Евангелие Люцифера
Шрифт:
Пергамент с оригинальной рукописью лежал на подсвеченном снизу столе в кабинете хранителя. Каждая страница была разделена на два симметричных столбца, ограниченные прямыми невидимыми линиями.
— Эта часть текста, — хранитель Королев показал на правый столбец, — написана знаками, которых я никогда не видел. Левый столбец написан клинописью. Данный шрифт был создан в Месопотамии пять тысяч лет назад и обычно связывается с глиняными табличками в Шумере, Вавилоне и тому подобных местах. Можно предположить, что перед нами копия глиняной таблички. Впрочем, пока текст манускрипта не исследован — с филологической, семантической, палеографической, лингвистической точек зрения, — это лишь предположение, не больше. Если текст и правда переписан с глиняной таблички, мы никогда не узнаем, сколько лет оригиналу. Однако после радиоуглеродного анализа мы сможем сказать, сколько лет пергаменту.
Я осторожно потер пальцами краешек пергамента:
— Посмотрите! Кожа кажется мягкой, даже новой. А должна была бы быть твердой, высохшей. На протяжении тысяч лет свиток лежал в свернутом состоянии и тем не менее развертывается практически без разломов и складок.
— Я ничего не знаю о том, как обрабатывали кожу животных в южных широтах. Ничего.
— Неизвестные значки в правом столбце — как вы думаете, что это такое?
— Понятия не имею.
— Арабские буквы?
— Нет, я узнал бы их. Это больше похоже на какие-то математические формулы. В Вавилоне еще за несколько тысяч лет до Рождества Христова были разработаны довольно совершенные математические постулаты. И еще меня смущают украшения манускрипта.
— Почему?
— Вот трикветр, например, — он указал на символ, расположенный в самом верху пергамента, — обычно этот знак не ассоциируется с Древней Месопотамией. А вот это, — произнес он, переводя мое внимание на изображение павлина, — особая птица.
Я погрузился в изучение рисунка птицы, распустившей полукругом хвост.
— Павлин, — сказал хранитель, — это древний символ езидов. [5] Они поклоняются павлину. Считают его символом падшего ангела. В их религии павлин символизирует демиурга, божество низшего ранга, которым был создан космос. Эту птицу называли Малак-Тавус, что значит «Ангел Божий» или «Павлин-ангел». Христиане и мусульмане воспринимают езидов как поклонников дьявола. Дело в том, что одно из имен Малак-Тавуса — Шайтан. Знакомо оно вам? — Взгляд Королева блуждал некоторое время, потом он кивнул в ответ на мой незаданный вопрос. — Шайтан на арабском языке — имя Сатаны.
5
Езиды— этноконфессиональная группа курдов, исповедующих синкретическую религию, сочетающую элементы древних иранских (манихейских) верований, иудаизма, несторианства и ислама. Живут в основном в Ираке и Турции. Езиды признают Верховное Существо, создателя мира, и почитают «духа отрицания» Малак-Тавуса — впавшего в немилость ангела, который со временем будет прощен. Они избегают произносить его имя в разговорах и изображают в виде павлина. Вместе с тем езиды почитают солнце и четыре стихии: землю (мать всего живущего), воду, воздух и огонь (самая священная стихия). Все это дает повод отыскивать начало езидизма в зороастризме.
За окном кабинета хранителя золотом сверкали шпиль колокольни и луковицы куполов храма. Ежегодно тысячи православных пилигримов приезжают в Киево-Печерскую лавру в надежде ощутить дыхание Господа. Пока Королев разливал кофе, я перевел взгляд с собора и колокольни на множество церквей и памятников, видневшихся из окна. Однако перед глазами у меня все еще была мумия, обнаруженная в одной из пещер, среди переплетений ходов с маленькими и большими подземными церквами. Очень кратко Королев объяснил, что произойдет, если он будет послушно следовать предписаниям: «Ничего».
Бюрократические процедуры, формальности, и больше ничего… Для Королева стало навязчивой идеей помешать тому, чтобы находка мумии дала старт жутким бюрократическим перетягиваниям каната между музеями, церковными и государственными властями. На протяжении сотен лет монахи Киево-Печерской лавры собирали и копировали многочисленные религиозные тексты. И что? В архивах музея они по-прежнему лежат без всякой пользы. После революции 1917 года о текстах забыли. О них никто не вспоминал. Коммунистическая власть не интересовалась изучением христианских документов. А потом наступила пора нехватки денег, борьбы за власть, бюрократии.
— Манускрипт необходимо изучить, — сказал Королев. — Подвергнуть радиоуглеродному анализу. Перевести, истолковать, определить место среди других. Но у нас нет возможностей.
— Я все еще не понимаю своей роли в этом деле.
— Я хочу, чтобы вы увезли манускрипт на Запад! Я хочу, чтобы он был изучен при помощи методов, которые находятся в вашем распоряжении.
— Но что скажут украинские власти иностранному ученому, который попытается вывезти из страны подобного рода манускрипт?
Он посмотрел на меня. Очень долгим взглядом.
— Нет! — крикнул я.
— Ну теперь вы понимаете, почему я позвонил вам, Бьорн Белтэ, вам, а не кому-то еще?
— Вы не можете меня об этом просить!
— Такого рода манускрипт заслуживает, чтобы его изучали. Самым тщательным образом.
— Вы хотите… вы имеете в виду…
— Вы не такой, как другие. Вы — прагматик. Вы не из формалистов и бюрократов. Вы — настоящий исследователь. Вы любопытны. Вы хотите знать.
— Вы не можете просить, чтобы я вывез манускрипт из Украины как контрабанду!
Но он попросил.
А я вывез.
Судьба — это переплетение нитей, видимых и невидимых, которые пересекаются, но общий рисунок мы обнаруживаем, как правило, слишком поздно. Когда в аэропорту я прощался с Тарасом Королевым, я видел его в последний раз.
Как и все другие, кого судьба вовлекла в водоворот событий, связанных с манускриптом, он был убит через несколько недель.
II
КВАРТИРА
ОСЛО
22 мая 2009 года
Ни один человек не может быть готов к тому, что обнаружит труп. Поверьте мне. У меня есть некоторый опыт.
Дом был огромным и казался неприступной каменной крепостью. Со своими эркерами, шпилями, стилизованными брустверами он легко мог сойти за место событий минувших времен. Стены из красного гранита и кирпича были увиты диким виноградом и торчавшим в разные стороны плющом. Клочья травы и увядшие тюльпаны тянулись вверх на узкой полоске зелени между фасадом в стиле модерн и кованой решеткой, которая держала прохожих на подобающем расстоянии.