Эволюция Расы. Мутант
Шрифт:
– Тревога,-что было мочи заорал я, материализуя в руках щит.
Предчувствие не обмануло, с негромким звоном оба пущенных в меня кинжалов отрикошетили от металлической обшивки щита, а после я мощным прыжком сблизился с девушкой, желая приложить ее им. Та, с необычайной грацией прыжком ушла в бок и, оттолкнувшись ногами от стены, сама прыгнула на меня. Понимая, что не успеваю погасить инерцию, я тоже взвился в прыжок, на секунду убирая доспехи в инвентарь и повторив акробатический прием соперницы, разорвал дистанцию. Размахивать в темноте топором смысла не было, так что, подумав, я вновь облачился в доспехи, из оружия оставив лишь шипы на внешней стороне перчаток.
НА секунду мы замерли, рассматривая друг друга, а в следующий миг всей моей ловкости едва хватило,
За десять секунд боя лишь броня позволила мне не получить серьезных ранений, а мелкий порез на лице затянула сама регенерация. Мне же было куда как хуже, несмотря на все мои умения, девушка ловко уходила из под ударов, только вот и толком контратаковать не могла. Вспомнив про браслеты ветра я тут же их активировал. Ситуация мгновенно изменилась, теперь я превосходил противницу и в скорости и в технике, а это почти мгновенно принесло результаты. Девушка вновь сделала выпад вперед, стараясь поразить меня в лицо, но увеличившаяся скорость позволила мне не только уйти из под удара, но и, поднырнув под руку противницы, произвести сцепку локоть-локоть. После чего, поворотом корпуса метнул ее вперед, благо сила тоже была на моей стороне. Девушка успела среагировать и вместо жесткого удара лишь прокатилась по полу. Но я тоже не терял времени зря, пока девушка выполняла перекат, я метнул два ножа на упреждение. Убийца, выйдя из кувырка, мгновенно развернулась ко мне лицом и даже больше скажу, успела увернуться от одного ножа. Но вот второй довольно ощутимо распорол ей бицепс. Только сейчас я понял, что до этого противница в эмоциональном плане была глухой как каменная стена, да уж, что за монстр? Я понимаю, если убиваешь со злостью или ненавистью, но оставаться равнодушным, это выше моего понимания.
Противница вскрикнула от боли, а я уже метнулся вперед, превратив перчатки в нечто что так любят изображать художники фантасты, когда рисуют темных лордов. Многочисленные шипы позволили бы мне за два удара отправить противницу в небытие, но она нашла, чем меня удивить. Ее фигура будто потеряла объём, а мои удары прошли сквозь нее, будто противником был не человек из крови и плоти, а голограмма. Противница же, неуловимым движением прошла прямо сквозь меня. Меньше секунды ушло у меня на то чтобы увернуться, но в итоге я лишь успел заметить, как ее нога уходит сквозь стену.
– Черт!- выразил я досаду злобным криком.
Не успел я поднять нож, что при переходе противницы в бестелесную форму, выпал из раны, как в комнату ворвались бойцы.
Свет резанул по глазам, заставив зажмуриться, а через секунду меня уже скрутили.
Ну да, опять все подозрения упали на меня, еще бы, окровавленный нож в руке и труп с перерезанным горлом. В общем, меня опять упаковали, даже не слушая, а кто-то особо добрый даже приласкал ударом в лицо. Благо шлем защитил.
Как оказалось, убийца была одна. Но вот первой жертвой ее был не мой сожитель. Сперва она проникла в соседнюю комнату, где смогла зарезать спящими обоих бойцов, после чего уже навестила нашу комнатушку. Не повезло в этот раз стрелкам, они потеряли двоих бойцов, ну и у Василия одного теперь не хватает.
Я бы наверное начал бояться что меня могут прирезать, но вновь вовремя появились близнецы, да и кто-то глазастый заметил на горле убитого отчетливый отпечаток ладони убийцы, который моим быть точно не мог. Если честно, хотелось высказать все что думаю, о придурках, которые меня упаковали и даже слово не дали сказать, но, пораскинув мозгами, пришел к выводу, что действовали они правильно, а я не маленькая девочка чтобы дуться. Хотя тому козлу удар по лицу я еще припомню.
