Фамильярам слова не давали!
Шрифт:
Подперев кулаком подбородок, я погрузилась в воспоминания. Чудесные студенческие годы!.. Только не у меня. Никакой романтики, море пыли, книг и неудачный роман, укрепивший в худших подозрениях. Происхождение слишком много значит. От него зависит, пригласят ли вас на вечеринку, обратит ли на вас внимание мальчик, как станет отзываться о вас в беседе с друзьями – да много чего! Даже то, окажетесь ли вы в сонном Баши или повесите диплом над новеньким столом из красного дерева. Но в прошлом меня волновали не обиды, я вспоминала преподавателей. К примеру, декан производил впечатление уверенного флегматичного мужчины. Гермия Дирт была из другого теста. Желчная, острая на язык женщина,
Я хлопнула в ладоши, вызывая духа. Извинившись, попросила принести свежий выпуск «Меробейтского вестника»:
– Скажи библиотекарю, это для меня.
– Не утруждайтесь, милочка, я и так дам вам эту гадость.
Промокнув губы салфеткой, на меня в упор смотрела женщина неопределенного возраста в экстравагантном наряде. Она будто специально куталась с головы до ног, даже в столовую явилась в чалме, полностью скрывавшей волосы. Сколько же шпилек потребовалось, чтобы их уложить! Зеленое платье фасона «летучая мышь» при ближайшем рассмотрении оказалось верхней одеждой. Под него женщина надела второе, облегающее черное.
– Ловите!
Порыв ветра зашелестел страницами, отправив газету в полет. Привстав, я ловко поймала ее и поблагодарила женщину.
– Не стоит! – Она скривила тонкие, алые от помады губы.
Меня волновала исключительно колонка академического «доброжелателя», поэтому я оставила без внимания заметки о светской жизни и мудрых решениях монарха. Надеюсь, его величество не обидится.
Заветные абзацы притаились на предпоследней странице, в самом низу. Автор поскупился на название опуса, вдобавок редакция обставила все так, будто публиковала письма частного лица. Премерзкие, с этим не поспоришь. Прочитав всего пару строчек, я посочувствовала декану. Какая Гермия, какое расследование – на край света от позора сбежишь. Аноним обвинял Леонтия в растлении студенток. Якобы на дополнительных занятиях они практиковали постельные утехи. Тех, кто отказывался, декан принуждал силой. Аноним утверждал, некромант не довольствовался только студентками, активно насиловал горожанок в ночной тиши и даже стал причиной смерти одной из них, переусердствовав со злости. Если та же газета лежала сегодня на столе у ректора, над Леонтием нависла угроза увольнения. Вряд ли родители захотят, чтобы их детей обучал подобный преподаватель. Доказательств не требовалось, брошенной тени достаточно.
– И как вам, милая? – обратилась ко мне все та же экстравагантная женщина.
– Пасквиль, не более. Его автор – больной человек.
– И все же мой вам совет: осторожнее с Леонтием Гриром! Вы молодая, хорошенькая… Он ведь действительно частенько занимался с девушками после занятий, некоторые, уходя, плакали. Может, от боли и унижения, а не из-за едких замечаний и собственной криворукости.
– Благодарю. – Иногда лучше не спорить и закончить неприятный разговор.
С деканом разберусь сама, доверюсь собственному опыту и интуиции, а не газетным анонимам. Но осадок остался. На это автор и рассчитывал.
– Как знакомство? – лениво полюбопытствовала Ара, когда я вернулась к себе.
Проказница тоже успела раздобыть еду и теперь, облизываясь, нежилась на окне. Подоконник ей явно мал, в полную длину не вытянешься, лапы свешиваются.
– Крысятник, – одним словом выразила я отношение к будущим коллегам.
Может, в душе они милые люди, но в столовой таковыми не показались.
– Зато оклад в двадцать тысяч, – глубокомысленно озвучила питомица главный аргумент моего нахождения здесь.
– И никаких сыновей мясника. – При мысли о провинциальных смотринах передернуло.
– Мясо – это хорошо. – Ара придерживалась другого мнения.
– Вот и вышла бы за него замуж. Ты тоже девушка, вдобавок говорящая.
Кошка насупилась и отвернулась. Вот так всегда, мясо есть ей, а отдуваться мне.
Не особо надеясь, что кто-то придет, я занялась подготовкой к чаепитию. Переодеваться не стала, обошлась без приветственных подарков. Угощение тоже скромное: теткино варенье, чай по ее же рецепту и воздушные меренги, купленные в городе. Коробку имбирного печенья благоразумно припрятала в шкафу. Если вечер не превратится в молчаливую пытку или соревнование по острословию, достану. Мне не жалко, но врагов я не подкармливаю. Чашки одолжила в столовой, клятвенно обещав назавтра вернуть в целости и сохранности.
В ожидании гостей устроилась на окне – Ара любезно выделила пятачок. Так мы и сидели, думая каждая о своем, пока в дверь не постучали.
Первыми явились коллеги по факультету, затем прибежала секретарь ректора, невысокая, но крайне подвижная. Интересно, сколько рас в ней намешано? За секретарем вплыла любительница эпатажа, успевшая сменить шляпку и макияж. Последней пожаловала библиотекарь с удивительными змеиными глазами. Увы, она всего лишь баловалась иллюзиями: стоило взглянуть на ауру, как я убедилась: передо мной человек. Ну вот, теперь голова разболится! Зато убедилась, что библиотекарь не василиск.
Ни одного мужчины, тесный женский кружок.
Дамы вели себя по-хозяйски: расселись, разлили чай и принялись изучать меня, словно решая, достойна ли я новой должности.
– Да-а, тяжело вам придется! – вздохнула светлая ведьма. – Совсем молоденькая!
– И? – не поняла я претензии к возрасту.
Если у меня нет морщин, это ничего не значит.
– Опыта нет, – пояснила собеседница.
Ну да, судя по внешнему виду, у нее пресловутого опыта хватало.
– Ох, студенты такие неуправляемые! – поддакнула преподавательница теории магии. – Их нужно держать в ежовых рукавицах, не давать спуску, подчеркивать дистанцию. А вы для них как подружка.
– Спасибо, я поняла, – оборвала дальнейшее обсуждение моего возраста. – Завтра же сварю зелье, накину десяток лет, если для авторитета нужен паспорт.
Обиделись, глазами стреляют. Сами виноваты! Или думали, промолчу в ответ на хамство, проявлю уважение к старшим?
– Для авторитета требуются ум и знания, вам их явно не хватает, – поднеся чашку ко рту, заметила любительница эпатажа.
Ее звали Ванесса. Сообщать свою фамилию она категорически отказалась:
– Подобные вещи волнуют только работников ратуши. Мы же с вами подружки.
В последнем я сильно сомневалась, как и в том, что Ванесса – настоящее имя, а не эффектный псевдоним под стать нарядам.
О своей должности гостья тоже высказалась туманно:
– Помогаю увидеть незримое.
Таинственный образ разрушила секретарь:
– Она стихийница, учит читать магические потоки.
Полезная вещь для магов любой специализации.
Разумеется, оставить замечание Ванессы без внимания я не могла, завязалась короткая перепалка, которая разбудила Ару. При виде стихийницы кошка-фамильяр отчего-то выгнула спину и потребовала: