Эверест. На грани жизни
Шрифт:
И тут, уже отойдя довольно далеко от лагеря, я заметила какую-то фигуру. Она с трудом проступала сквозь снежную круговерть. Мне пришлось протереть очки, чтобы разглядеть ее как следует. Потом повернула в ту сторону.
— Ты куда? — крикнул Вадим. Я лишь махнула рукой в сторону фигуры. В сердце мигом забилась и надежда, и страх. Может, мы нашли Алекса? Но их же должно быть двое!
Фигура оказалась тем самым мужчиной, которого я видела перед возвращением в лагерь. Он сидел на том же месте, уронив голову на грудь. Понимая, что он уже скорее всего замерз,
— Санни! — я обернулась к шерпе Вадима. Тот подошел, осмотрел незнакомца и спросил у него:
— Идти сможешь?
— Ноги не чувствую…не…не вижу ничего.
— Идти сможешь? — настойчиво повторил Санни. — Тебе надо идти, если хочешь жить. Я тебя не утащу. Не на этой высоте.
— Мы его даже вдвоем не утащим. — проговорил Вадим. — Ну или придется забыть про Алекса с Иоши. Джул, ты как?
— Вас как зовут? — проорала я на ухо мужчине.
Тот перестал стонать, а я заметила в свете фонарика, что у него очень нехороший цвет лица. Мля-я-ять! Кислородный баллон почти на нуле.
— Санни, дай запасной.
— Эй, у нас тогда его не будет! — проговорил Вадим.
— Мы не так далеко от лагеря. Наши баллоны полные. Давай посмотрим, может, сможет встать.
Мы поменяли баллон. И все это при сильнейшем ветре и снеге, который старался забиться везде. Нехорошее покалывание в руках напомнило мне про обморожение. Но еще есть время и потом, я надела все самое теплое, что у меня было.
Смена баллона оказала просто живительное воздействие. Буквально через несколько минут незнакомец выглядел уже просто бледным, а не…в общем выглядел он лучше. И мог более осмысленно реагировать на наши вопросы. Оказывается, он не чувствовал ни рук, ни ног. Но с помощью Санни и Вадима сумел встать, а затем сделал несколько неуверенных шагов.
— Теперь слушай меня. — строго проговорила я, вплотную подойдя к нему. — Шерпа отведет тебя в лагерь, это недалеко. Но тебе надо идти. Перебирать ногами, ясно? Упадешь — он не сможет тебя поднять. Потому рыдай, ругайся, вспоминай маму, но иди.
— После такого, — проорал Вадим, — даже я готов выпрямиться и маршировать вперед. Джул, у тебя отлично получается.
Я проигнорировала его. Не до шуток. В голове пульсировала какая-то уставшая ярость. Почему, ну почему шерпы его не привели? Я же сразу в лагере сообщила о нем, меня выслушали и сказали, что все сделают. Ну как так то?!
— Я дойду. — пообещал мужчина. Точнее, я догадалась о слова только по шевелению губ, ветер отнес их в сторону. Но незнакомец пошел рядом с Санни. И шел так, точно и правда сил у него прибавилось.
Мы с Вадимом остались вдвоем, едва шерпа с мужчиной скрылись в буране.
— Джул, ты понимаешь, что мы не пойдем далеко?
— Пройдем маршрутом спуска. — проговорила я.
Пощипывание в руках чуть усилилось, но не критично. Главная проблема сейчас были ветер и снег. Видимость упала до расстояния вытянутой руки. Наверное, мы в глазах остальных выглядели идиотами. Но я просто представляла как Алекс и Иоши
Мы побрели вперед, периодически пытаясь оглядеться. И шли, пока Вадим вдруг резко не остановился.
— Смотри!
Его рука показывала куда-то в сторону. Я послушно посветила туда фонарем, но свет затерялся среди метели.
— Что?
— Две фигуры! — Вадим продолжал тыкать рукой вправо. — Я только что видел там две фигуры!
Я снова смотрела в ту сторону, но никого не видела. Тем не менее в какой-то момент показалось, что там правда что-то мелькает.
— Надо проверить.
— Обязательно! — Вадим рванул первым, ну как рванул. Насколько это быстро в таких условиях. Я, чуть удивленная его состоянием и энтузиазмом, последовала второй. При этом стараясь двигаться осторожно и аккуратно.
— Вон они!
Мы прошли достаточно много, вокруг громоздились валуны, с части из них ветер смел снег. На один из валунов и показывал Вадим. Тот и правда издалека напоминал две фигуры, прислонившиеся друг к другу.
А у меня внутри все резко и оборвалось, и замерзло. Ноги, да и все тело резко потяжелели. Настолько, что пришлось сесть на первый попавшийся камень.
— Валун. — прошептала себе под нос. — Ошиблись. Ошибилсь!
Треснула кулаком по камню, но удар вышел слабым. Руки не слушались. Только сейчас я поняла, как сильно устала. Организм не восстановился после покорения вершины. Мне бы лежать сейчас в палатке, а не бродить по склонам.
— Но они двигались! Шевелились!
До оглушенного неудачей мозга, наконец, стало доходить странное поведение Вадима. Слишком возбужденный, слишком…
И тут он пошатнулся.
Я забыла про то, что мне хреново, что едва могу двигаться. К тому времени как Вадим стек на ближайший валун, уже оказалась рядом с ним. Черт, черт, черт! Вот что первое подумалось, когда проверила его баллон с кислородом. Вентиль замерз, подать больше кислорода не получалось.
А ведь мы недалеко от лагеря. Я потормошила Вадима, но тот никак не отреагировал. Хотя дышал.
Вот и поискали…
Я попыталась как-то привести вентиль в порядок, но бесполезно. В толстых рукавицах такое невозможно, а попытка их снять приводила к моментальному обморожению.
Я бы заревела, но слез не было. Организм на такой высоте теряет жидкости больше, чем получает.
Мы с ним рисковали замерзнуть метрах в трехстах-пятистах от лагеря. Просто потому, что я не смогу тащить такую тушу.
Дойти и позвать на помощь? Я вспомнила измученные лица альпинистов и шерпов. Да и смогу ли найти обратный путь к Вадиму?
И где Алекс с Иоши? Холодными иголками по спине прошло понимание, что и у них могут быть проблемы с кислородом. Да, Иоши опытная альпинистка, да Алекс отличный гид. Но он то идет без кислорода. И есть ли он у него сейчас?
Я еще пару минут стояла на коленях перед Вадимом. Уйти? Меня бы никто не осудил. Тут другие нормы морали. И если ты не можешь помочь, то остается спасать себя.