулась домой в девять тридцать, я поняла, что хороших новостей ждать не стоит.
Она роняет салфетку на пустую тарелку и отодвигает ее.
— Ава, когда в конце ужина мужчина достает калькулятор, чтобы подсчитать, сколько ты должна, это обычно плохой знак.
Я смеюсь. Да, это плохой знак, равенство сошло с ума. Современный мужчина должен понять, что женщины хотят, чтобы к ним относились как к равным, но только тогда, когда это устраивает нас. Яростная потребность современной женщины в независимости не означает, что мы хотим платить за свою половину ужина или что мы не хотим, чтобы мужчина открывал для нас дверь. Мы по-прежнему хотим, чтобы о нас заботились, но на наших условиях.
— Значит, ты больше его не увидишь?
Она усмехается.
— Нет, история со счетом сама по себе была достаточно скверной, но когда он довез меня до дома на такси и взял предложенную двадцатку, это меня доконало.
— Свидание с тобой обошлось ему дешево, — хихикаю я.
— Да. — Она берет телефон и, потыкав по экрану, поднимает его, чтобы показать мне. — Один сэндвич с беконом и два стакана воды — с тебя двенадцать фунтов.
Мы обе смеемся над неудавшимся свиданием Кейт. Мне нравится, что она может быть такой беззаботной. Кейт утверждает, что все случится, когда случится. В этом вопросе я с ней согласна.
— Когда будет готова твоя машина? — спрашивает она.
Черт! Я должна была одолжить ей машину, чтобы в субботу она смогла навестить бабушку в Йоркшире, а сегодня уже четверг. Мне нужно разобраться с этим.
— Чуть позже позвоню в сервис, — уверяю я ее.
— Я не против взять фургон.
— Нет, все нормально. Не думаю, что ты доедешь туда на Марго. — Так зовут двадцатилетний ярко-розовый фургон «фольксваген», обстреливающий выхлопами весь Лондон, когда на нем развозят торты. Углеродный след Кейт, должно быть, огромен.
Мой телефон издает сигнал, и Кейт наклоняется, чтобы посмотреть, кто мне звонит. Чересчур поспешно хватаю его со стола. Но уже слишком поздно. Нервно смотрю на нее, пока снова нажимаю «Отклонить», и кладу обратно так небрежно, как только могу. Моя нервозность не проходит мимо Кейт. Ни на секунду.
— Джесси, — говорит она, выгнув бровь. — Чего ему надо?
Я не делилась с Кейт ни одним из ужасных событий вторника. Мне слишком стыдно.
Пожимаю плечами.
— Кто знает.
— Были ли еще какие-нибудь наводящие на размышления сообщения?
О, даже больше, чем сообщения. Были бесконечные телефонные звонки и тот факт, что он обманом заставил меня вернуться в «Поместье» под предлогом работы над проектом, только для того, чтобы запереть в одном из гостиничных номеров, чтобы иметь возможность меня соблазнить. Кейт будет подпитываться моей неудачей, и именно поэтому я ей ничего не сказала. Если не произносить этого вслух, то можно почти притвориться, что этого не было... почти. Какая же я глупая. Я почти ни о чем другом не могу думать, а он всеми этими звонками никак не помогает мне выкинуть его из головы. Мне не нужны отношения ни с кем, особенно с тем, у кто они уже есть. Кроме того, я — всего лишь миссия, которую он должен выполнить. Этот мужчина — плейбой, с которым мне не нужно связываться. Совершенно очевидно, что у него проблемы с обязательствами. Сара мне не нравится, но мне ее жаль.
— Нет, — отвечаю я со вздохом.
Она вопросительно смотрит на меня, и я чувствую себя, как на допросе. В раздражении перебираю пальцами волосы.
— У тебя есть право повеселиться, — задумчиво произносит она. Повеселиться? Я не назвала бы связь с несвободным мужчиной весельем, даже с большой натяжкой. Я называю это глупостью! — После Мэтта ты определенно заслуживаешь повеселиться.
Я стараюсь не заводить разговор о Мэтте. Кейт не знает, что он до сих пор время от времени мне звонит. Без понятия, почему он это делает.
— Мне нужно возвращаться на работу. — Я наклоняюсь и чмокаю Кейт в щеку. — Люблю тебя.
— Я тебя тоже. Сегодня задержусь допоздна. В «Хилтоне» проходит съезд кондитеров. — Она встает и отмахивается от меня, когда я пытаюсь отдать ей деньги за обед. — Сейчас моя очередь.
Кладу деньги обратно в сумочку.
— Хорошо, но в следующий раз плачу я.
Мы выходим из бара, Кейт возвращается в мастерскую, а я — в офис.
***
Вернувшись домой, падаю на диван. Нужно лечь пораньше.