Фанфик Не имея звезды

Дрой

— Мистер Ланс, что у вас на голове? — прорычал Снейп, подлетая к столу на галерке.

— Бандана, — прозвучал приглушенный, шипящий голос парнишки.

— Я имею ввиду — на лице.

Тут парень огляделся и понял, что на него смотрит весь класс. Чистокровные с удивлением и шоком, полукровки и маглорожденные с узнаванием. Мальчик прокашлялся, запахнулся в мантию и понизил голос.

— Люк, я твой отец, — прохрипел он, сильно дыша в респиратор.

Дети, знакомые с кино, начали шуршать и давиться, пытаясь скрыть свой смех.

— Немедленно снимите это! — гаркнул Зельевар.

Глубоко вдохнув, набирая в легкие побольше очищенного воздуха, мальчик приподнял маску и скороговоркой выплюнул.

— У меня подозрение на острый бронхит, врач не велел дышать вредными испарениями, — с этими словами, парнишка вернул маску на место.

Снейп какое-то время сверлил его глаза в глаза, но бандана надежно укрывала от любых леглиментских поползновений. А без своей телепатии, Сальноволосый, кажется, не мог обличить даже такое наглое вранье.

— Следите за зальем, Ланс, — выплюнул профессор и свалил к грифам где уверенно отыгрался на Поттере, Уизли и Лонгботтоме.

Конечно, дышать стало легче и запах больше не мучил парнишку, но вот предмет от этого лучше не стал. Ланс все еще ощущал брезгливость и отвращение при виде всех банок, котлов и прочего, стоявшего в классе. И уж точно он не мог смотреть на Грейнджер, которая разве что язык не прикусывала от усердия. И где же эстетический вкус, присущий девушкам? Или ведьмы не страдают такими заморчоками — потому как в классе не было ни единой леди, которая бы испытывала отвращения, кидая канареечную ялду в зелье. Сумасшедший мир.

— Ну и как тебе лето с Уизли? — прошипела Гринграсс, не отворачиваясь от зелья. — Все туалеты им вымыл? Или тебя все же поселили в сарае? Вижу, ты похудел на одной морковке и картошке. Бедный малыш Геби, голодом морили?

Еще в прошлом году Ланс обязательно ответил бы что-нибудь колкое. Но он уже повзрослел и приобрел житейскую мудрость. Именно поэтому Геб достал из кармана два белых ватных шарика. Он, улыбнувшись, поводили этими шариками перед ошарашенным лицом слизеринки, а потом с наслаждением воткнул затычки в уши и пощелкал пальцами. Даже приглушенного отзвука слышно не было. Дафна открывала рот, гневно сверкала глазами, что-то говоря, но парень её не слышал. Тишина, никакого мерзкого запаха, Снейп, не имевший ни шанса проникнуть в его сознание и лимонные дольки в сундуке. Год начинался просто волшебно. На лице Проныры расплылась пиратская ухмылочка, а в зелье полетела очередная гадость.

Два урока волшебной химии, в отличие от прошлого года, проскользнули довольно таки незаметно. Герберт сдал свое варево с точностью до оттенка повторяющее цвет, запрашиваемый в учебнике, и отправился на выход. Он решил не дожидаться троицу гриффиндорок, а сразу направил свои стопы к Большому залу, где его уже ждал вкусный обед. По дороге Ланс успел переброситься парой фраз со старостой алых, который пытался выяснить, что нравится старосте воронов. Справочная имени Герберта Ланса работала с понедельника по пятницу, и именно поэтому парнишке пришлось дать краткую сводку. Староста, счастливый, но должный, понесся составлять список покупок, которыми он обязан забарахлиться при следующей вылазке в Хогсмид. Кстати, в Хогвартсе действовала еще и подпольная торговля, за лишнюю монетку, можно было всучить деньги и список Близнецам, которые обеспечивали доставку всего, чего душе угодно, но сову посылать стремно. За некоторый процент, Ланс иногда скидывал Уизли заказы, этим и разживался. Как уже говорилось — приютский вертелся и крутился как мог, дабы иметь кусочек поплотнее и получше. Ну а староста в должниках, это всегда удобно. Замылить какую-нибудь отработку, напроситься на не хватающий балл, попросить прикрыть ночной поход до берлоги и прочее. Так что, с полезных людей Геб никогда не брал монету за информацию.

