Этюды о моде и стиле
Шрифт:
Именно в 1941 году советская мода понесла большую утрату в связи с кончиной выдающейся отечественной создательницы моды Надежды Петровны Ламановой, работавшей в предвоенные годы в мастерских Художественного театра, где ею были исполнены, в частности, замечательные костюмы для спектакля «Анна Каренина». Отправляясь в эвакуацию в Ташкент, Художественный театр попросту забыл о ней. Знавшая Н. П. Ламанову выдающийся отечественный историк костюма М. Н. Мерцалова в беседе с автором этих строк в 1993 году вспоминала: «Узнав об эвакуации, Ламанова с сестрой отправилась в проезд Художественного театра, надеясь попасть на поезд. Общественный транспорт тогда не работал, а из-за болезни сестры шла она медленно и опоздала. Придя наконец, она увидела там замок на двери. О ней забыли, как о Фирсе в «Вишневом саду». Разбитая этой новостью, Ламанова дошла с сестрой до скверика у Большого театра и, услышав сирену воздушной тревоги над
Эвакуация крупных театров и киностудий в глубь страны невольно повлияла на распространение моды в местах, где о ней в последние десятилетия слышали мало. Многих артистов академических театров, художников, музыкантов и певцов отправили в Нальчик. Московский Художественный театр попал в Саратов вместо Ташкента. Большой театр был эвакуирован в Куйбышев (Самару).
В балетной труппе Большого театра была балерина Нина Борисовна Халатова. Она отличалась большим талантом портнихи и обшивала модниц в труппе. Майя Плисецкая сообщила мне в 2002 году: «Нина Халатова была маленькой балериной, но шила превосходно. Ее мать была белошвейкой в царское время, и, очевидно, этот талант передался дочери, которая на заказ в 1940-е годы делала мне превосходные вещи».
На военное время Куйбышев был запасной столицей СССР, и иностранные посольства были перевезены из окруженной Москвы туда. Таким образом, московская мода проникла и на Волгу.
Следует отметить, что перелом в войне, которого страна добилась ценой тяжелейших человеческих жертв, стал также и переломом в области отечественной моды. После Тегеранской конференции по соглашению, получившему название «ленд-лиз», из США стали приходить крупные партии посылок с продовольствием (сгущенное молоко, сахарин, яичный порошок, свиная тушенка) и одеждой. Эти посылки комплектовались Американской организацией помощи (ARA), неправительственной организацией, оказавшей огромную помощь Советской России во время смертельного голода 1921–1923 годов.
Чаще всего в посылках находилась хорошая, отвечавшая модному американскому стандарту военного времени, но уже бывшая в употреблении одежда. Так, избранная часть московского общества, имевшая доступ к распределителям, смогла увидеть другой тип моделей, иные ткани и качество промышленного шитья. Одновременно стали проникать в СССР из Америки и отдельные номера модных журналов, таких как «Harper's Bazaar» и «Vogue».
В 1943 году в Москве на Кузнецком Мосту открылся первый Дом моделей под художественным руководством Анны Бланк, что положило началу большой тенденции распространения моды через дома моделей и в других городах страны, но это случилось уже в мирное, послевоенное время. Следует отметить, что в стране на протяжении всего военного времени продолжали издаваться модные журналы. Самым популярным был московский журнал «Модели сезона» с тиражом в 100 тысяч экземпляров даже в самые тяжелые годы войны. Его издавал «Гизлегпром», и он существовал с довоенного времени, когда стоил 15 рублей за номер, а в годы войны — лишь 3 рубля. Тогда же формат этого популярного издания значительно уменьшился, из иллюстраций исчез цвет, но на первых страницах появился раздел «Проекты костюмов, отвечающих требованиям военного времени». Там предлагались костюмы для самозащиты, состоящие из юбок-штанов, просто длинных шаровар и комбинезонов до колена. Их делали с подкладными плечами из плотных хлопчатобумажных тканей и снабжали модными тогда врезными и накладными карманами. К этим костюмам полагался берет или популярная тогда пилотка. В общих чертах эти актуальные модели продолжали тему, заданную в Париже домом Эльзы Скиапарелли с ее известным «костюмом для бомбоубежища», созданным еще в 1939 году. Остальные модели, выполненные московскими художниками Е. Г. Аксельродом, Н. А. Голиковой и А. К. Эпштейном, были близки к самым элегантным американским и английским моделям того же сезона. Впрочем, в журнале добросовестно сообщалось, что «рисунок на обложке и часть рисунков в тексте заимствованы из заграничных журналов» («Модели сезона», 1943).
Большое внимание уделялось женским головным уборам. Их художественное изготовление было делом индивидуальных шляпниц-надомниц, которые по журнальным рисункам создавали актуальные в то время модели. Современница событий Вера Даниловна Алпатова рассказывала мне в 2002 году в Париже: «В 1943 году я оказалась в Москве, где мне надо было заказать хорошее пальто, а в то время в столице уже работало много хороших шляпниц. Они работали на дому и делали очень красивые модели шляпок и тюрбанов из бархата, модных тогда». Одной из самых модных московских шляпниц в то время была Раиса Капустянская, сестра фотокорреспондента Капустянского, делавшая, в частности, шляпы по заказу Майи Плисецкой.
В марте 1944 года советские войска пересекли границу СССР и начали военные действия
В том же 1944 году в Москве стал издаваться «Журнал мод» под эгидой Министерства легкой промышленности СССР. В нем публиковались рисунки и фотографии моделей Московского дома моделей, а также перерисовки «заграничных моделей». Стало заметно ощущаться стремление к роскоши после долгих лет голода и лишений. Особенно модными были пушистые трофейные меха — чернобурки и крашеные лисы, песец, соболь, а впоследствии и норка. В период 1944–1947 годов были в моде короткие шубы свободного покроя, расклешенные книзу и с подкладными плечами. Знаменитым скорняком-надомником в Москве этих лет был Минкин.
Одной из самых элегантных владелиц трофейных мехов была звезда Большого театра, народная артистка СССР, сопрано Наталья Шпиллер. Другими — балерина Суламифь Мессерер и киноактриса Татьяна Окуневская. Знавшая последнюю киноактриса Инна Макарова в июне 2000 года рассказывала мне по телефону: «В 1948 году я видела в «Метрополе» Татьяну Окуневскую в длинном розовом шелковом платье, отделанном мехом, с голой спиной. Это выглядело сверхмодно!» В театрах и на приемах стали появляться дамы в ротондах из чернобурок, трофейных ювелирных изделиях. Особенно популярными стали украшения из мелких темно-красных гранатов, которыми славилась в предвоенное время Чехословакия.
Но в трофейной моде не обошлось и без курьезов. Жены офицеров, получая посылки с нижним бельем, принимали креп-сатиновые ночные рубашки с кружевной отделкой за вечерние платья и приходили в них в Большой театр.
Пришедший долгожданный День Победы наполнил души людей небывалой радостью. Это также отразилось на моде, особенно среди женщин, предчувствовавших скорое возвращение мужей и женихов.
В послевоенное время хорошо проявил себя целый ряд создательниц мод, имена которых стали популярными. Так, одной из самых знаменитых московских портних сталинской эпохи была В. Данилина, работавшая в ателье № 50 «Мосиндодежды». В Московском доме моделей художественной руководительницей и ведущей художницей в 1945–1949 годах была Надежда Сергеевна Макарова, племянница Ламановой, работавшая в мире моды с 1920-х годов. Народные мотивы в одежде популяризировались в работах художницы Плотниковой. В Московском доме моделей создавала платья и бывшая актриса немого кино Анель Судакевич, работы которой отличались большим вкусом. В московском ателье «Главтрикотажа» работала Мария Давыдовна Карагодская. Ее стиль отличался лаконичностью и простотой, она часто использовала вошедший в моду трикотаж. Другой известной портнихой старшего поколения, начавшей работу еще в начале XX века, была Валентина Николаевна Соловьева. О ней писал «Журнал мод» в 1947 году: «Вы не найдете у нее нагромождения ткани — материал расходуется экономно, в меру, никаких вычурных отделок, ничего кричащего». Особенно модной портнихой, работавшей для частных заказчиков в ателье Совета министров, в ту пору была Нина Матвеевна Гупполо, бравшая за заказы в два раза больше других портних. В числе ее заказчиц были, в частности, жена Лаврентия Берия и сверхпопулярная тогда актриса Марина Ладынина. Эта портниха прославилась вечерними и концертными платьями, которые она, можно сказать, прямо лепила на фигуре заказчицы. Очень хорошей портнихой в Москве была Варвара Данилина, шившая платья для Любови Орловой, Валентины Серовой и Цецилии Мансуровой. Портниха Елена Ефимова работала для Людмилы Целиковской.
Трофейное кино оказало значительное влияние на повсеместное распространение новых модных тенденций в стране. Появились обувщики-кустари, которые воссоздавали по памяти самые передовые из виденных в кино моделей. Особенно знаменитым был сапожник Генрих Барковский, мастерская которого располагалась на Арбате в Москве.
Благодаря влиянию трофейного кино в СССР вошли в моду широкие, посаженные на затылок шляпы а-ля Дина Дурбин и капоры «маленькая мама» по мотивам шляп в фильме с таким названием, в котором снималась Франческа Гааль.