В итоге меня наконец-таки выслушали и даже сомневаться в правдивости слов не стали, к тому же кровь на лице подтверждала мои слова, хотя порез уже затянулся, да и бардак мы устроили знатный, а сокамерник был явно убит мгновенно, да и тревогу поднял я.
Все произошедшее не прибавило никому оптимизма, сражаться и умирать в бою это одно, а вот так, спя в кровати, за бетонными стенами умереть от руки женщины, совсем другое. В итоге, когда началось голосование о том, что делать дальше, мнения разделились на противоположные. Половина считала, что лучше и безопаснее уйти на базу, забыв про эту маленькую горку отщепенцев. Вторые же считали, что лучше найти и вырезать столь опасных соседей. И тот и тот вариант были не безопасными, даже одна противница с такими возможностями может навещать нас каждую ночь, а люди без сна обходиться еще не научились, а уж наводить столь опасных гостей на собственную базу. Это вообще верх глупости. В итоге победила жажда мести.
Если честно мне не нравились оба варианта. Как вообще найти человека в каменных джунглях? Разведка воронами им точно известна, а значит, они не будут двигаться по открытым местам, да и вообще передвигаться могут только ночью, а вот топать домой слишком опасно. Мне сегодня просто повезло из-за того что сосед перед смертью смог захрипеть, сработай она чище и все, я бы сегодня тоже не проснулся.
В общем, будем искать, главное чтобы нашу базу никто не нашел, пока мы рыщем по городу.
Глава 14. Одиночество удел Великих.
Скука. Вот главный враг человечества. Две недели прошло с того момента когда нас навестила убийца. В то утро, наш отряд разделился на четыре группы, которые отправились в разные стороны, прочесывая город. Но все было тщетно, недобитки будто в воздухе растворились. Каждую ночь мы ложились спать, готовые к ночному нападению, каждый день придумывали уловки, что позволят нам услышать убийцу и быстро расправиться над ней, а та так и не пришла. Она будто удовлетворилась своей местью, исчезнув насовсем. Все это бередило умы людей, все же неведомый враг, что может появиться в любой момент и перерезать тебе горло, как беспомощному щенку, это слишком, давит на психику. Людям нужно было хоть как то выплескивать раздражение и они нашли свою цель, меня. Часто я слышал шепотки, что только я видел неведомую убийцу, что только я не такой как все. Потом в умах начали проскальзывать мыслишки о том, что не место среди них тому, кто от них так сильно отличается. Мне было бы все равно, будь такие мысли в головах у общинников Василия, но как оказалось и стрелки переняли их страхи, а в последние дни, я все чаще замечаю странные тени на лицах наших ребят. Да что уж тут говорить, с каждым днем даже мне все чаще в голову приходят такие мысли. Зачем я держусь за них, я вполне могу выжить и один, а при небольших усилиях, смогу и сам обеспечить должный уровень комфорта, так что меня держит? Социальность? Не смешите мои тапки, я в последнюю неделю гораздо больше разговариваю с пустотой, чем с кем бы то ни было, видимо меня все же держит страх, а в таком случае его нужно преодолеть, ведь что есть эволюция как не преодоление барьеров, что сдерживают тебя?
И вот, прошло две недели, а я наконец-таки решился. Завтра утром я ухожу. Уже сообщил об этом всем, Василий с главой стрелков восприняли спокойно, даже с некой внутренней радостью, все же со мной должен уйти и накал страстей в общине, наши даже сделали попытку остановить и переубедить меня, но она была слишком не убедительной. Тем более я чувствовал то облегчение, что они испытывали, понимая, что меня не уговорят. Радует хоть в эмоциях близнецов, Михи и Даши я чувствовал хоть какое-то сожаление, а близнецы даже сказали мне, что если когда-то мне понадобиться помощь, то они окажут ее мне, я ответил им тем же.
Как ни странно, единственным человеком, что действительно был против моего ухода, оказалась Вероника. Она даже мне высказала что думает о мне и обо всех окружающих, в привычной ей резковатой манере. Последний вечер мы провели с ней.
Нет, мы не спали, вообще никакой близости не было. Просто сидели, пили вино и говорили. По просьбе девушки я рассказал ей, как погиб ее брат и вновь попросил прощения, когда в уголках ее глаз появились слезы. Она в ответ произнесла, что не винит меня, не знаю, не смог считать эмоции под общей волной горечи. Так мы и сидели, говорили, не знаю почему, но мне больше всего запомнились эти слова: