Эзоосмос. Исконный Шамбалы. Книга 1.
Шрифт:
— Не беспокойся, Жека, тебя вряд ли кто «пересусанит». Ты у нас эксклюзив! — засмеялся Виктор.
— Точно, — поддержал его Стас, подтрунивая над Женькой. — Редкий природный экземпляр полупроводника.
— Да уж, не в пример Моисею, — отец Иоанн растянул губы в своей щербатой улыбке. — Знаете народную «мудрость»? Моисей сорок лет водил евреев по пустыне, да все без толку. А наш Сусанин управился со своими за пару дней.
Волна смеха вновь прокатилась по компании.
— Ладно, ладно. Я вам еще припомню эти шуточки в следующем походе. Дайте только срок! — не без юмора пригрозил Женька.
С этими словами он поднялся с бревна и стал
— Нет, ну не сидеть же, сложа руки?! Надо помочь брату Сусанину! Вдруг он, правда, со своей гвардией перестарался…
Ни с кем не советуясь, Женька принялся с энтузиазмом сооружать суперкостер, кинув в огонь три больших охапки сухих веток. Пламя вспыхнуло гораздо быстрее, чем он предполагал. От такого сильного жара и близости огненного столба все моментально повскакивали со своих мест и разбежались в разные стороны на безопасное расстояние.
— Ну, блин, детский сад! — еле успев отскочить от упавшей горящей ветки, произнес Сэнсэй. — Женька! Вот вредитель! На кой ты его развел?
Женька сам растерялся от такой неожиданности, но старался сохранить спокойствие, как всегда находя оправдания своему содеянному.
— А чего добру сухому пропадать? Завтра с утра все равно уезжаем. Спалить такую гору не успеем. А так польза для леса, вроде золы для удобрения, да и сигнальный костерчик неплохой.
— «Костерчик»! — комично передразнил его Вано. — Тоже мне … нашелся. Ты кому сигнализировать этим пионерским костром собрался? Летающим тарелкам, что ли?
— Ага! — Женька сотворил восхищенное лицо и «с надеждой» посмотрел в космос. — Братьям по разуму.
Ребята заулыбались, а Сэнсэй махнул рукой в его сторону. Вано же, кивнув, с ним согласился:
— Точно, не исправим.
После этого они оба повернулись и отошли подальше от костра, продолжив беседу с Николаем Андреевичем. Женькина выходка невольно разбила компанию на отдельные кучки. Все с нетерпением ожидали, когда прогорит основная масса подброшенных веток.
Огонь полыхал ярким пламенем, жадно поглощая гору хвороста. Его сила нарастала с каждой секундой, порождая захватывающее зрелище своей могучей стихией. Огромный огненный столб, словно живое существо, извивался ввысь в неистовой пляске тысячами ярких язычков пламени. Они контрастно выделялись на фоне темного леса, создавая громадное зарево.
Все бы ничего… Но именно в этот момент произошло невероятное событие, которое буквально захлестнуло единой волной все острые впечатления от недавно увиденного… Валера подошел к Сэнсэю. В это время Николай Андреевич о чем-то увлеченно рассказывал, а Вано и Сэнсэй внимательно слушали его. Но как только Валера остановился возле Сэнсэя, очевидно, намереваясь, что-то сказать и, судя по его виду, очень важное, тот повернулся к нему сам. Их взгляды встретились.
— Валера, ты что-то хотел спросить?
— Да, — твердо ответил тот.
Стоящие рядом замерли, затаив дыхание. Валера открыто смотрел Сэнсэю в глаза. Может, оттого, что его взгляд стал именно таким открытым, а не обычным исподлобья, может быть, костер слишком ярко освещал его, или по какой-то другой причине, но лицо Валеры изменилось. Оно приобрело какие-то идеально правильные неуловимые черты. То, что Валера произнес дальше, точно вкладывая в каждое слово частицу своей души, пожалуй, поняли далеко не все.
— Я осознаю, что я всего лишь человек. Но я хочу познать Его.
— Путь к нему прост и тяжек. Готов ли ты?
— Я не знаю дороги, но я пойду, куда ты укажешь.
Отец Иоанн, стоявший рядом, не удержался от комментария и с сарказмом проговорил:
— Что значит «я пойду, куда ты укажешь»? А если он тебе укажет, к примеру, пойти в воду? Ты что, пойдешь?
— Пойду в воду, — уверенно ответил Валера, не сводя глаз с Сэнсэя.
— Ну, в воду, ладно, — не унимался отец Иоанн. — А если в огонь?
— Пойду в огонь, — так же убежденно отозвался Валера.
И тут Сэнсэй неожиданно для всех присутствующих протянул руку вперед и сказал, указывая на огонь:
— Иди.
Валера молча повернулся и, как человек, начисто лишенный страха, двинулся к огромному костру. Вано сначала наблюдал за парнем с улыбкой, но, по мере приближения того к огню, губы его дрогнули, и улыбка вмиг исчезла с лица. Валера разгреб ногой горящие ветки и… спокойно вошел в огонь, как будто это была не огненная стихия, а все тот же прохладный ночной воздух. Сказать, что окружающие были в шоке, значит, ничего не сказать. Они испытали самый настоящий животный страх и ужас, вызванный ощущением нереальности происходящего. Вано, Николай Андреевич и Стас первые всполошились, пытаясь предпринять попытки к спасению Валеры. Но Сэнсэй жестом остановил их, не сводя глаз с Валеры.
Пламя тем временем вспыхнуло необыкновенно ярким огнем, охватив Валеру в плотное кольцо. Невероятно, но его одежда и он сам оставались целыми. Время как будто остановилось. Валера медленно развернулся в сторону Сэнсэя. Взгляд его по-прежнему был уверенным и открытым. Он сохранял абсолютное спокойствие, граничащее с каким-то безразличием ко всему, происходящему вокруг него. Казалось, в этот момент он видел и чувствовал совершенно другое «нечто», которое не дано было видеть наблюдавшим за этой сценой. Те имели несчастье лишь созерцать его бренное тело, объятое пламенем. Наверное, прошло всего лишь каких-то пять-десять секунд перед тем, как Сэнсэй поднял руку и молча поманил парня обратно из огненного столба. Но для всех присутствующих это время растянулось в целую вечность. Реальность и нереальность происходящего перемешалась в их головах, безжалостно стирая свои границы при созерцании невероятного зрелища.
Валера стал выходить из костра. Пламя трепетно потянулось за ним, полыхая необычно живо, словно не желая отпускать своего добровольного пленника. Парень вышел совершенно невредимым. Он молча подошел к Сэнсэю. И тут произошло то, что называют «великой тайной». Случайными свидетелями сего стали четыре человека, стоявшие возле Сэнсэя: Николай Андреевич, Вано, Анастасия и Стас. Когда Валера приблизился к Сэнсэю, тот разжал ладонь и протянул парню изумительно чистого цвета белый камень, на котором были прочерчены какие-то иероглифы. Рассмотреть их более внимательно оказалось практически невозможно из-за необычного света, которым они отсвечивали. И это мерцание света, сливаясь в один поток, порождало странное ощущение, как будто свет исходил не от надписи, а изнутри, из глаз самого смотрящего на него. Валера молча взял белый камень и скрыл его от любопытных глаз в своей ладони. Все снова стало на свои привычные места, точно ничего и не было. Только лишь разворошенный костер да шоковое состояние компании напоминали о невероятном недавнем инциденте.