Этот мужчина
Шрифт:
Луиджи подходит, вторгаясь в момент, и убирает тарелки.
— Вам понравилось? — интересуется он.
Джесси не разрушает нашу связь.
— Все было отлично, Луиджи. Спасибо. — Голос у него хриплый, и он постукивает по столу средним пальцем. Чувствую, как он касается моей ноги, и это все, что нужно, чтобы пробудить к жизни нервные окончания и сделать несколько глубоких вдохов. Я пылаю с головы до ног... и он это знает.
— Луиджи, счет, пожалуйста, — требует он, и его дружелюбный тон меняется на настойчивый.
Луиджи,
Он тянется ко мне и берет за руку.
— Мы уходим.
Меня стаскивают со стула, заставляют схватить сумочку и бросить салфетку на стол, а затем спешно направиться к двери.
— Ты торопишься? — спрашиваю я, пока он за локоть тащит меня к машине.
Джесси даже не пытается сбавить скорость.
— Да.
Когда мы подходим к машине, меня разворачивают и прижимают к дверце. Он касается лбом моего лба, наши тяжелые вздохи в пространстве между губами сливаются воедино. Его эрекция до боли впивается в низ моего живота.
Боже, хочу, чтобы он взял меня здесь и сейчас. Будь проклят любой, кто захочет посмотреть.
— Ава, я буду трахать тебя, пока ты не увидишь звезды. — Джесси прижимается ко мне бедрами. У меня вырывается стон. — Завтра ты не пойдешь на работу, потому что не сможешь ходить. Садись в машину.
Я бы села, но уже не могу идти. Тревожное ожидание меня обездвижило.
Через несколько секунд, когда я все также не могу заставить ноги сдвинуться с места, он оттаскивает меня в сторону, открывает дверцу и нежно заталкивает на пассажирское сиденье.
Глава 25
Наше путешествие обратно в «Луссо» — самое долгое в моей жизни. Сексуальное напряжение, волнами распространяющееся по машине, мучительно, и Джесси почти неистовствует, когда застревает позади неспешного водителя.
— Некоторых нельзя пускать на чертову дорогу. Двигай! — Он совершает крайне незаконный маневр, обгоняя машину на проезжей части с односторонним движением.
Джесси часто дотрагивается до паха, и в тусклом свете салона я замечаю на его лбу мерцание капелек пота. Ого, у мужчины есть цель. Он резко останавливается перед электронными воротами «Луссо» и нажимает кнопку дистанционного управления, чтобы их открыть, пальцами барабанит по рулю, нетерпеливо ожидая, когда те сдвинутся.
Я улыбаюсь.
— Если не успокоишься, у тебя случится припадок.
Джесси прекращает барабанить и переводит пылающий взгляд на меня.
— Ава, с тех пор как мы познакомились, у меня каждый день случаются гребаные припадки.
— Ты много ругаешься, — размышляю я, когда ворота открываются, и он быстро въезжает на парковку.
— А ты будешь много кричать. — В его голосе нет ни капли веселья. — Вылезай, — приказывает он.
Не сомневаюсь, что так и будет, но мне очень нравится, когда он в таком исступлении. Не спеша выбираюсь из машины, а когда, наконец, выпрямляюсь, поднимаю глаза и вижу, что он стоит передо мной с очень раздраженным выражением лица.
— Что ты делаешь? — недоверчиво спрашивает Джесси, глядя на мои неторопливые движения.
Вглядываюсь в черноту ночного неба, затем перевожу взгляд вниз, на доки.
— Не хочешь прогуляться?
У него отвисает челюсть.
— Не хочу ли я прогуляться?
Я снова смотрю на него, с трудом пряча самодовольную улыбку.
— Да, сегодня чудесный вечер.
— Нет, Ава, я хочу трахать тебя до тех пор, пока ты не станешь умолять меня остановиться. — Он наклоняется, обхватывает меня сзади за бедра и перекидывает через плечо, пинком захлопывая дверцу своей дорогущей машины.
— Джесси! — От быстрого движения содержимое желудка подкатывает к горлу. — Я пойду сама!
Он решительно ступает в фойе «Луссо».
— Это недостаточно быстро. Добрый вечер, Клайв.
Упираюсь руками в поясницу Джесси, приподнимаю голову и обнаруживаю, что Клайв рассматривает меня на плече Джесси. Что он обо мне подумает? Когда я в последний раз была в «Луссо», меня тоже так несли.
— Я вовсе не пьяная! — кричу я, наблюдая, как Клайв исчезает из поля зрения, а Джесси несет меня в лифт и решительно набирает код. В дерзком настроении я просовываю руки под его джинсы, касаясь фантастической упругой задницы, а когда он выходит из лифта, чувствую сокращение мышц и тепло гладкой кожи.
— Ни страдай херней. Хочу оказаться внутри тебя сейчас же. Эти твои выкрутасы, клянусь богом... — Он совершенно серьезен.
— Ты такой романтик.
— Леди, для романтики у нас есть все время в мире.
Есть?
Джесси врывается в пентхаус, захлопывая за собой дверь. Когда на кухне он ставит меня на ноги, чувствую некоторую дезориентацию. Стою перед ним, положив руки ему на плечи, пытаясь прийти в себя.
— Знаешь, завтра ты будешь не в состоянии работать. — От его горячего дыхания у меня на лице выступает испарина. — Раздевайся, сейчас же.
Меня трясет — заметно трясет. Заставляю руки отпустить его плечи, но они не слушаются. Пытаюсь собраться, но это невозможно, когда Джесси так смотрит на меня. Чувствую, как его ладони ложатся поверх моих и отрывают их от плеч. Он кладет руки мне на живот.
— Начни с рубашки. — Его голос хриплый, с легким оттенком отчаяния.
Я могу это сделать, могу быть дерзкой.
— Значит, вести буду я? — спрашиваю, внутренне готовясь к насмешке.
Но ее нет. Он смотрит на меня, слегка удивленный вопросом, но не смеется. Джесси не может постоянно держать все под контролем.