Евреи, которых не было. Кн. I
Шрифт:
Началось в Севилье, где уличные бои с перерывами продолжались три месяца. Прокатилось по всей Кастилии, перекинулось на Арагон. Изуверы, возглавлявшие обезумевшую толпу> разнесли если не все общины Испании, то, по крайней мере, крупные общины – в Кордове, Толедо, Валенсии. Погромщики врывались в «юдерию» с воплями: «Вот идет Мартинес, он вас сейчас всех перекрестит!». В Барселоне евреи заперлись в крепости, заручившись поддержкой властей. Власти не выдали, но солдаты гарнизона убежали и сами участвовали в осаде крепости. Крепость подожгли, евреев убили или крестили: кроме тех, кто покончил с собой (большинство) или сумел убежать (единицы).
Вот тут появляется статистика! Известно, хотя и примерно, число убитых и крестившихся. Убито было «всего» около десяти тысяч, крестилось примерно полмиллиона человек. Сколько бежало в Марокко и в Португалию, трудно сказать наверняка. По крайней мере, счет шел на сотни тысяч. Известно, что в Португалии не менее 20 тысяч крещеных евреев вернулось к вере отцов. Им грозила за это кара, но верховный раввин и лейб-медик короля Португалии, Моисей Наварро, представил королю подлинные грамоты Папы Римского, запрещавшие крестить евреев насильно. Король разрешил евреям вернуться в иудаизм и запретил их за это преследовать.
По-видимому, евреев и после 1391 года оставалось в Испании очень много. Известно, что монахи много раз врывались в синагоги, требуя немедленно креститься. Часто синагогу тут же переделывали в храм, а евреев крестили целой общиной.
Организовывал эти безобразия епископ Бургосский Павел, воспитатель кастильского королевича и личный друг Папы Римского. В прошлой жизни это был талмудист Соломон Галеви… Таких крещеных евреев, которые часто и не изменяли принципиально круга общения и образа жизни, евреи называли «анусим» – то есть «невольники»., а испанцы – «марранами», то есть «отверженными». Каждый народ высказался в своем духе, право же, и разница – в пользу евреев.
Общее число марранов и «людей смешанной крови» в Испании определяется примерно – от шестисот тысяч до полутора миллионов (из 8 или от силы 10 миллионов всего населения). Это была своеобразная группа населения – не евреи и неиспанцы. Многие из марранов действительно слились с испанцами, но большинство старалось тайно придерживаться иудаизма. Они селились отдельно, старались поддерживать знакомства в основном среди «своих»… Известен даже особый марранский погром, когда в 1473 году чернь три дня бесновалась в Кордове, в квартале марранов. Тогда прошел слух, что во время крестного хода некая девица-марранка вылила из окна ночной горшок – прямо на статую Божьей Матери. Правда или нет – теперь уже не установить, но погром был, убили больше тысячи людей, в том числе и грудных младенцев, — основных, надо полагать, врагов Божьей Матери. Был ли смысл убивать столько людей из-за одной дуры (которую опять же не убивать, а выпороть бы, и только), — это тоже вопрос, который поздно задавать.
Судя по всему, марранов в Испании было больше, чем евреев, потому что число изгнанных в 1492 году называют порядка трехсот тысяч. Уже из единой Испании: брак Фердинанда Кастильского и Изабеллы Арагонской объединял два крупнейших королевства, создавал одну большую страну. В 1492 году христианнейшие венценосцы Фердинанд и Изабелла решили, что больше иноверцы не должны осквернять собой Испанию. Принять это решение очень помогала мрачно знаменитая личность: создатель испанской инквизиции, духовник королей, монах Томас Торквемада. Сохранилась легенда, что евреи предлагали Фердинанду и Изабелле такие деньги за право остаться, что король и королева заколебались. К несчастью, Томас Торквемада подслушивал и в решающий момент ворвался в комнату, устыдил: как могут они получать мзду от врагов Христа! Хотя верно ведь: изгнав евреев, Фердинанд и Изабелла присваивали их имущество. Зачем брать часть, если можно «ариизировать» все?
