Фанфик Не имея звезды

Дрой

— Вот оно как, — улыбнулся юноша. — Значит я сплю.

А вокруг все было несколько размытым, каким-то через чур красочным и гипер реалистичным. Да, не было сомнения — Герберт спал.

— Вот ведь, — протянул Ланс, откидывая голову назад и стаскивая с себя бандану. Ну не шляпу же ему на «грязную» работу надевать. — Нормальным парням в моем возрасте сняться Памелы Андерсон, или хотя бы её части. А мне птица.

Голубка, так её решил назвать Ланс, клюнула парнишку в палец

— Прости, — улыбнулся юноша. — Не в обиду тебе будет сказано. Но, согласись, Памела, или её воспетые части, немного интереснее даже такой любопытной птички как ты.

— А если птичка говорящая?

— Тогда надо поду... — не успел Ланс договорить, как поперхнулся и посмотрел на Голубку. — Это ты сейчас сказала?

Птичка кивнула, а потом, наклонив головку, внимательно всмотрелась в юношу.

— Ладно, признаю, мой сон интереснее, — немного ошарашенно, произнес сухопутный пират.

Голубка, что-то пропев на своем красивом, но непонятном языке, вдруг сказала:

— Если сделаешь ошибку — потеряешь её. Не сделай ошибки, Уголек. Не уходи, когда надо остаться. И не останься, когда надо уйти, — Ланс, слушал как завороженный. А птчика взлетела и в последней раз произнесла. — Не сделай ошибки, Уголек.

И все исчезло.

— Эй! Чертов бездельник!

Проныра вздрогнул и огляделся. Он стоял в том самом коридоре. Над ним нависал, вернее — пытался нависнуть Филч. Сам же Геб, судя по всему, прикорнул прямо на швабре. Он поставил её вертикально, сложил руки, да так и уснул, удобно умостив голову.

— Сэр?

Завхоз внимательно все осмотрел, но не нашел ни пятнышка. Старый перечник немного покряхтел, посетовал, но сделать ничего не смог.

— Проваливай! — гаркнул он и шипя себе под нос проклятья, отобрал швабру, ведро и, забрав стул, отправился по своим делам. За ним по следу шла миссис Норрис, привычно державшая хвост вздернутым.

Проныра, устало потерев шею, поспешил переодеться. Рабочую одежду он сложил в пакет, а потом немного уныло поплелся в подвалы. По стенам висели пустые портреты, чьи жители спешили покинуть свои рамы, лишь завидев на горизонте слизеринца. Но Ланс не отчаивался, по большому счету ему было плевать. Он даже был рад, что жалкие подобия жизни не раздражают его своим присутствием.

Остановившись у лестниц, юноша взглянул на верх. Он уже давненько не был в своей берлоге. Да и зачем ему теперь там бывать? Заклинания написаны, тренировки закончены, так что надобность в ней отпала. Ланс был несколько расстроен, что его маленький уголок отошел на второй план, но все вокруг так закрутилось, что Проныра лишь повторял себе — «загляну позже», вот только это позже все никак не наступало. Оно терялось в столь же необъятном «завтра» и вот Ланс уже как полтора месяца не заглядывал в берлогу.

Юноша, легко спрыгнув с третьего этажа и столь же мягко приземлившись, поплелся к каменной лестнице, ведущей к подвалам. Нет, он не пытался понять, что же ему сказала птичка — во-первых это был сон, а во-вторых, это было столь же бесполезно, как гадать на кофейной гуще. Причем никто так и не узнает, что же бесполезней.

Нет, Ланс, бредя к спальням Слизерина, размышлял на другую тему, хоть и связанную со сном. «Уголек» — вот что волновало парня. Почему-то ему казалось, что он уже где-то слышал это слово. Конечно вы скажите, что слово «уголек» в принципе употребляется не то чтобы часто, но все же и не очень редко, но Геб думал о другом. Для него это слово было немного особым, словно что-то несущем в себе. Но юноша никак не мог уловить почему так. И сколько бы он не пытался, но все попытки были тщетны. Проныра так и не вспомнил чего-то, что все объяснило бы.

Впереди показалась стена, и Ланс поспешил назвать пароль:

— Все чистокровным, — Проныра аж скривился.

Очередная пафосная фигня, в качестве ключа для бездушной стены. Та, не смотря на насмешливый тон, с которым это произнес входящий, все же замерцала, чем-то напоминая принцип работы витражей.

Юноша внутрь и тут же привлек к себе аншлаг взглядов. Собственно, его привлек был любой, кто зашел бы в эту гостиную. Таков был людской механизм — всегда нужно было взглянуть на входящего. Возможно это осталось еще с первобытной эпохи, но теперь уже никто не узнает точно. Проныра закинул пакет за плечо и пошел к рукаву, ведущему к мужским спальням.

За спиной оставались сидеть старшекурсники, готовящиеся к экзаменам и контрольным, а так же младшие, которым было тупо нечего делать. Среди них были и одногрупники Геба, которые объявили ему бойкот. А может они его попросту не прекращали, в общем, эти аристократы были столь же непонятны, как и теория относительности.

Проныра же, умотавшись на отработках, мечтал поскорее шлепнуться на подушку. Но, поскольку сегодня была пятница, то нужно было закончить очень, очень, просто чрезвычайно важное и неотложное дело.

Герберт, помывшись в местном душе, а не поднимаясь в общие ванные, накинул халат и зашел в комнату. Народ все еще сидел в гостиной и здесь было пусто — как и требовалось. Проныра зажег волшебный светильник и уселся на кровать. На тумбочку он положил обычный бумажный лист, а в руки взял столь же прозаичную и непримечательную шариковую ручку, купленную за пол фунта.

Немного подумав над содержанием, Геб начал писать письмо друзьям.

25 ноября 1994г Англия, Хогвартс

Ланс проснулся от того, что у него все затекло. Было так неудобно, что, казалось, будто тело восстало и решило уничтожить само себя. Уже открывая глаза, Проныра понял, что что-то не так. Собственно, не понять это было весьма затруднительно даже для такого гения, как тот же Уизли.

Герберт с трудом выпрямив затекшую шею, понял что вечером так и уснул за письмом, а сожители не поспешили разбудить. Зато, если Лансу не отказывал здравый смысл, а он ему никогда не отказывал, эти упырь забрали письмо, причем не просто забрали, а вырвали, так как маленький клочок лежал под ладонью юноши.

Наверно вы удивитесь, но Ланс не стал разводить панику и «жечь резину», спеша исправить неприятность. Зная низость и гнилость своих соседей, парень быстро смекнул зачем им письмо, а потом, философски пожав плечами, стал разминаться. Без разминки и растяжки, это утро было нельзя начинать ни в коем случае. Иначе тело действительно взбунтуется и целый день будет болеть, мучая волшебника.

Закончив с растяжкой и небольшим количеством приседания и отжиманий, Гею направился в ванную комнату. Там он сделал все, что требовалось молодому человеку, не желающему выглядеть неряхой, а после, одевшись и получив очередной комплимент от волшебного зеркала, направился к выходу.