Мимо Проныры, как всегда идущего, закинув руки за голову, прошмыгнул парнишка на пару лет младше — первогодка, которому недавно стукнуло одиннадцать. По висящему на груди фотоаппарату, Ланс мигом опознал Колина Криви, основателя фанатского клуба лохматого. План мигом созрел в голове бандите.

— Эй, Колин, постой! — окликнул Герберт мальчика.

Гриффиондрец застыл, а обернувшись, вдруг побледнел, заметив герб Слизерина. Впрочем, мальчик мигом отошел, когда увидел Ланса. Первокурсники уже получили вводную, в которой говорилось о красивом слизеринце, как о своем в доску парне и прекрасном музыканте, да еще и Лучшем ученике.

— Слушай, репортер, у меня к тебе дело на миллион.

— Какое? — тут же оживился начинающий фотограф.

— Да прямо по твоему профилю. Надо сделать пару снимков. Справишься?

— Конечно!

— Окей. Тогда смотри, — Ланс достал из сумки свиток пергамента и быстро набросал карту третьего этажа, где обвел какие-то стены, и обозначил пару огромных картин с гобеленами. — Вот. Сфоткай эти места со всех ракурсов. Желательно за час или два перед отбоем.

— А зачем тебе? — поинтересовался гриф. — Там же только стены и ничего больше.

— Меньше знаешь — целее морда. Шутка конечно. Старина, если что — я тебе должен.

— Ну ладно, — пропыхтел мальчик. — Тебе когда нужно?

— Да без разницы, — пожал плечами парень. — Хоть к Рождеству. Главное чтобы со всех ракурсов.

— Хорошо.

— Тогда давай двигать, — улыбнулся Ланс, протягивая первокурснику самопальную карту. — А то все вкусняхи разберут.

И студенты быстрым шагом направились в Большой зал, двери которого уже были открыты, а за столами сидели другие учащиеся. Ланс подмигнул папарацци и пошел к столу змей. Там он сразу навернул себе супчику, а на горячее положил порцию макарон с сыром и свиные ребрышки. О цели задания Герберт, конечно же, не мог рассказать перваку. Ведь не будешь же ты ему объяснять что занят поиском врат Эдема — общей женской душевой. В прошлом году Геб вычислил наиболее вероятное расположение сего парка чудес и теперь оставалось только самое малое — найти вход. А здесь лучше всего использовать «вторые руки», в качестве которых так удобно выступит репортер и его фотки.

Пока Ланс старательно поглощал пищу, загружая желудок на полную, в зал стали входить уставшие второкурсники. Особенно среди них выделялись Невилл и Волосы-ананас. Кажется, Снейп старательно их пропесочил напоследок. Сальноволосый, кажется, заранее составляет программу урока, в которой старательно расписывает когда и кому поднасыпать говнеца на макушку. Что-то вроде планерки, где на десятой минуте стоит фамилия Поттера, а напротив десять раз перечеркнутая речь. Небось еще и перед зеркалом репетирует, ублюдочная личность. Ну да ладно, Ланса это мало волновало, пусть Сальноволосый хулит кого угодно, главное чтобы Проныру не трогал.

За стол, старательно огибая грязнокровку, садился первый курс Слизерина. Тут, кстати, произошли некоторые изменения. Не среди мужской половины, конечно, Нотт, Малфой и два дуболома, как всегда держались вместе, а вот среди леди произошел раскол. Теперь «погорячевшая» Блейз и «покрасивевшая» Гринграсс, держались особняком. А вот Трэйси Девис, довольно симпатичная, миниатюрная девочка с курносым носом, сплотилась с Паркинсон и Милисент. Герберт мигом раскусил эту ситуевину. Раньше Дэвис вполне себе презентабельно выглядела рядом с двумя красотками, а теперь, после лета, она стала чем-то вроде некрасивой подруги. Поэтому и переметнулась в другой лагерь, где могла продолжать чувствовать себя милашкой. Ох уж эти девчонки.