Эвританские хроники
Шрифт:
– Триста! – не отступился дядька Натали.
– Пятьсот, – спокойно задрал цену страж.
Мордан сплюнул с досады. Больше наличности у него не было.
– Тысяча! – включилась в торг Натали, видя, как расстроился дядька.
– Ты что, – шикнул тот на нее, – у нас же нет с собой такой суммы…
– Папа пришлет, – пожала плечами Натали.
– Мне долговые расписки не нужны, – ощерился в ехидной усмешке Давлет.
– Я принцесса! – возмутилась девушка.
– На торгу равны все, – веско заметил страж, делая знак магу. Тот согласно
– Здесь тысяча, – заявил страж, – она твоя.
– Нет! – не на шутку разозлилась Натали. – Добавляю въездные и ставочные! Все вместе – это уже полторы!
Давлет азартно потер руки.
– Они все равно останутся здесь, – равнодушно пожал плечами страж, – две тысячи.
Натали прикусила губу. Это было поражение. Страж бережно принял из рук довольного Давлета драгоценный меч, кивнул магу, чтобы рассчитался, и приступил к отправлению привычного ритуала.
– Въездная пошлина пятьсот золотых для благородных господ царской крови, – почтительный кивок в сторону принцессы, – десять золотых за каждого человека его свиты. Свита – не более пяти человек. На всей территории ристалища запрещено обнажать оружие. За этим постоянно наблюдает группа магов. Нарушителя ждет немедленная смерть. В случае возникновения ситуации, затрагивающей честь благородных господ, последние имеют право вызвать обидчика на поединок. Оружие позволяется обнажать только на арене.
Мордан молча кинул стражу увесистый кошель. Маг провел над ним рукой и кивнул стражу, подтверждая, что сумма уплачена.
К Мордану с Натали подъехали четверо воинов, заранее выбранных в качестве личной охраны принцессы на территории ристалища. Маг неторопливо перехватил крестовину меча принцессы красным шнурком с нанизанной на него бусинкой, продел концы в специальное ушко на ножнах и завязал их узлом. Ту же операцию он повторил с оружием ее свиты. На территории ристалища развязать тесьму мог только маг.
– Жди у входа в ущелье, – приказал Мордан сотнику.
Магическая завеса исчезла, открывая путь в долину к гигантскому амфитеатру. Принцесса тронула поводья. Настроение было скверное.
8
– А этот почему в клетке?
Веки Кирилла дрогнули. Молодой здоровый организм усиленно боролся с отравой. Перед глазами по-прежнему колыхалась молочная пелена.
– Не знаю. Давлет доставил.
– Не могли расспросить?
– Не успели. Мордан нагрянул. Давлет со страху всех практически даром нам сплавил. Зато на мече отыгрался. Думаю, этого парня меч. Они оба какие-то странные.
– Если он хоть наполовину его достоин…
– Если достоин – гвоздем программы будет.
– Думаешь, зря его в клетке держат?
– Не думаю. Чем они его взяли, определить можешь?
По телу Кирилла прошла теплая волна.
– Догадываюсь. Перед выходом дадите ему…
Последние слова
– И стоило ради этого сюда ехать? – Натали брезгливо сморщила нос, глядя, как служащие посыпают арену свежим песком.
– Стоило, стоило. – Мордан усердно крутил головой.
– Ты кого ищешь?
– Забыла, зачем мы сюда прибыли?
Натали досадливо поморщилась.
Ристалище – это не просто бои для утехи пресыщенных зрителей. Вся элита, вся знать Эвритании ежегодно собиралась здесь. Зачастую вековая, кровавая вражда между кланами кончалась пышными свадьбами наследников престола, а порой даже объединением государств. Или наоборот. На ристалище любой мог вызвать любого на смертный бой. Равный по рангу ответить на вызов был просто обязан, дабы не потерять лицо, вельможи более высокого звания обычно выставляли вместо себя замену.
– Узнай как-нибудь поделикатней, почему ложа Филиппа пуста, – шепнул Мордан Синдарху.
Смуглый телохранитель кинул взгляд в сторону ложи правителя Четырех Бездонных Озер. Ни Филиппа Бесстрашного, ни его сына Вийона там не было. Он понимающе кивнул головой и беззвучно испарился.
– А это кто? – толкнула локтем дядьку Натали.
– Где?
– Вон, видишь, на меня уставился? – Девушка кивнула на противоположную сторону арены.
Ложи царских особ, как и положено, находились на самых почетных, удобных для наблюдения за агонией жертв ристалища, местах. То есть в самом низу. Чем выше ложа, тем ниже ранг ее обладателя. Самый верх заполняли безземельные отпрыски обедневших родов, сумевшие наскрести пятьдесят монет. Столько стоило место на «галерке». Свиты, как правило, эти господа не имели. Да она здесь, в принципе, была ни к чему. Только для престижа. Законы ристалища выполнялись строго. Попробуй обнажи меч без разрешения мага – взбесившаяся бусинка срывалась с разорванной тесьмы и прошивала сердце святотатца навылет.
– Ложа Литлера.
– Так это Литлер?
– Сын его. Дэйн. Литлер мне ровесник.
Двухметровый детина в бархатном зеленом камзоле, сообразив, что его заметили, неспешно поднялся со своего кресла и поклонился. Натали, забавно сморщив носик, кивнула в ответ.
– Чего ему надо?
– Не догадываешься? – хмыкнул Мордан. – Ты в этом наряде – хоть куда… Настоящая невеста.
– Ненавижу эти тряпки.
– В них, по крайней мере, ты на принцессу похожа, а не на уличного сорванца.
– А ты ходить в них пробовал? – огрызнулась Натали. – Чтобы шаг сделать, юбку чуть не до шеи задирать приходится, и все равно подол по земле метется. И кто такую моду дурацкую придумал?
– Гы-гы-гы, – захрюкал кто-то сзади. Мордан повел бровью на развеселившегося охранника, и тот немедленно заткнулся.
– Как Вийон с Филиппом объявятся, пригласи их в свою ложу.
– Тихо! Кажется, опять начинают, – отмахнулась Натали. – Может, хоть на этот раз что-нибудь приличное покажут.