Ева. Маленькое новогоднее чудо...вище...
Шрифт:
– Отпусти меня! – задыхаясь и прикрывая особо чувствительные подмышки, простонала Ева. – Я в душ хочу!
– Не хочешь, – безапелляционно покачал головой я, бросая взгляд по сторонам: смятая простыня сбилась к изголовью постели, подушки валялись на полу, одеяла я не нашел (впоследствии оно обнаружилось под кроватью, и я до сих пор не понимаю, как его туда занесло). Может, и правда отпустить? Пока мы сами на полу не оказались, среди досок и пружин?
– Ну пожалуйста! – взмолилась Ева. – Мы же опоздаем!
– Без волшебного слова – и не проси! – категорично ответил я.
Девушка задумалась.
– Сим-сим,
Я хмыкнул:
– Вход в пещеру чудес? Разве это не твой пароль?
– Пошляк! – выдохнула Ева, демонстративно прикрывая грудь.
Почувствовал себя ацтеком – жрецом Солнца, удовлетворяющим жажду Божества через вспарывание грудной клетки своих жертв. На всякий случай кашлянул и уточнил:
– Пещера желаний расположена чуть ниже.
Кажется, она зарычала:
– Отпусти меня немедленно, паразит!
Хм, «паразит» – какой изысканный комплимент. Рассчитанный, наверное, на то, что я обижусь и уйду. Наивная!
– Только после того, как скажешь волшебное слово!
– Пожалуйста, – сквозь зубы процедила ведьма.
– А дальше? – изогнул я бровь. Ева непонимающе нахмурилась. – Господин, – подсказал без тени улыбки.
В ответ она запыхтела как разогретый самовар и треснула меня по голове. А потом змеей сползла с кровати и, бормоча под нос что-то о наглых мордах, удрала в душ. Я криво улыбнулся и сел. Теперь, когда она ушла, у меня появилось минут десять на разведку. Любовь любовью, конечно, но с ее талантами конспиратора не заподозрить что-то было просто нереально. А насчет доверия – так нечего врать, если хочешь, чтобы тебе доверяли!
«Ничего не случилось!», «Все нормально!», «Никаких секретов!» – ага, как же! А выходить из комнаты для ответа на звонок и говорить на таких частотах, что и кошка не услышит – это, значит, стандартная практика? Она меня за идиота принимает или как?
– Азриэль! – позвал вполголоса. Демон бесшумно вынырнул из-под кровати и остановился настороженным сусликом у изголовья. – Что Полина сказала Еве вчера по телефону? Дословно!
Если смотреть объективно, от Азриэля мало пользы. Он труслив, туповат, магически слаб, ленив. Редко выполняет приказы как надо, если проявляет инициативу – обязательно не к месту. Призывать его имеет смысл только для самых простых поручений: подслушать за кем-то, подсмотреть, проследить. Личины он меняет быстрее, чем Мата Хари шмотки, и, если нет шанса быть расстрелянным в итоге, отлично исполняет роль шпиона. Потому, наверное, с ним может управиться даже ребенок, что я и сделал в возрасте шести лет, когда призвал впервые.
Правда, тогда почему-то мне с Азриэлем повезло больше. Потому что на этот раз демон меня внимательно выслушал и… послал лесом.
– Не понял?! – нахмурился я.
Гаденыш, видимо, возомнил себя бессмертным Маклаудом, потому что испуганно пискнул, скрутился калачиком, признавая во мне владыку, но бесстрашно повторил.
Честно признаться, я даже растерялся. Нет, серьезно: такого раньше не было. Я – заклинатель. Мне демоны не хамят. Убить пытаются стабильно, это – да. Натура у них такая, непредсказуемая. Но чтобы вот так: с глазу на глаз да прямым текстом отказаться выполнить приказ?! Да я, блин, почувствовал себя Волан де Мортом в момент, когда палочка не захотела убивать Гарри Поттера!
– Ты… охренел?! – сдерживаясь из последних сил, полюбопытствовал
Дожили! Мой собственный подопечный променял заклинателя на ведьму. Какого рожна?! Это шутка такая, что ли?!
Ева Моргалис
Я на автомате схватила Азриэля в охапку и только потом поняла, что, собственно, сделала.
– Ой… – пробормотала в легком шоке. Затем подняла глаза на Шурика, приближающегося походкой пантеры, и повторила громче: – Ой-ой!
Потому что не знала, кто в тот момент пугал больше: демон, углядевший во мне батут, или заклинатель, определившийся с жертвой. И хотя здравый рассудок подсказывал, что на этот раз ею была не я, смотреть, как на тебя движется эдакое воплощение «бруталити и фаталити» с горящими глазами, было страшно.
– Алекс, ты меня пугаешь, – рефлекторно прижав демона к груди, отступила на порог.
– Поставь-на-землю! – четко проговаривая каждое слово, приказал заклинатель.
Я сделала еще один шаг в коридор.
– Кого?! – пролепетала испуганным шепотом.
У Алекса появилось такое выражение на лице, словно ему вдруг очень захотелось найти подходящую стену и треснуться о нее головой. Но он сдержался:
– Демона! Я от него сейчас избавляться буду.
Я опустила глаза. Азриэль преданно поднял на меня половину тела (в смысле, морды у него сейчас не было, но одна половина туловища, которое напоминало свернутый рулоном ворсистый ковер, потянулась вверх. Подозреваю, лицо было именно с этой стороны) и заскулил.
Я поджала губы.
– За что? – спросила, понимая, что как ведьма веду себя очень глупо.
Алекс сузил глаза и выплюнул:
– За неповиновение!
– Он больше не будет, – сама себе поражаясь, пообещала от имени коврика.
– А больше и не надо! – рыкнул заклинатель, бросаясь к двери.
Я взвизгнула не хуже Азриэля и, не разжимая рук, рванула по коридору.
Спроси меня кто в тот момент, куда меня понесло, я не смогла бы ответить. Наверное, это были происки подсознания: обычно оно заставляет срываться в спринт, когда по пятам несется разъяренный хищник. Инстинкт самосохранения, так сказать: драпай, пока не съели. То, что Азриэль все еще был на руках, меня заботило мало. Можно сказать, я об этом вообще не думала. Пока на лестнице на полной скорости не впечаталась во что-то большое и упругое, неожиданно появившееся из-за поворота. И оно, пошатнувшись, наставительно сообщило голосом Егора:
– Самолет «Кондор» отрывается от земли со скоростью триста шестьдесят километров в час. Ты, конечно, настроена серьезно: процентов пять нужной скорости набрала. Но для завершения миссии тебе явно не хватает взлетной полосы. Предлагаю поменять коридор на школьный стадион: там и места больше и, главное, от учебных классов недалеко.
– Егор, – вытаращилась я на брата, сидя на полу и отчаянно пытаясь вернуть зрению былую резкость. Ощущение было такое, будто я только что боднулась с танком. – Ты вообще на что сейчас намекаешь?