Перед тем, как уйти навсегда с родины, евреи три дня мучительно прощались с родными могилами, рыдали на своих кладбищах. Как всегда, как во время любого очередного изгнания, они не хотели уходить.
«И шли, обессиленные, пешком триста тысяч, в числе их был и я, весь народ – отроки и старцы, женщины и дети; в один день, из всех областей королевства… Куда погнал их ветер изгнания… и вот – беда, тьма и мрак… и постигли их многие бедствия: грабежи и несчастья, голод и мор… продавали их в рабство в разных странах, мужчин и женщин, а многие утонули в море… Канули, как свинец. На других обрушились огонь и вода, ибо корабли горели… И история их ужаснула все царства земли… и остались (в живых) лишь немногие из всего их множества» [35, с. 169].
Так описывал этот чудовищный «поход» дон Ицхак Абрава-нель, один из выдающихся руководителей испанского еврейства. Но, к счастью, Ицхак Абраванель все же преувеличил масштаб массовой гибели. Эти люди в своем большинстве все-таки не погибли, и мы очень хорошо знаем, где они оказались: Турция приняла порядка 100,000 изгнанников, еще столько же осело в Северной Африке.
Акт мрачной справедливости: эти евреи охотно шли в пираты, грабящие побережья Франции и Испании. Они оказались неплохими мореходами и воинами, да к тому же хорошо знали психологию и особенности поведения христиан. В беспощадную войну мусульман с христианами внесли они элемент и вовсе уж иррациональной ненависти и злобы. На острове Джерба еще в начале XIX века возвышалась пирамида из черепов христиан, пока ее не убрали в 1830 году по требованию французского консула.
В Италии евреев было уже несравненно меньше, чем в Испании: по разным оценкам, в XIV-XV веках – от 30 до 80 тысяч. К счастью, их никто и никуда не выгонял, и к ним даже добавились испанские изгнанники.
Число выгнанных из Англии называют разное, но все оценки колеблются между 12 и 16 тысячами человек. Это много с точки зрения организации такого шествия, — тем более, что шли ведь не молодые вооруженные мужчины и даже не бездетная молодежь, переселяясь на новые земли. Шел народ, и в это число — 12 или 16 тысяч человек – входили и грудные младенцы, и глубокие старики, и женщины на последних стадиях беременности, и кормящие матери. Но это очень мало в сравнении даже с итальянской колонией, не говоря уже об испанских евреях и о евреях мусульманского мира.
Из Франции выгнали чуть больше евреев – цифры колеблются от 80 до 100 тысяч человек. Впрочем, куда направились евреи из Франции, тоже известно – они ушли или в Италию, или в южные княжества – Лангедок и Бургундию, которые были вассальными княжествами Франции, но на которые указы об изгнании евреев не распространялись. Лишь очень немногие из французских евреев направили свои стопы в далекую, слишком холодную для них Германию.
КОЕ-ЧТО ВАЖНОЕ О ЕВРЕЯХ ГЕРМАНИИ
Что характерно, прибытие этих евреев в Германию вовсе не прошло бесследным, и уж что-то, а городские архивы в этой стране всегда содержались в порядке (что очень облегчает жизнь историкам). Нам очень хорошо известно, какие именно евреи, в каком числе прибывали в какие немецкие города, сколько их там было и куда они перемещались. Известно, что общину во Франкфурте-на-Майне основал равви Элиа-зар бен Натан, который пришел в этот город с семьей из Майн-ца в 1150 году, и такая же точность царит во всех остальных случаях.
Иногда евреев считали не по головам, а семьями: в летописях отмечалось, сколько семей прибыло в такой-то город или переехало из Майнца во Франкфурт или из Цвикау в Берлин. В этом нет ни малейшего пренебрежения к евреям – точно таким же образом очень часто оценивалась и численность христиан. И для летописцев, и для королевских чиновников были важны взрослые мужчины, главы семей – те, кто будет платить налоги, работать, нести ответственность за поддержание порядка. Женщины и дети их просто не интересовали, и летописцы их как бы не замечали.