Фанатка голого короля
Шрифт:
Алла не упустила момента уколоть няню:
– Видно, кто-то прекрасно Екатерину воспитывает – баловница по полу катается, а ей за капризы не ремня дают, а сладкое. Это отрава, но ребенок конфету за награду считает. В следующий раз Катя еще громче завизжит.
– Отвали, бабка, чего привязалась? – со слезами на глазах потребовала Вера. Потом она посмотрела на меня: – Утихомирь свою старуху, иначе я за себя не отвечаю.
Я потянула Аллочку за руку.
– Пойдемте, нам надо купить геркулес.
– И разрешить безответственной особе калечить
– Катя! Катя! – надрывалась Вера.
Я решила сменить тактику.
– Костя просил купить ему журнал.
– Катя! Катя! – вопила няня.
Аллочка поправила волосы.
– Помнишь название издания?
– Естественно, – обрадовалась я.
При упоминании имени любимого сына Фокина сразу забыла про малютку.
– Я тут, – запищал ребенок.
– Ну и где ты?.. А-а-а!!!
Вопль Веры взметнулся к потолку. Мы с Аллой одновременно обернулись и уставились на няньку. Она, продолжая издавать нечеловеческий вой, указывала куда-то вбок. Я посмотрела и взвизгнула, Аллочка схватила меня за руку, уткнулась в плечо и прошептала:
– Сгинь, рассыпься! Это кто?
Я не верила своим глазам. У стеллажа с печеньем стояла маленькая… обезьянка. Животное имело темно-коричневую шубку, грязные, похожие на мужские, ступни с оттопыренными большими пальцами, длинный хвост, круглые уши и человеческие кисти рук, перепачканные шоколадом. Личико тоже не напоминало мордочку мартышки, выглядело детским и сверкало улыбкой, обнажавшей неровные мелкие зубки шестилетки, а не желтые клыки звериного детеныша. Часть подбородка, щек и кончик носа странного создания были покрыты коричневыми пятнами.
– Ты кто? – спросила я.
– Катя, – отрапортовала малютка и потрясла хвостом. – Не узнали? Я теперь обезьянка, как злая тетя говорила. Хочу бананов!
Поскольку все взрослые находились в состоянии шока и молчали, девочка-мартышка весело завизжала и удрала прочь.
– Мне это показалось? – пролепетала Вера, цепляясь за стеллаж. – От жары глюки начались?
– Она реальная макака? – прошептала Аллочка.
– Этого не может быть, – неуверенным голосом пролепетала я, – человек не может превратиться в примата.
– Но у Кати хвост, – промямлила Вера. – И жуткие лапы. И шерсть по всему телу. Господи, что делать? Евгения меня убьет! Нет, я к хозяйке не вернусь. Боюсь.
– Главное, сохранять спокойствие, – выдохнула я, – безвыходных ситуаций не бывает.
– Тебе просто не довелось работать няней, – простонала Вера. – Во всем старуха виновата – накаркала Катьке стать обезьяной, и все сбылось. Ведьма!
– Я не желала ребенку зла, – всхлипнула Алла, – наоборот, хотела ей помочь, отнять вредную конфету.
– Перестаньте говорить глупости! – рассердилась я. – Обсуждаете ерунду, девочка не могла стать
– Вы же ее видели, – захныкала Вера, – хвост длиной с Каменный мост.
– Нам показалось, – уверенно возразила я. – Свет так в спину ребенку падал, что получился эффект продолжения позвоночника. Успокойтесь, зеленых человечков не бывает. Лохнесское чудовище – миф. Привидения не летают по замкам. Малышки не покрываются шерстью.
– Я тут! – заверещала Катя. – Ем банан!
Мы снова в едином порыве повернулись на звук. Я ощутила головокружение и тошноту. Тонкий, изогнутый, смахивающий на садовый шланг хвост был прекрасно виден. Круглые уши, коричневая шерсть, грязные ступни, похожие на руки мужика, занимающегося тяжелой физической работой…
– Раньше она даже не прикасалась к бананам, – закатывая глаза, простонала Вера, – говорила, они противные и невкусные.
Катя швырнула на пол шкурку.
– Я теперь обезьянка, а они кушают фрукты! У-у-у!
Издавая то ли вой, то ли стон, девочка опять унеслась.
Вера села на пол, прислонившись спиной к стеллажу с банками с какао, и начала молиться, приговаривая:
– Добрый боженька, подскажи, чего делать, а?
– Она существует, – в ужасе произнесла Аллочка. – Так, секундочку! Вилочка, у тебя же есть мобильный?
– Конечно, – кивнула я.
– Давай его сюда, – потребовала мать Кости.
– Хотите воспользоваться сотовым? – обомлела я. – Но он же вреден для вашего здоровья.
И тут ожило местное радио.
– Родители девочки-обезьянки. Ваш ребенок безобразничает в отделе фруктов. Убедительная просьба забрать дочь. Спасибо за понимание.
– Ее все видят, – зарыдала Вера, – значит, она взаправду превратилась. Это не глюк. Как мне вернуться к хозяйке? Евгении, конечно, на Катьку плевать, она и через год не заметит, что случилось! Мамаша месяцами в детскую не заглядывает, только спрашивает у меня: «Катюха о’кей?» Слышит утвердительный ответ и на очередную тусовку усвистывает. Но Семен Петрович, отец ребенка, совсем другой. Он девочку на субботу-воскресенье к себе берет. Как ему макаку показать? Ну ладно, в ближайшие выходные я могу сказать, что Катя заболела. Но это только отложит мою казнь. На следующей неделе Семен Петрович снова женится, бывшую супругу он на свадьбу не позвал, а вот Катька должна нести шлейф платья невесты. Кому понравится иметь в торжественный день в подружках обезьяну? Семен меня убьет.
Вера закрыла глаза руками. Я хотела поинтересоваться, кого же ей больше жаль: себя или несчастную кроху, которой предстоит жить хвостатой макакой, но прикусила язык.
Глава 9
Пару мгновений наша компания пыталась справиться со смятением чувств. Первой опомнилась Алла и повторила свою просьбу:
– Вилочка, дай телефон. А еще лучше сама набери номер. Я его наизусть помню, очень простой, почти все цифры одинаковые. Вера, не плачь. Сейчас попробую тебе помочь. Ну, сделай вдох-выдох! Вдох-выдох!