Fair Play

Пожидаева Ольга

— Что?

— А?

— О чем ты, вообще? — окончательно растерялась Мел.

— Я? Да ни о чем. Ты, кажется, хотела поговорить, — напомнил ей.

— Да. Хотела… — она выдохнула и глубоко вдохнула, словно собираясь с духом.

А я уже завелся от ее «хотела». Кодовое слово какое-то.

— В общем, Сторм… Такие дела… — опять мнется и прячет взгляд. — Я хотела извиниться.

— Чего? — у меня глаза на лоб полезли.

— Слушай, если ты думаешь, что ты — какой-то избранный, и я давно на тебя запала, то это

не так. Просто так вышло… — выпалила она на одном дыхании.

— Так вышло? — я продолжал офигевать, таращась на нее.

— Ну да. Это случайность. Я не думала… Не предполагала… И вообще, ты первый начал! — девчонка всплеснула руками, и я заметил, что она зарумянилась.

Боже, как мне нравится эта смущенная Мел Спаркс. Я тут же вспомнил, с какими мыслями вчера заснул, и нацепил свою лучшую соблазнительную кривую ухмылку.

— О, да, я начал, — я убрал непокорную прядь волос ей за ухо. Мел вздрогнула, — но не закончил.

— Что? — наконец, она подняла голову, удостоив меня недоуменным взглядом зеленых глаз.

Я прикоснулся рукой к ее лицу, нежно погладив по щеке. Я почти неосознанно приближался своим ртом к ее губам, словно меня к ним магнитом тянуло.

— Мы не закончили вчера, — прошептал я, дразня ее.

— Майк… — выдохнула она, и это стало последней каплей.

Как только мое имя нежным шепотом сорвалось с ее ядовитых губ, я превратился в неадеквата. Моя рука скользнула дальше, и пальцы утонули в шелковистых волосах. Наши губы встретились, и не я один подался навстречу, преодолевая последние сантиметры. Несколько нежных прикосновений, и я почувствовал ее влажный язычок в уголке своего рта. Фак! Ну как можно быть такой дразнящей и невинной одновременно. Я прикусил ее нижнюю губу, но не торопился углублять поцелуй. Мне хотелось прелюдии: долгой, сладкой. Я люблю прелюдию, черт подери.

Я нежно поглаживал ее затылок, продолжая изучать каждый миллиметр губ, а свободной рукой провел по ее плечу, придвигая ее к себе. Мел подалась вперед, и я почувствовал тепло ее ладоней на своей груди. Пора было переходить от нежности к страсти, но я опять сделал шаг назад, оторвавшись от ее губ и начав исследовать ртом скулы, шею, проводить носом за ушком, чтобы снова ощутить ее волшебный запах.

— За что ты извинялась? — прошептал я, лизнув мочку.

— Что? — простонала она с придыханием.

— Ты хотела извиниться пару минут назад, а я так и не понял, за что, — уточнил я, отрываясь от вкусного местечка и заглядывая ей в глаза.

— Ох… — как мне нравится, когда у нее не хватает слов. — Я просто…

— Что просто? — мягко подтолкнул я, снова легонько целуя ее губы.

— Я не хотела, чтобы ты вывозился во всем этом девственно-кровавом дерьме, — выпалила Мел.

— Что? — у меня в который раз отвисла челюсть.

— Ну, кому охота возиться с целкой… — она опять потупила взгляд. — Прости, что не сказала, но… просто, извини,

хорошо?

Несколько мгновений я переваривал услышанное, а потом не сдержался и… начал ржать. Серьезно, просто истерикой накрыло.

— Ты шутишь, Спаркс, — прохрюкал я, давясь хохотом.

— Чего ты угораешь, придурок? — теперь у Мел были глаза-блюдца.

Я уронил голову на руль, хлопая себя по колену. Аж слезы потекли.

— Я придурок? Да это ты дурная, — выдавил я, чуть не подавившись слюнями и воздухом.

— Хватит ржать, идиот, — Мел пихнула меня кулаком в плечо, но и сама уже начала хихикать.

Вскоре она покатывалась рядом со мной. Минут пять мы угорали, как помешанные, а потом как-то одновременно затихли.

Мел вытирала подтекшую тушь рукавом пиджака, глядя в зеркало заднего вида, а я ухмылялся, наблюдая за ней.

— Поехали ко мне, — выпалил я, сам от себя не ожидая подобной наглости.

Мел повернулась ко мне, удивленно приподняв брови.

— Зачем?

Она придуривается или, правда, не понимает.

— Я должен тебе оргазм.

Ну а что? Наглость — второе счастье. И вообще, я же хочу ублажить ее, а не себя. Уже можно радоваться, мисс Спаркс.

— Прощаю все долги, если отвезешь меня домой, — она в одно мгновение выпустила иголки.

Вся моя поцелуйная и ржачная терапия коту под хвост.

Решив оставить ее предложение без ответа, я опять притянул засранку к себе и накинулся на ее рот. Во мне бушевало отчаяние. Я не желал отказываться от своего плана, отказываться от Мел. Слава Богу, она снова не нашла в себе сил оттолкнуть меня. Теперь уже и я стонал, дурея от глубокого влажного поцелуя, сплетения наших языков и того, как яростно она притягивала мою голову к себе, дергая меня за волосы.

— Поехали, — повторил я кастрированную версию своего предложения, на мгновение оторвавшись от нее.

— Нет… — выдохнула она, и опять, черт подери, потупилась.

— В чем проблема? Ты же хочешь…

Мел тут же подняла глаза.

— Хочу, но… — и снова изучает колени.

— Что? — я приподнял ее лицо за подбородок.

— У меня там… болит, — выдавила она.

Я прижался своим лбом к ее, заново ненавидя себя.

— Обещаю, в этот раз больно не будет. Есть много способов…

— Ой, Сторм, мне двадцать один. Думаешь, я не знаю этих способов? — ухмыльнулась вредина, и опять настала моя очередь удивляться.

— Полагаю, что смогу тебя удивить, — нашелся я, осознавая, что ее дерзость заводит не меньше нежной мягкости.

— Мне нравится твой рот, — тихо, но уверенно проговорила Мел.

— Черт!

Мы снова начали целоваться, и я уже почти праздновал победу. Но мысли не давали покоя. Болит. Черт, у нее там все болит. Даже сквозь сладость поцелуя и растущее возбуждение я не мог игнорировать чувство вины. Это не Мел должна извиняться, а я. Мне это необходимо.