Европа, тюрки, Великая Степь
Шрифт:
А ведь портрет человека, равно как и народа, создают по его вещам — по деталям. Иногда одного штриха достаточно, чтобы узнать. По широкополой шляпе узнают мексиканцев, по кимоно — японцев.
Конечно, упрекнуть столь именитого автора в незнании азов этноистории нельзя. Именно в глубоком знании существа дела убеждает его анализ различных документов, например, Радзивилловской (Лаврентьевской) летописи, вернее, ее копии, богатой иллюстрациями. Текст относится к 1130–1140 годам. Десятки миниатюр — целое сокровище.
Б. А. Рыбаков, конечно, прав, утверждая, что перед художником «была более полная
Скопированные рисунки остались, а текст таинственно исчез. Рисунки «без текстового сопровождения и опознаются лишь при ознакомлении с киевской летописью», пишет академик. Как это? Как можно сопоставить с тем, что исчезло?.. Или летопись все-таки не исчезла, а ее просто спрятали от глаз мирских?
В этой связи уместен и такой вопрос — где оригиналы других киевских летописей? Ссылки на якобы пожары и погромы неубедительны. «Исчезновение» исторических документов велось выборочно: их уничтожали со знанием дела.
А что, если Радзивилловская летопись, равно как и другие, найденные в монастырях Северной Руси, была не копией, а переводом с киевской? Разве не настораживает, что на полках архива российской истории сложены лишь документы Северной Руси, написанные на славянском языке? А где же тюркские своды? Смехотворно предположение, будто их не было в природе.
Однобокая, выходит, география у России… Что, на ее южных землях не было монастырей? Не было просвещенных людей? Не было городов?.. Новгород — это, конечно, хорошо, однако чем хуже Брянск (Биринчи)? Культурные традиции этого древнего кипчакского города изучены слабо, хотя он возник намного раньше Новгорода — в IV–V веках. Город был духовным центром Великой Степи, ее столицей. Здесь проходила Европа «свои университеты».
Конечно, рано или поздно, но заговорят города юга России, заговорит Великая Степь. Не прилично ей дальше молчать — культурный пласт колоссальный. И его придется открыть. Появились новые страны, они — молодая поросль от старого кипчакского дерева. Азербайджан, Узбекистан, Украина, Казахстан, Киргизстан захотят знать свою истинную историю. Их предки внесли огромный вклад в мировую культуру, так почему же надо скрывать его?
С Х века, пишет Рыбаков, русские стали украшать свои летописи цветными миниатюрами… Очень тонкое наблюдение! Оно предполагает, что до 997 года русские летописи цветными миниатюрами не украшались.
А были ли русские летописи? Об этом автор умалчивает.
Вот так, одной фразой академик ловко уводит читателей от самого важного: не было в Х веке русских летописей, следовательно, нечего было и украшать. Древний Киев (вернее, Украина и вся Великая Степь) интересовал московских историков не ради познания истины, а для ее сокрытия.
Зарубежные и отечественные ученые недоумевают, видя, российские архивы, старательно очищенные от документов Киевской Руси. Сколько же всего погублено… Например, М. И. Каргер в двухтомнике «Древний Киев» сокрушенно отмечал, что едва ли не всё, найденное археологами, куда-то таинственно исчезало. Словно злой рок веками витал над Киевом.
Скажем, находили захоронения в срубах, относящихся явно к довладимировой поре, они были точно такие же, как на Алтае. С конем, со слугами, с утварью… Но изучать их не начинали, говорить и писать о них старались меньше, а потом и вовсе забывали. Будто ничего не находили.
Однажды под южной апсидой Десятинной церкви археологи нашли прекрасно сохранившееся погребение. Видимо, когда-то это был курган, потом на нем воздвигли кирпичный храм, один из самых древних в Киеве. Богатым было захоронение. На сбруе коня четко различим орнамент, выполненный в традиционном для кипчаков зверином стиле (такие украшения часто попадались археологам на Алтае). Были найдены равносторонние нательные кресты, принятые когда-то у тюрков. И многие другие находки… Однако московским историкам все это показалось неубедительным, они же видели свой Киев славянским.
Даже тюркские рунические надписи на стенах древнейших храмов не убеждали их!..
Вот и академик Рыбаков явно предвзято пишет о киевских миниатюрах. В хрониках Древнего Киева, конечно, они были. Не могли не быть. Для кипчаков зрительный ряд считался доброй традицией. Эта традиция Ч продолжение наскальных рисунков. Своих. Стилизованных. Тюркских. По манере письма, надо заметить, подобных тем, что в летописях.
Рисунки эти и сейчас можно видеть на скалах Алтая, Южной Сибири, откуда пришли кипчаки на Днепр, на Дон, на Дунай, в Центральную и Западную Европу. Мало того, точно такие же рисунки остались на каменных памятниках, которых немало в Степи. Есть они и на ювелирных вещах — курганных находках археологов. Не исчезли! Доктор наук Сослан Байчоров, карачаевец, выпустил исследование «Древнетюркские рунические памятники Европы», там много прелюбопытного.
Убедиться легко, традиции тюркской культуры, которые хорошо заметны в книгах Киева, сложились задолго до варягов: веками, тысячелетиями шлифовались они. Летописные миниатюры как раз и ценны тем, что дают представление о жизни Киева, о ее архаических чертах. Например, оружие, здания, доспехи, головные уборы, мебель, одежда и многое другое не обойдено вниманием художника, который эти вещи рисовал как бы с натуры — он видел их в жизни.
Рисунки с натуры даже ценнее, чем сами летописи, их почти не коснулась рука редактора. Они и заставляют усомниться в правоте переписанных много раз текстах. Например, оружие и доспехи кипчакских воинов, найденные в курганах очень далеко от Киева, абсолютно такие, как те, что нарисованы в летописи.
Значит, рисунок входит в явное противоречие с текстом. И это действительно так, потому что у «русских» славян (кроме княжеских дружин) оружие было совсем другим — для пеших воинов! А кипчаки пешими не воевали… Сила в рисунках таится огромная! Летописные миниатюры — «окна в исчезнувший мир», как назвал их один из исследователей. Прекрасный образ. Если есть окна, значит, в них можно смотреть.
Сперва — на сюжеты рисунков. По восточной традиции запечатлевалось только самое важное. В сюжетах видно даже отношение автора (или заказчика?) к тому или иному событию. Настроение художника. Именно это качество — выбор важнейшего — отличало тюркскую, да и всю восточную, культуру. В центр картины ставят главное в сюжете и на нем концентрируют внимание зрителя. Очень древняя традиция.