Факультет звездокрылов
Шрифт:
— Напомню, что все ваши жалобы на жизнь и вселенскую несправедливость принимаются в письменном виде улыбчивыми сотрудниками, засевшими в тринадцатом кабинете Синего сектора. Спасибо за ваше внимание. Все свободны.
Слова Хет-Танаша разрушили массовое оцепенение. Адепты с шумом начали вставать и выходить из аудитории.
Я тоже вскочила в числе первых. Так спешила, что случайно задела бицепс Арктанхау, оттоптала ногу соседу и едва не сбила девушку в снежно-белой форме небовзоров. Торопилась с расчетом затеряться в первой волне голодных
— Адептка Нэш, подойдите.
Замерев, я подняла глаза к потолку, полюбовалась свежей побелкой, вздохнула и с неохотой поплелась обратно.
— Да?
Демон из правящей ветви и лучший друг моего старшего брата жадно, не скрываясь, разглядывал меня. Какой он видел Адриану Нэш теперь? Все той же нескладной девочкой-подростком? Юной девушкой с его любимыми зелеными глазами? Растрепанной адепткой, проспавшей все на свете? В принципе это и не важно. Главное, что видела я сама.
А я видела все того же невыносимого демона, с которым попрощалась когда-то очень давно в Даркшторне.
— Мне импонируют ваши глубокие познания, адептка Нэш, — хищно улыбнулся Хет-Танаш, продолжая играть роль преподавателя. — Не думали перевестись на магмех? Нам нужны такие толковые барышни, как вы. К тому же я уже успел погорячиться и отчислить несколько невежд. Теперь у нас дикий недобор талантливых адептов. Что скажете, адептка?
— Скажу, что меня полностью устраивает факультет звездокрылов.
— Что ж… ладно, — задумчиво протянул демон, и внутренняя чуйка подсказала: этот сделает все, чтобы забрать меня себе.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. О драконьей чувствительности и мужском внимании
Я редко горюю о том, что окружена чрезмерной опекой и заботой, но в дни, подобные этому, хочу сбежать на необитаемый остров.
На обед был куриный суп с тонкой лапшой, отбивные с картофельным пюре и нагоняй от повара. К счастью, гоняли не адептов.
— Бестия, фу! Выплюнь, выплюнь сейчас же! Вот ведь зараза малолетняя…
Но какое там «фу».
Драконенок ловко драпал от бесконечно румяного и не менее мертвого повара, не желая сдаваться на милость вредного победителя, зажавшего для маленького растущего драконьего организма махонькую дыньку. Знаменем протеста выступали зажатые в пасти мужские семейные трусы пикантного розового цвета с голубыми перчиками. Перчики ухмылялись, драконенок улепетывал, господин повар лютовал.
— Адриана, — позвал сотрапезник, — какой твой любимый химический элемент периодической таблицы?
Я отвлеклась от художественного размазывания картофельного пюре по дну тарелки и подняла на Глена взгляд.
— Напомни, там есть элементы «устадий» и «засыпадий»?
— Я спросил про любимый, а не про тот, с которым ты себя ассоциируешь, — благодушно пробасил парень, неловко орудуя ложкой в супе.
Будучи первыми жертвами ночной практики и произвола лекарей, мы, не сговариваясь, сели за обеденный стол вместе. Помимо неизгладимых впечатлений и пострадавших конечностей, нас с Гленом связывали дурацкие браслеты, которые как выяснилось и вовсе не браслеты, а целые боевые манжеты демонов (чтоб кое-кому злому и хвостатому икалось до ночи). Если быть совсем уж точной, то роднили нас закатанные рукава, которые мы оба не смогли раскатать обратно, и теперь выделялись на общем фоне.
— Ну, отдай! Отдай! БЕСТИЯ!!! — повар продолжал преследование, гоняя проказливого дракончика между столиками с обедающими адептами. Хотя… тут еще стоит трижды подумать кто кого гонял.
Специальная разметка на полу делила огромное помещение столовой на отдельные зоны: для преподавателей и администрации академии и для пяти факультетов (ядожалов, звездокрылов, небовзоров, помощи и возвращения, магической механики).
Сейчас шкодливый дракончик с трусами в зубах весело скакал между столов адептов с факультета небовзоров, давая нам возможность насладиться представлением «Погоня» из первых рядов.
— Ребята, у кого есть мысли, почему у всех звездокрылов такие жуткие имена? — спросила девушка из нашей группы. — Бестия, Кракен, а еще я видела таблички с Потрошителем и Мясником. Жуть, правда?
— Готов спорить на первую стипендию, что дракон с именем «Жуть» тоже где-то в ангарах, — хохотнул ее сосед по столику.
— Но знаете, конкретно этой прозвище «Бестия» подходит идеально, — подключилась к беседе еще одна девушка. Вроде бы, та самая, что так остро отреагировала на «господа смертники» во время ночной практики.
И, в принципе, я даже была согласна с ее высказыванием, но… Но сил на то, чтобы поддержать эту умную мысль не нашлось. Аппетита, впрочем, тоже.
Мало мне того, что тупая пульсирующая боль в пострадавшей руке усиливалась, так в добавок ко всему я спиной чувствовала внимание демона, а стоило поднять голову — ловила полный задумчивости взгляд серых глаз северянина.
— Эй, ты как? — спросил Глен.
«Как между двух огней», — подумалось мне. Но вслух я сказала другое:
— Фигово, если честно… Спать охота, рука болит так, словно вот-вот взорвется.
— Не хочу лезть в профессиональную компетенцию лекарей, но… — тут Глен отложил ложку, перегнулся через стол и коснулся моего лба. — Ты вся горишь!
— Шла бы ты, Адриана, к лекарям, — посоветовал староста нашей группы. — Пусть тебя посмотрят.
Я согласно кивнула, поднялась, и тут весело гарцующий с розовой добычей в зубах драконенок завернул в наш ряд. Увидел внезапное препятствие в виде меня, попытался затормозить, смешно размахивая крыльями с серебристыми чешуйками, но от лобовой атаки нас это не уберегло.