Фактор фуры
Шрифт:
Я проглотил залпом полдринка местного, испанского вискаря (Canovel), покосился в окно. Поезд шел между морем и горами: первое опознавалось по глубокой черноте, вторые - по взбегающим вверх огонькам; и только по берегу слева все время светились какие-то здания.
…На самом деле у них с Альто отношения сложились несколько более теплые, чем описывал рыжий по «мылу». Оказывается, ушлый Мирский со своей личной трактовкой всего, что касается законности в делах компьютерных, успел в Италии в свое время заработать на уголовное дело - и Альто из всезнающего S. I. S. De знал об этом тоже. Понимая, что Мирский очень может ему пригодиться (допустим,
У Мирского был свой канал для связи со следаком - но рыжий, естественно, не мог предполагать, что именно к нему направят предназначенную внезапно исчезнувшему из Италии Альто свидетельницу, которую тот безуспешно разыскивал полтора месяца…
Я через Серегино плечо глянул на свидетельницу, встретился с ней глазами: она потерянно таращилась в нашу сторону, сжавшись на своем табурете. Бедняга… И, кстати, вовсе не так уж похожа на настоящую Шатурину, виденную на фотке. Разве что с той прической и можно было их перепутать…
– Почему, действительно, они ее к тебе послали?
– А типа демонстрация союзнических намерений.
– Рыжий жутковато ощерился.
– Своим он не доверял: не знал, видимо, кому можно верить, и не верил никому… А я-то не из их конторы.
– А откуда они тогда вообще знали о вашем вась-вась?
– Ну откуда… Стучал, видимо, кто-то из самых к нему близких - из следственной группы его.
– Ну так а в чем союзнические намерения?
– Ну якобы они раскрыли заговор внутри ихней гэбухи. И теперь знают все, что те знали…
Таню Лазареву Альто искал с того момента, как она по паспорту Шатуриной вернулась к себе на Украину. Поняв, каким керосином пахнет дело, она действительно сразу «легла на дно» (благо в Киеве, куда она прилетела, у нее куча знакомых). Так что ни человечек Страно (в натуре же иностранец, чужак: где бы он стал ее искать?), ни - вскоре - местные хохляцкие менты, напрягшиеся (вяло, по-хохляцки) уже по поводу всеевропейского розыска (запущенного Альто), поначалу вычислить Таню не могли. И только когда она, месяц спустя, расслабившись, решив, что опасность позади, вернулась домой - вскоре ее и взяли, прямо по месту жительства. И без лишней бюрократии (явно итальянские коллеги задействовали все свое влияние на рвущихся в НАТО новых союзничков) переправили в Рим. Где, ни черта не объясняя, посадили под охраной на какой-то квартире.
– Кто - посадил?
– Ну, те самые его коллеги, которым он стал мешать со своим далеко зашедшим расследованием…
Понимая, как важна она Альто (в конце концов, только ее роль во всем этом деле оставалась для него по-настоящему неясной - но ведь именно с несчастной девицы «все это дело» в большой степени и началось!), «заговорщики» перехватили свидетельницу и втихаря припрятали. Пригодилась она весьма скоро: Альто, поняв, что его готовы тем или иным способом убрать, скрылся - да еще и сам с ключевым свидетелем, до зарезу нужным «заговорщикам» (решительно не понимающим, кто я такой и какова, в свою очередь, моя роль)…
По-видимому (говорил Серега), Альто в последний момент пытался выйти на тех, кто «заговор» расследовал. Подать какой-то сигнал… И когда следак заныкался в Испании, «заговорщики» (знавшие о «сигнале») решили сыграть как раз под потенциальных союзников. Для чего и послали Таню к Мирскому в качестве ответа «на сигнал» как жест доверия и первый шаг в «обмене свидетелями»: со стороны Альто наверняка предполагалась в качестве ответного жеста передача им Касимова… Придя к Сереге, Таня озвучила то, что ее заставили заучить, прежде чем выпустили: что генерал S. I. S. De Доменико Риффа негласно отстранен от дел и взят под домашний арест на время негласного опять же расследования его причастности к Клубу. Альто мог проверить это и, убедившись, что все правда, решить, что арест генерала и отправка девицы - дело одних и тех же союзнических рук…
– А генерала на самом деле арестовали?
– Вероятно. Ну а эти ребята, не будь дураками, воспользовались собственным «провалом»…
– То есть они на ней с самого начала «висели»? И на вас потом?
– Выходит…
– А почему Альто подрядил тебя отвезти ее в Барсу?
– А видимо, в натуре никому из своих не доверял. К тому же я - если бы остался в Италии - был бы ему опасен. Как человек, знающий обо всей истории с Таткой и могущий - если надавят - рассказать кому не надо. Ну вот он и решил, раз уж так, залучить нас обоих.
– А зачем послал меня вас встречать?
– Ну что ж он, дурак: понимал же, что и кого может птичка, блин, на хвосте принести…
– Ну так они бы меня и взяли… Рыжий осклабился:
– Как бы Тони тебя ни любил - для него лучше было б, чтоб взяли тебя, а не его.
– А кстати - почему они нас втроем-то не повинтили? Там, в парке?
– Потому что им нужны были вы с Тони оба. Они надеялись дождаться, пока мы соберемся все вместе, - и брать сразу четверых.
…Руководивший Мирским по мобиле Альто, потаскав нас некоторое время по метро, велел мчаться на вокзал de Sants и прыгать в как раз отходящий поезд на Севилью. Поезд шел всю ночь с остановками - и Альто, знающий расписание, должен был перезвонить перед какой-то из них и скомандовать: вылезайте…
– Ну так а если на ней, - я кивнул в сторону «Татки», - до сих пор «клоп»?
Рыжий разглядывал меня с мрачненькой полуухмылочкой:
– То-то я сам боевиков не смотрел… Переоделись, естественно, старую ее одежду в мусорник запихали…
Я добил забытый вискарь и, глядя на пустую стопку, пытался собраться с мыслями. Они не то чтобы разбредались - скорее, разбежались и попрятались. Поезд слегка кренился на виражах.
…То есть это что же, выходит, все правда? Эта бездарная, громоздкая, ненатуральная, нелогичная, за уши притянутая, из нелепых совпадений белыми нитками кое-как сшитая история… Я совершенно не готов был в нее поверить. Несмотря ни на что. Несмотря на стопроцентную - теперь - уверенность, что и Таня Лазарева з Мыколаиву была участником этой дикой варки не менее случайным, чем я сам…
– Погоди, Серега.
– Я поднял на него глаза.
– Ты писал, что узнал, как умерла настоящая Майя…
Мы довольно долго друг на друга смотрели, а потом рыжий сказал с непонятным выражением:
– Аневризма.
– В смысле?
– Аневризма сердца. Знаешь, медик недоучившийся, что это такое?
Я напряг память:
– Выпячивание стенки сердца в месте ее истончения… У кого это она была?
– У Майи.
– Откуда ты знаешь?
– Одну ее очень близкую знакомую раскрутил…