Эзоосмос. Исконный Шамбалы. Книга 1.
Шрифт:
Едва спала пелена страха, передо мной открылся диковинный мир, о существовании которого я даже не подозревала, проводя свои будни на поверхности. Разглядывая по мере возможности причудливые каменные своды и стены, искусно выточенные водой за многие века, я приходила в восторг от такой грандиозной по масштабам работы. Ландшафт внутри пещер оказался чрезвычайно разнообразным. По крайней мере, то, что мы успевали выхватить лучом света наших фонарей из вечной темноты, впечатляло. Созерцая эту красоту, я точно растворялась в чувстве восхищения, словно сливаясь в единое целое с невидимой жизнью таинственных недр.
Теперь я понимала, что тянет спелеологов в подземные путешествия. Это неповторимое
Ведь пещеры прочно изолируют от внешнего мира. Своей абсолютной тишиной и непроглядной темнотой они заставляют человека невольно погрузиться внутрь себя, заглянуть себе в душу. Пещеры даже своей жизнью, тысячелетним существованием в неизменных условиях внутреннего климата чем-то похожи на самого человека, на его двойственность. Как бы внешне у человека не изменялась судьба, обстоятельства, как бы его тело не развивалось, а потом не старело, в душе его, если туда не направлять свой взор, остаются все та же темнота, тоска, тишина и вечное одиночество. И, кроме тебя, никто не имеет доступа к тому прекрасному и божественному, что скрывает тьма в подземельях твоего подсознания. И только ты своей неизменной любовью ко всему сущему способен не только обрести свое настоящее сокровище внутри себя, но и огранить его в сверкающий кристалл, который озарит во тьме мыслей божественный путь.
Если же смотреть с другой стороны, то столь идеальная изоляция пещеры от внешнего мира напоминает изоляцию сознания во время медитации или молитвы, когда человек, отключаясь от внешнего мира, сосредотачивается на внутреннем. Такое же уединение от людской суеты, от проблем бытия, такая же идеальная тишина в сознании, в которой произносятся слова молитвы. Удивительные совпадения… А может быть, для природы в глобальном масштабе именно такие вот места с неизменным климатом и являются своеобразными отдушинами, где природа, независимо от внешних условий может сохранить в пещерах зачатки первичной жизни на Земле, то есть самое для нее важное и дорогое. Ведь как для духовного человека важна душа, так и для природы — жизнь. Да, сколько дивного мы порой пропускаем, недооцениваем, сосредотачиваясь лишь на потребительском отношении к природе, на том, что то или иное место на Земле именно даёт человеку. Мало кто задумывается над тем, чем это самое место является для самой природы. И, к сожалению, такие наши массовые эгоистичные мысли и действия не проходят бесследно, как для самой природы, так и для людей.
Наш отряд шел довольно долго. Преодолев очередной туннелеобразный переход, мы попали в пещерный зал с множеством каменных перегородок. Там Сэнсэй объявил очередную большую стоянку на двадцать минут. Кто уселся на камни, кто просто снял вещмешок, оглядываясь вокруг. Женька же усиленно отряхивал свой комбинезон от пыли.
— Ну, ё-моё, сколько же ее! — всерьёз возмущался парень, но потом, улыбнувшись, перевел всё в шутку: — Вот я всегда не понимал двух вещей: откуда берется пыль, и куда деваются деньги?
Сэнсэй, устраиваясь на отдых, промолвил, словно за между прочим:
— Если бы люди не были такими ленивыми, уже давно бы создали «отталкиватель» грязи. Вон, поучились бы у природы, у цветка лотоса. Его листья прекрасно самоочищаются, отталкивая воду и грязь.
— Ну, то природа, в ней все ра-зум-но, — выделил последнее слово Николай Андреевич, восседая на камне и пытаясь освободить ногу от сапога. — А человек по большей части химией балуется, всё мыло усовершенствует.
— О то ж, — Сэнсэй усмехнулся, присев и прислонившись спиной к каменной перегородке. — Ну что поделать, бизнес, он и есть бизнес…
— А что это за «отталкиватель» грязи? — поинтересовался Стас.
— Да элементарная вещь, — проговорил Сэнсэй, прикрыв глаза. — Защитное покрытие в виде пленки. Наносится на любую одежду. Весьма удобно… Да и делать-то ее — раз плюнуть при современных технологиях. Берешь полимер и соединяешь его с наночастицами серебра…
Поскольку Сэнсэй замолчал, пытаясь немного вздремнуть, никто не стал тревожить его дальнейшими расспросами.
Пока он отдыхал, мы тем временем рассматривали пещеру. Надо сказать, что она произвела на нас особое впечатление, прежде всего, своей необычностью. Пещера напоминала объемный лабиринт. Все ее уголки были очень похожи друг на друга, так что если куда-то отойдешь, потом долго ищешь обратный путь. И вроде идешь на свет фонарей, отражающихся на куполе пещеры, а попадаешь опять в глухой угол. Даже наши мастера приколов, испытав на себе шутку пещеры в подобной дезориентировке в пространстве, старались без особых причин не отходить от отряда.
Но Женька, плут, и в этих условиях оставался в своем репертуаре. Сначала он решил напугать Вано, когда тот пошел осматривать лабиринт. Едва отец Иоанн скрылся за камнями, Женька показал нам жестами: мол, сейчас вы услышите крики из фильма ужасов. И тут же пошел вслед за ним. Ожидаемого шумового эффекта не последовало. Вано вернулся довольно быстро, причем с другой стороны, а Женьки все не было. В конце концов, издали послышался его жалобный голос откуда-то из темноты: «Люди, вы где? Ау-у-у! Выходите на связь. У меня батарейки в фонарике сели, голосовые связки тоже. Помогите! SOS!!! У-у-у…»
Сэнсэй открыл глаза, слушая непрерывное завывание Женьки, и, глянув на довольное лицо отца Иоанна, умастившегося рядом с Серёгой, серьезно произнес:
— Да вытащите его оттуда, пока окончательно не заблудился. А то же потом неделю будем искать.
Вано заулыбался и, приподнявшись, стал светить фонарем в определенный угол потолка пещеры.
— Иди на свет, чадо многогрешное…
Через некоторое время парень появился перед нами, сияя счастливой улыбкой. А затем тут же для смеха сотворил из себя образ слепого нищего, протянув вперед руки. Он стал шутливо раскланиваться и благодарить всех за спасение его «немощного» тела. А перед батюшкой и вовсе упал на колени и стал отбивать земные поклоны. Во время своего очередного лобоприкладства, «слепой нищий» неожиданно «прозрел», обнаружив у себя подранную штанину комбинезона.
— Ну и качество, мать их за ногу…
Прикрыв рукой дырку, под смех ребят, он подошел ко мне и попросил нитку с иголкой в качестве «единовременной благотворительной помощи его пострадавшей натуре». Получив необходимое, Женька удалился в соседний тупик, спрятавшись за угол, чтобы не смущать присутствующих своим портным делом. Он долго усаживался. Потом на стенке от входа обозначилась тень парня, отбрасываемая от света электрического фонаря, кропотливо зашивающая штанину. Мы же заговорили на житейские темы. Неожиданно Стас произнес: