Фамильяр
Шрифт:
– А на самом деле?
– Я всегда был голоден. И опасность. Знаешь, мир полон опасностей. Тогда это ощущалось особенно сильно.
– Нелёгкая у пожирателей жизнь.
– Да нет, людям сложнее. Я всё время хочу есть. Думаю, мне от этого чувства никогда не избавиться, но у меня нет начала и конца. Мне не нужно думать о смерти. Я просто есть. Вы же воюете, ненавидите, боитесь, ждёте... Это всё было так далеко от меня. У людей другие пути и желания. И сейчас я вынужден идти путём человека. Не скажу, что мне это не нравится, но иногда кажется, что моей смелости для такого не хватит.
– Не хватит смелости быть человеком? Да брось!
Киран опять отвернулся
– Киран?
– но лишь тишина была ему ответом. Маг бесшумно поднялся и подошёл к пожирателю - тот спал. Здесь, у окна, было значительно холоднее - по ночам зима всё ещё возвращалась в попытках отвоевать немного времени. Если Киран останется так до утра, то точно заболеет. Натан подумал было перенести фамильяра в его кровать, но почти сразу отказался от этой мысли: рядом с Кираном он выглядел тощим ботаником. Киран был и выше, и шире в кости, и мускулистее. Тащить его через весь дом - только кур смешить. Даже с подготовкой боевого мага,
– Киран, - Натан слегка тронул напарника за плечо.
– Что теперь?
– недовольно спросил Киран.
– Нет, ничего. Возвращайся лучше к себе, а то заболеешь.
– А...
– Киран послушно слез с подоконника. Замер, ещё раз посмотрел на улицу.
– Слушай...
– он замолчал, раздумывая о чём-то.
– Да?
– А мы теперь отправимся в путешествие?
– Вот только дороги немного подсохнут.
– Хочу себе настоящую лошадь, - заявил пожиратель и пошлёпал прочь.
Натан тоже выглянул в окно. Было темно, но если смотреть вдоль фасада, то с рассветом можно будет увидеть конюшни.
К утру погода прояснилась. Натан проснулся ещё до рассвета, но небо на востоке уже светлело. За ночь комната совсем остыла. Тихо ругаясь, младший маг натянул холодную одежду - за годы, проведённые в школе, он уже забыл, что нужно брать её с собой в постель, иначе утром придётся бороться с отсыревшей рубашкой и задубевшими штанами.
Натан заглянул к Кирану, но комната оказалась пуста - пожиратель уже успел куда-то уйти. Скорее всего, на кухню. Куда ещё этот проглот мог отправиться с утра пораньше? Но на кухне Кирана тоже не оказалось. Не было его и в столовой, и в комнате для слуг, и в гостиной. Натан в недоумении замер посреди холла. Конечно, можно просто позвать его, и Киран тут же явится. Но, во-первых, это могло привлечь лишнее внимание, а во-вторых, Натану нечего было сказать своему фамильяру, а тревожить его только ради того, чтобы узнать, где он, - сущее ребячество.
– Мастер Натан ищет своего друга?
– в дверном проёме стояла Дафния, одна из служанок 'Дубовой Рощи'. Натан её не знал - пять лет назад, когда он уезжал из дома, Дафнии здесь ещё не было.
– Он ушёл со Штерцем в деревню, к кузнецу.
Зачем пожирателю понадобилось ехать с конюхом к кузнецу? Натан поблагодарил служанку и тоже заторопился в деревню: ему было интересно посмотреть, что Киран там делает.
Усадьба только просыпалась, но у подножия холма жизнь уже кипела: во дворах ходили куры, хозяева кормили скот, кто-то собирался в город. Штерц и Киран действительно оказались у кузнеца - они подковывали лошадей.
– А, мастер Натан! Доброе утро!
– Штерц заметил его первым.
– Как поживаете? Встали-то в какую рань! Всё в порядке?
– Доброе утро, всё хорошо, просто искал Кирана, - маг по очереди поздоровался со всеми и укоризненно посмотрел на пожирателя.
– Мог бы и предупредить, что отправишься в деревню.
Киран в ответ лишь хмыкнул.
– Мастер Киран хотел посмотреть, как здесь всё устроено, - почему-то начал оправдываться конюх.
Понятное дело, что хотел, учитывая такой неожиданный интерес к лошадям. Как потом признался пожиратель, это любопытство досталось ему от Райана. Наконец всё было готово, и они неторопливо отправились обратно: Штерц привёл с собой сразу четверых скакунов, и теперь они вместе с Кираном вели их под уздцы. В душе Натана тлела странная обида: Киран, чужак, вписался в окружение намного лучше, чем он, Натан, проживший здесь много лет. Пожиратель уже вовсю флиртовал со служанками, подружился с конюхом и садовником и, кажется, стал любимцем кухарки. Перед его обаянием устояли только Кариния и Ольвен, но чувствовалось, что им тоже осталось недолго.
– Ты почему весь день дуешься?
Они наконец остались вдвоём: Тор с Шиханом уехали по делам, Ольвен занималась в библиотеке, а Киран с Натаном сидели в гостиной. Заняться им было нечем, поэтому пожиратель достал свитки, тушь и самозабвенно рисовал события последних дней. Натан молча смотрел в камин. Киран отложил кисть и уставился на своего контрактора.
– Ну? Так почему дуешься?
– Ты слишком быстро со всеми сошёлся, - нехотя признался Натан.
– Разве это плохо?
– Нет, но...
– маг замолчал, не зная, как лучше выразить свои мысли.
– Ты что, ревнуешь?
– Нет!
– крикнул маг. И такая поспешность была в его возгласе, что Киран против воли рассмеялся.
– Ладно, я постараюсь сильно не навязываться. Но ты тоже постарайся быть поживее. Мы здесь уже второй день, а ты ходишь, как мешком по голове огретый.
Натан вздохнул, но ничего не ответил.
– Что ты рисуешь?
– от дверей раздался требовательный голос. Ольвен внимательно смотрела на столик, где валялись свитки Кирана. Натан опять вздохнул. Лучше бы Тор отдал её в школу. Зачем он оставил её дома в этом году? Видно же, что это бьёт по самолюбию девчонки: она такая одарённая и намного умнее неудачливого старшего брата, а по какой-то непонятной причине до сих пор дома, а не в школе. Ольвен знала, что девочек всегда отдают на обучение позже, чем мальчиков, если отдают вообще, но всё равно чувствовала несправедливость.
– Это мой дневник, - Киран старался быть вежливым, но младший маг видел, как он внутренне собрался, готовый к любым неприятностям.
– Похоже на детские каракули, - бросила Ольвен и тут же презрительно добавила: - Ты что, писать не умеешь?
– Мистресс Ольвен! Я же попросил вас ждать в библиотеке!
– послышалось из коридора. Это был старик Адельберт, жрец Неназываемого, старый друг семьи и бывший служитель храма Пяти Радостей. Когда-то Адельберт был настоятелем, но эти времена давно прошли, и теперь он жил в 'Дубовой Роще', занимая пост домашнего преподавателя. Когда-то он учил Гвен, мать Натана, потом самого Натана, а теперь и Ольвен.
– Я устала!
– девочка развернулась на каблуках и, проскочив сквозь гостиную, скрылась в дверях на противоположной стороне комнаты. Старику было за ней не угнаться.
– Я приношу извинения за мою ученицу. Юность неусидчива в своей стремительности, - учитель поклонился.
– Ничего страшного, свет Адельберт. Ольвен всегда была такая. И здравствуйте, мы ещё не виделись после моего возвращения, - Натан встал и тоже поклонился.
– Натан?
– Адельберт прищурился, рассматривая молодого человека.
– Как ты вырос! Я даже не узнал тебя. Ты уже вернулся из школы? Как у тебя дела?