Евангелие от Йохана

Яр Надя

Придётся иначе.

Они расположились в креслах напротив очага и ждали, когда служанка, подавшая им вино, отойдёт подальше.

– Вы не получите что хотите, Альберт, - сказал Джон Риттер.
– Даже если я каким-то чудом ошибаюсь, и Вам удастся вернуть Ситу, именно её.

– Я ни на что не рассчитываю, - ответил старик.
– Я просто хочу увидеть, как её губы шевельнутся снова. Тьма мне даёт надежду, а Вы - только безнадёжность.

Джон покачал головой, залпом выпил вино и встал у камина.

– Отошлите дроидов, Ланге. Или же прикажите им не записывать звук. Я Вам далеко не всё сказал.

– ...Войну

выиграла она. Сита Сандани. Я только исполнитель.

Адмирал не взял наживку. Ничто не отразилось на его лице, он сидел и молчал, ожидая разъяснений.

– Я говорю о контрнаступлении двадцать четвёртого, когда мы добились успеха в биовойне, - добавил Джон.

– Я знаю, что Вы использовали её планы, - наконец сказал Ланге.
– Мы это делали оба, насколько могли их понять.

– Нет, я не о том.
– Джон решительно покачал головой.
– Она мне явилась в конце второго года войны, когда тьма была гуще всего. В то время миллионы умирали ежедневно, мне было очень плохо. Я был словно в аду. И ад со мной заговорил.

– Бред, - сказал адмирал.
– Очередной мистический мусор - ...

– Нет, - Джон рубанул ладонью, отметая обвинение.
– Я Вам и раньше говорил, что получил оттуда средства для победы. И Вы мне верили, Ланге, помните? Во всяком случае, Вы ни разу не возразили... пока считали, что я говорю о видениях Света, а не о чём-то ещё. Будьте последовательны, Альберт. Неужто Вы полагали, что это Свет выдал мне тайну местонахождения мира Уан, дал биологическое оружие, чтобы уничтожить целую расу - пусть даже злую расу, всё равно? Свет способен на геноцид?! Ерунда. Люди, конечно, всегда сами верят в свою пропаганду, но вряд ли вы искренне можете так считать. Вы меня знаете слишком долго.

– Знаю. Вы, Йохан, способны на что угодно - Вы и всё то, что стоит за Вами.

– Да, это верно, - печально ответил Джон.
– Теперь. После того, как я совершил слишком много ошибок, за которые слишком многие заплатили жизнью. Они платили тогда, во время войны. Сандани пришла ко мне, как приходили другие мёртвые до неё - враги, орудия Тьмы, которых я истребил - но не пыталась мне повредить, как пытались они. Она и в посмертии оставалась мудрее их всех. Знаю ли я разницу между преступлением и ошибкой, спросила она.

– И?
– Ланге поднял бровь.

– Знаю, конечно. Убить человека - преступление; убить того, без кого сам погибнешь - ошибка. Второе гораздо хуже. Я сразу допетрил. Теперь Вы верите? Похоже на её слова?

Ланге молчал.

– Она предложила мне сделку: рецепт спасения и победы в обмен на месть. На мою семью.

– Значит, Вы отдали приказ убийце.
– Адмирал поставил свой бокал на стол, и Джон знал, почему: чтобы не раздавить его в руке.
– Вы, а не Ваша сестра. Это всё-таки правда. Я сомневался.

– Не я. Но для меня нет разницы, Альберт, я взял на себя и этот грех тоже. Вот в чём была сделка: я получаю знание о пути к победе, которое точно смогу использовать, и предоставляю судьбы и души моих родных Сите, они в её воле. Я согласился. Если бы отказался, погибли бы все, я знал - так лучше пусть гибнет только моя семья, зато миллиарды невинных останутся живы.

– Враньё, - сказал Ланге грубо.
– Вы лжёте. Вы мне пытаетесь мозг загадить. Если

бы Сита могла говорить с того света, она бы пришла ко мне, а не к вам, и уже давно. Она бы сказала мне всё безо всяких условий.

– Она Вас для этого недостаточно ненавидит. Точнее, оттуда, где Сита сейчас, ненависть распространяется равномерно, но Вы не в фокусе этой злой воли, в фокусе я.
– Джон увидел, что Ланге поднялся, явно собираясь дать ему по морде, и предостерегающе поднял ладонь.
– Не спешите драться, Альберт, я всё равно сильнее, я Вас скручу. Что Вы знаете о лемурах?

– ...Издеваетесь?
– Ланге отвернулся к окну, пытаясь совладать с собой.
– Обезьянки такие. При чём тут - ?..

– Их так назвали за потусторонний вид. Альберт, "лемур" - это древнее слово. Подразумевается дух, душа. Призрак умершего. Как полагаете, почему люди их боятся? И не только люди. Любые разумные существа в известной вселенной предостерегают от контактов с духами.

– Потому что призраком может притвориться демон?..

– Не только. Призрак, он часто демон и есть. Если это не след, не застывшее отражение прошлого, это злая тварь. Души, ушедшие в Свет, пребывают в блаженстве, не бродят по материальному миру, не беспокоят живущих. Так делают только выходцы из преисподней.

– Вы мне хотите сказать, что Сита в аду? За что же? Уж не за то ли, что исполняла свой долг, пыталась воссоединить Союз и спасти все те жизни, что мы потом потеряли?

– Не знаю, - устало ответил Джон.
– Я знаю, за что я туда попаду, скорее всего, а Сита... Вы знали её куда лучше, найдите сами ответ.

– Не стоит. Я знал, что ваш Свет - чудовищное убожество, и я не намерен вести с ним переговоры. Если Вы мне не лжёте, Йохан, её тем более надо спасать. Вытащить из преисподней. Это я и намерен сделать.

– Но Вы её не вытащите. Не совсем её. Это будет не тот человек, которого знали Вы, а то, что пришло ко мне на второй год войны. Не для того, чтобы помочь, а с целью шантажа. Она, настоящая Сита, при жизни не ставила бы условий, это Вы правильно говорите. Ей было бы всё равно, кто и что причинил ей, она бы легла костьми, чтобы мы победили. Она хотела защитить людей. Но ад меняет всё, и безвозвратно. В душе не остаётся доброй воли, только зло. Дух, обожжённый адом - ужасное существо. Как зомби, только с рассудком. Или вампир.

– Не вижу в мести ничего ужасного, - сказал Ланге.
– Вы её заслужили. Взять на себя чужие грехи? Убийство? Ваша гордыня невероятна, она одна Вас утащит в ад по Вашим любимым правилам Света.

– И тащит, - согласился Джон.
– Первым погиб друг Эвана Бора. Он был самым умным из нас, хоть об этом никто не знал. Почти двухсотлетний киборг - машинная наблюдательность плюс огромный опыт. Его считали тупым громилой, ему это подходило. Если бы первыми стали гибнуть дети, он понял бы по моему лицу, что я что-то знаю. Он бы мне голову оторвал, в прямом смысле. А Эван... не подозревал до конца. Потом погиб Нэй, любимый младший ребёнок. Вы знаете, что сделала его сестра-близнец, кем и чем она стала. Когда она зарезала отца, я почувствовал через полгалактики. Но это было не самое худшее - ни это, ни безумие и гибель Яна, ни даже смерть моей жены. Худшее мне ещё предстоит. Джоанна ещё жива.
– Он сделал паузу.
– Я всё гадаю, кто убьёт её - одна из моих племянниц, её дочерей, или мой собственный сын?