Фабрика Абсолюта. Белая болезнь
Шрифт:
Сигелиус. Как вы сказали? Свирепствует?
Гален. Да, свирепствует… ширится.
Сигелиус. Ах, вот что. Врач не должен говорить цветисто, коллега.
Гален. Да, правильно… А в последнее время, когда так распространилась белая болезнь…
Сигелиус. Morbus Tshengi, коллега. Человек науки должен выражаться кратко и точно.
Гален. Когда видишь все эти ужасы… видишь, как человек заживо разлагается… на глазах своей семьи… И это ужасное зловоние…
Сигелиус. Надо пользоваться дезодораторами, коллега.
Гален. Да, но так хочется спасти этих людей. У меня были сотни случаев… страшных случаев,
Сигелиус. Неправильно, коллега! Врач никогда не должен отчаиваться.
Гален. Но это так ужасно, господин советник! И я сказал себе: надо что-то сделать… что-то испробовать, а не стоять так зря… Я, правда, прочитал всю литературу по этой болезни, но… извините, господин советник… там нет… там нет этого…
Сигелиус. Чего там нет?
Гален. Правильного метода лечения, господин советник.
Сигелиус (кладет перо). А вы его знаете, этот метод?
Гален. Да, думаю, что знаю.
Сигелиус. Ах, выдумаете! У вас, наверно, есть собственная теория ченговой болезни, не так ли?
Гален. Да. Есть собственная теория.
Сигелиус. Довольно, господин Гален. Когда против болезни не удается найти средства, для нее придумывают хотя бы теорию. Это обычное явление. Но, на мой взгляд, практикующий врач должен придерживаться проверенных методов. Что скажут ваши пациенты, если вы станете испытывать на них ваши сомнительные теории? Для экспериментирования существуют клиники, коллега.
Гален. Вот потому-то…
Сигелиус. Я еще не кончил, доктор Гален. Как я уже сказал, в моем распоряжении, к сожалению, всего три минуты. Что касается ченговой болезни, рекомендую вам применять дезодораторы… и потом морфий, коллега, самое главное — морфий. В конце концов мы существуем для того, чтобы облегчить страдания больных… по крайней мере платежеспособных. Больше ничего не могу сказать вам, коллега. Очень приятно было познакомиться. (Берет перо.)
Гален. Но… господин советник… я…
Сигелиус. Что вам еще угодно?
Гален. Видите ли, я умею лечить белую болезнь.
Сигелиус (пишет). Одиннадцать человек приходило ко мне с таким заявлением. Вы двенадцатый. Среди них были и врачи.
Гален. Но я проверил свой метод… на нескольких сотнях больных. И он дает положительные результаты…
Сигелиус. Какой процент выздоровевших?
Гален. Около шестидесяти. И еще двадцать под вопросом.
Сигелиус (кладет перо). Если бы вы сказали «сто процентов», я тотчас велел бы вывести вас, как сумасшедшего или шарлатана. Что же мне с вами делать? Послушайте, коллега, я вас понимаю: это заманчивая иллюзия — найти средство против ченговой болезни. Это принесло бы вам славу, сказочную клиентуру, Нобелевскую премию, университетскую кафедру. А? Вы стали бы славнее Пастера и Коха, знаменитее Лилиенталя!.. Да, подобная перспектива может вскружить голову. Но таких разочарований было уже…
Гален. Я хотел бы испытать свой метод в вашей клинике, господин советник.
Сигелиус. В моей клинике? Какая наивность! Вы ведь иностранного происхождения?
Гален. Да, верно. Я — уроженец Пергама в Греции.
Сигелиус. Вот видите. Как же
Гален. Но ведь у меня здешнее подданство. Я уже с детства…
Сигелиус. Но происхождение, коллега, происхождение!
Гален. Лилиенталь тоже был… иностранного происхождения, не так ли?
Сигелиус. Напоминаю вам, сударь, что надворный советник, ординарный профессор и доктор медицины Лилиенталь был моим тестем. К тому же нынче другие времена. Вы и сами, я думаю, понимаете. Кроме того, господин доктор Гален, я сильно сомневаюсь, чтобы великий Лилиенталь допустил в свой храм науки… простите меня, врача какой-то страхкассы…
Гален. Меня он допустил бы, господин советник. Я когда-то был у него ассистентом…
Сигелиус (вскакивает). Ассистентом? Что ж вы, голубчик, сразу не сказали? Да вы садитесь, пожалуйста, коллега. Не стесняйтесь, Гален! Подумать только, вы были ассистентом моего тестя! Странно, я что-то не припомню, чтоб он когда-нибудь упоминал о вас.
Гален (присев на краешек кресла). Он… называл меня доктор Дитя.
Сигелиус. О господи, так это вы — Дитя! «Он мой лучший ученик», — так говорил о вас Лилиенталь. И жалел, что вы покинули клинику. Почему же вы у него не остались, голубчик?
Гален. Разные были причины, господин советник… Главное — то, что я собирался жениться… а на жалованье ассистента семьи не прокормишь…
Сигелиус. Вы совершили ошибку! Я всегда говорю своим ученикам: хотите заниматься наукой, но женитесь! А уж если женитесь, то выбирайте богатую невесту. Надо жертвовать личной жизнью ради науки. Вы курите, Гален?
Гален. Нет, благодарю вас… У меня, видите ли, angina pectoris. [25]
Сигелиус. Ну, ну, это не так страшно… Дайте-ка я вас послушаю.
Гален. Спасибо, господин советник, но… сейчас мне не до этого. Я прошу вас разрешить мне проверить в вашей клинике мой метод лечения… на нескольких больных, которых вы считаете безнадежными…
Сигелиус. Они все безнадежны, Гален… Но исполнить вашу просьбу не так-то легко, черт возьми! Получится не совсем удобно. Однако поскольку вы любимый ученик моего тестя, я вам вот что скажу: изложите мне сейчас ваш метод, мы уделим ему должное внимание и при случае проверим клинически. Одну минутку; я только распоряжусь, чтобы нам никто не помешал… (Протягивает руку к телефону.)
25
Грудная жаба (латин.).
Гален. Извините, господин советник, но я… Пока мой метод не будет клинически испытан, я никому его не открою. Право, не могу.
Сигелиус. Даже мне?
Гален. Простите. Никому. Никоим образом.
Сигелиус. Вы всерьез?
Гален. Совершенно серьезно, господин советник.
Сигелиус. Тогда ничего не поделаешь. Извините, Гален, но это против правил нашей клиники и против… как бы вам сказать…
Гален. Против вашей научной совести? Я понимаю. Но у меня, видите ли, есть свои причины.