Евангелие от Сатаны
Шрифт:
По толпе проносится шепот. Люди протягивают руки и льют слезы. Телекамеры снимают крупным планом трубу, из которой теперь поднимается густой столб белого дыма. Колокола звонят во всю мочь. Толпа поворачивается к балкону Святого Петра, застекленные двери которого скоро откроются. Люди все забыли. Они даже не думают о том, что было.
Мария выходит из «Отеля Сэма Вонга» и вдыхает ароматы мелиссы и лимонной мяты, которыми пахнут улочки китайского квартала. Хотя еще рано, китайский квартал уже полон народа. Торговцы открывают лавки и выставляют на тротуары картонные коробки с пряностями. Мария переходит через Калифорния-стрит и останавливается перед
ЦЕПОЧКА САМОУБИЙСТВ И АРЕСТОВ В ФИНАНСОВЫХ КРУГАХ.
БОЛЬШАЯ ЧИСТКА ПРОДОЛЖАЕТСЯ.
Она опускает доллар в щель автомата и достает из-под стеклянной крышки экземпляр этой газеты. Потом зажигает сигарету и начинает читать вторую страницу.
Многие финансовые магнаты и директора многонациональных компаний в течение последних дней оказались в тюрьме в результате появления сенсационного досье на интернет-сайтах, с которых материал скачивается бесплатно. В этом досье обнародованы схемы гигантской и широко разветвленной сети финансовых махинаций, с ответвлениями которой были связаны большинство крупных предприятий, котирующихся на бирже. Прежде чем эти компании успели отреагировать, миллионы пользователей Интернета скачали этот документ, а потом целые интернет-сообщества продолжали передавать его по всему миру. Похоже, что потрясения, которые начались в финансовой среде после того, как обанкротились один за другим несколько крупных международных банков, закончатся не скоро. Уже невозможно сосчитать, сколько банкиров и руководителей предприятий, которые фигурируют в этом деле, арестованы или покончили с собой. ФБР нанесло мощный удар по преступной сети, которая, видимо, была самой большой в нашем веке системой отмывания денег. По данным наших источников, она обеспечивала средствами организованную преступность и международные террористические организации.
Мария мнет газету и выбрасывает ее в мусорный ящик. Международные террористические организации, все только о них и говорят… Вот под каким предлогом Кроссман получил от Государственного департамента разрешение начать аресты, нацеленные против сети «Новус Ордо». Ничего решительного. Всего за несколько месяцев или лет «Новус Ордо» перестроит свои ряды, а потом перейдет в наступление.
Раздавив сигарету каблуком, Мария поворачивается к солнцу. Моргая от его ослепительного света, она смотрит вдаль – на опоры моста Золотых Ворот, который еще наполовину скрыт туманом. Скоро будет жарко.
Потом она продолжает свой путь к центру. На перекрестке с Гайд-стрит она садится в старый канатный трамвай [11] . Держась за внешнюю стойку [12] , Мария смотрит на старые особняки и на ярко окрашенные дома Викторианской эпохи, которые проплывают у нее перед глазами. Водитель, старый негр, трясет звонок и ругается как черт. Молодая женщина улыбается. Теплый соленый ветер раздувает ее волосы. Ей хорошо.
11
В Сан-Франциско есть такой вид транспорта.
12
Вагоны канатного трамвая открытые, вместо боковых стенок – ряд опор-стоек, которые поддерживают крышу-навес.
В Сикстинской капелле снова тишина. Вновь зажигают кадильницы. Кардиналы-выборщики склоняются перед кардиналом Джованни, который только что был избран на папский престол. Декан спрашивает его, согласен ли он с исходом голосования. Джованни соглашается. Затем декан спрашивает у избранника его имя папы. Джованни отвечает, что выбрал себе имя Матфей I, в память о тринадцатом апостоле. Это оригинальное имя, несомненно, будет знаком того, что Церковь разорвала связь с ужасными событиями, случившимися в Ватикане.
Новый папа надел одежду священнослужителя и теперь вместе с деканом и новым камерлингом идет по лабиринту коридоров к балкону базилики Святого Петра. Матфей I держит в руке пастушеский посох, а перед ним протонотарий несет в вытянутой руке большой крест понтифика. По мере того как процессия приближается к балкону, папа начинает слышать гул толпы. Ему кажется, что он идет на арену, усыпанную горячим как огонь песком и полную диких зверей. Рядом с ним идет кардинал – государственный секретарь Мендоса, у него на губах улыбка. Матфей I успевает наклониться к его уху и спросить его об одном деле, которое было отложено из-за конклава.
– Кстати, ваше преосвященство, вы не сказали мне, нашли или нет в конце концов спасательные команды в остатках пожара кресты Блаженств.
Улыбка старого кардинала тускнеет. Похоже, вопрос застал его врасплох.
– Пожар разрушал Комнату Тайн много часов подряд. К сожалению, мы не нашли никаких остатков трупов, а кресты за это время могли сто раз расплавиться в огне.
– Вы в этом уверены?
– Разве кто-то может быть в этом полностью уверен, ваше святейшество?
Матфей I чувствует, как крест Бедных ударяется о его грудь под облачением, и не находит ни слова в ответ на эту загадочную фразу.
Папа и его свита останавливаются у балкона. В микрофоне раздается голос кардинала-декана. Он представляет толпе нового главу Церкви. Крест понтификов уже находится на балконе. Когда из громкоговорителей наконец разносится над площадью его имя, данное при крещении, и имя, которое он принял как папа, Матфей I выходит на свет. Его словно окутывают ликующие крики толпы. Он наклоняется и смотрит на море людей, затопившее площадь и проспекты. Они ждут от него жеста, улыбки, слова надежды. Матфей I медленно поднимает руку и чертит в воздухе большой крест. Делая это, он слышит в глубине своего сознания слова, которые прежний камерлинг шепнул ему в базилике: Это не конец, Джованни. Ты меня слышишь? Все только начинается.
Губы Матфея I раздвигаются в улыбке. Он поднимает руку, приветствуя толпу. Кампини был прав: все только начинается.
Мария доехала до монастыря Богородицы на Синае. Старая монахиня молча ведет ее по коридорам. Проходя мимо многочисленных дверей, Мария слышит шум телевизоров, крики толпы и звон колоколов. Значит, только что выбрали нового папу.
– Это здесь.
Мария вздрагивает, услышав голос своей проводницы: точно такой был у затворницы, которая вела ее в келью в монастыре возле Денвера. Монахиня указывает на нужную дверь. Мария входит внутрь.
В комнате полумрак. Свет от экрана телевизора падает на лицо отца Карцо, который лежит на кровати. Он три недели пробыл в коме, и все эти три недели Мария не отходила от него.
Мария подходит к постели. Карцо приветствует ее движением руки: он разговаривает по телефону на итальянском языке. Мария поворачивается к телевизору. На экране – полная народу площадь Святого Петра. И балкон, на котором новый папа поднимает руки, благословляя толпу. Карцо заканчивает разговор. Не поворачиваясь к нему, Мария спрашивает: