Фанатка драконов в академии вампиров
Шрифт:
Не дождавшись ответа, Эрик снова заговорил:
– Ты не понимаешь. С тех пор, как вампир впервые учует запах своей избранницы, он становится одержим. Одержим жаждой до тех пор, пока не вкусит ее кровь. Мы хищники и собственники.
О да, такие собственники, что Эрик сделал меня своей собственностью наглядно! Я закусила губу, слезы полились с новой силой.
– Это инстинкт, который сводит с ума. Вампиру важно создать магическую связь с избранницей – только после этого он сможет себя контролировать, только после этого успокоится, зная, что избранница уже никуда не денется и никто другой ею не завладеет. Я не мог допустить, чтобы ты ушла. Все зашло слишком далеко. Если бы хоть один из этих уродов добрался до тебя… Я не знаю, что бы сделал! Разнес академию, наверное. Но пойми, в этом случае закон был бы не на моей стороне. Если я вовремя не поставлю свою метку и это сделает кто-то другой, закон будет на его стороне. Я ничего не смогу сделать. И плевать уже, что ты моя избранница, а не его – мне не позволят тебя вернуть.
– Именно поэтому ты поставил на меня метку собственности! – не выдержала я.
– Не навсегда. Это лишь защита для тебя. Чтобы ты не наделала глупостей.
– Засунь эту защиту себе в глотку!
Я все-таки поднялась и поплелась к раковине. От слез уже болели глаза и чесались щеки. Поплескала в лицо прохладной водой. Вздрогнула, вновь заметив кровавый узор. Присмотрелась к нему. Странно так выглядит. Будто кровь размазалась по коже и, вместо того чтобы остаться снаружи, проникла глубже, впиталась. Узор уже не такой яркий, как в самом начале, но чтобы его не заметить – нужно быть слепым.
Я сунула руку под воду и с остервенением принялась оттирать. Мылом, гелем. Сначала руками, потом и жестковатым полотенцем, которое нашла в ящичке с чистым бельем. К слову, ранка уже затянулась, похоже, это магия крови. Или еще какое-нибудь проявление вампирских способностей. Но раз больно не было, я терла изо все сил, до красноты, до неприятного жжения. А гадкому рисунку все нипочем!
Может, нужно что-то более действенное? Интересно, у Эрика есть растворитель? Хотя… он же маникюр не делает. Растворитель есть в нашей с девчонками комнате, но я туда уже не попаду.
– Шелли, может, хотя бы самую малость приоткроешь дверь и возьмешь еды? Тебе пора ужинать.
– Убирайся!
– Из своей комнаты? – опешил Эрик.
– Из моей жизни!
Я включила воду, чтобы заглушить слова вампира. И выключила только после того, как его голос затих.
Осмотрелась, пытаясь придумать, чем еще можно отскрести магический символ. Кислотой? Тоже в запасах Эрика наверняка нет. Кислоты и у меня нет. Что еще? Вот жаль, вампиры не бреются – они попросту не обрастают. А то я бы отскоблила! Вместе с кожей. Но увы, подходящих предметов, даже обшарив всю ванную комнату, не нашла. Как комната для умалишенного – ни одного острого предмета. Видимо, вампиру и не нужно. Ему острых клыков и не менее острых когтей хватает. Зря, между прочим, маникюр не делает. Растворитель пригодился бы…
– Шейла, ты понимаешь, что я могу выломать дверь? – опять заговорил Эрик.
Я посмотрела на щеколду, достаточно мощную, но, не сомневаюсь, вампира она не остановит.
– Конечно, – откликнулась флегматично. После истерики и бесполезных попыток избавиться от уродства на руке сил на эмоции не осталось. – Метка собственности, выломанная дверь, разрушенная жизнь. Что еще чудовищное сотворишь со мной?
Эрик замолк. Я осмотрелась. Похоже, нужно как-то устраиваться на ночь. С позорной меткой я не выйду, следовательно, спать придется прямо здесь. Я поднялась, осматривая ванную комнату. Большая она, стоит заметить. Просторная. Здесь и целый бассейн, выложенный шершавым темно-коричневым камнем. И душ чуть в стороне. Две раковины зачем-то. У нас вот одна ванная на двоих, а у Эрика аж две раковины! Про туалет, расположенный в отдельном закутке, молчу. Плевать, куда пойдет Эрик, а у меня все необходимое для ночевки есть.
Пошарив по шкафчикам, оделась в теплый махровый халат кроваво-красного цвета. Ну, как теплый. По крайней мере, теплее ночной сорочки. А корсет пришлось снять, чтобы спросонья самой же не напороться на шипы.
– Шейла, ты собралась спать у меня в ванной? – не выдержал Эрик. – Ты понимаешь, как это глупо?
– Конечно. Я же у тебя дура, что еще с меня взять, – откликнулась я, обустраивая местечко для сна. К счастью, помимо каменного пола и бассейна, в который лезть совершенно не хотелось, я нашла здесь более мягкое и удобное покрытие. Как раз возле бассейна, видимо, чтобы приятнее было сидеть, свесив ноги в воду. Оно не каменное, сделано из чего-то мягкого. Вот на этом сиденье я раскладывала халаты и полотенца. Из пары полотенец скатала подобие подушки.
– Шелли… Я не могу снять эту метку до тех пор, пока не буду уверен, что ты в безопасности. Но я сниму ее сразу после установления между нами магических уз.
Я, слишком занятая важным делом, упорно молчала. Эрик продолжал:
– Я сделал это только потому, что ты пригрозила побегом!
– Да, Эрик! Я во всем виновата. В том, что тебе пришлось целых два дня бегать, защищая меня. В том, что такая бестолковая оказалась. В том, что я вообще человек и внезапно твоя избранница. В том, что притащилась в эту академию. И что, вот ведь неожиданно, не кидаюсь тебе на шею с криками «испей мою кровь!»
– Почему тебя так пугает тема крови? – спросил Эрик спустя пару минут раздумий.
– Я буду спать. Не мешай, – буркнула я, накрываясь халатом. Хорошо, что их в шкафу нашлось достаточно, чтобы соорудить себе постель. Вкупе с полотенцами как раз хватило.
– Тебе выключить свет?
– Хорошо бы…
Свет погас. Я вознамерилась спать.
Увы, но решить, что я буду спать в ванной – это одно. И совсем другое – действительно заснуть на импровизированном лежаке, даже отдаленно не напоминающем мягкую, просторную кровать. На других я не спала, но все бывает в первый раз.
Провозилась полночи, наверное. Крутилась, вертелась. Вздыхала, переворачивалась. Эрик больше не беспокоил, и на том спасибо. Но заснула, кажется, только ближе к утру.
Меня разбудили голоса.
– Шейла живет у тебя в ванной? Ты загнал свою избранницу в ванную?! – выпалил кто-то, явно очень удивленный.
Я разлепила глаза, которые никак не хотели открываться. Кто-то зашипел, кажется, Эрик. Дальше голоса раздавались уже тише, мне не удалось разобрать слова. Я и не пыталась. Голова после чудовищной ночки ощущалась на редкость тяжелой. Я снова закрыла глаза и со стоном перевернулась на другой бок. Отлежала! Все тело ноет, но… подняться тоже нет сил.
Голоса внезапно стихли. Затем раздалось неуверенное:
– Шейла, ты в порядке? Тебе больно?
На этот раз я узнала его – говорил Вэрд. Значит, Эрик позвал к себе брата. Ну, это не так плохо. Хотя вампирскому принцу тоже не собираюсь показываться с меткой собственности.
– Конечно, больно. Душа болит от того, что меня выбрал монстр.
– Он сожалеет. И готов все исправить.
– А если вампир в порыве ярости отрывает человеку голову – он тоже потом сожалеет и готов все исправить?