Фантастическая встреча
Шрифт:
– И ты знаешь, от чего именно ты должна меня избавить? – с навернувшимися на глаза слезами спросил Никита.
– Не знаю. Это только твоё. Но я знаю, что помогла тебе.
– Но это не так! – закричал Никита, закрыв лицо руками и повалившись на кровать. – Ничего не изменилось! Слышишь, ничего и не изменится! Никогда!
– Что же с тобой случилось, Никита? – тихонечко спросила Снегурка. – Может быть, потому, что я не справилась, я и не исчезла?
– Что с того? – разочарованно произнёс Никита. – Всё равно ничего не изменится, потому что ничего не вернуть. Не вернуть мою любимую сестрёнку. Она пропала ровно три года назад. Пропала
– Ты сказал – из-за тебя. Почему?
– В день рождения я был обижен на неё, – всхлипывая и вытирая слёзы, начал рассказывать Никита, – хотя нет, я был зол на неё. Мне подарили много разных игр и интересных вещей. У Васи было отличное настроение, она бегала по дому как угорелая, постоянно смеялась и приставала ко мне и гостям с вопросами и просьбами поиграть с ней…
– Вася? – удивлённо спросила Снегурка, прервав рассказ Никиты. – Твою сестрёнку звали Вася?
– Нет, конечно, – резко встав с кровати, продолжил Никита, – это я её так в шутку называл. Любимую сестрёнку звали Василиса. Вот сейчас так хорошо понимаю, как сильно её люблю. А тогда мне и так не нравилось, что она ко всем пристаёт, а тут Василиса начала разбирать мои подарки и играть с ними, меня не слушала, и я совсем озверел. Я так на неё кричал, обозвал по-всякому, да ещё при родителях и всех гостях это сделал. Кричал, что ненавижу её и хочу, чтобы она исчезла из моей жизни. Я не знаю, что на меня нашло. Я никогда так себя не вёл, а здесь как будто это и не я был вовсе. Василиса убежала к себе в комнату, и больше я её не видел. Я хотел прийти к ней, поговорить, извиниться, но не сделал этого. Посчитал, что проявлю слабость, что ли. А утром… и это утро длится уже три года. Ничего не меняется и никогда не изменится.
– Прости меня, Никита, – подойдя к нему, сказала Снегурка, – я была уверена, что дыхание Снегурок безупречно справляется со своим предназначением. Если хочешь, давай попробуем ещё раз.
– Нет. Я всё понял. Не тебе надо пробовать избавить меня от боли, а я должен попробовать спасти свою сестру.
– Что ты имеешь в виду? – не скрывая своего удивления, спросила Снегурка.
– Дай мне твою руку, – приблизившись вплотную к Снегурке, сказал Никита.
– Ты что? Зачем? Ты же погибнешь? – попятившись в угол комнаты, закричала Снегурка. – Я таю.
В маленькой комнате зажёгся свет. В дверном проёме застыли от изумления родители, прибежавшие на крик и шум, доносившиеся из комнаты сына. А в дальнем углу той комнаты стоял на коленях самый счастливый мальчик на Земле, крепко сжимая в своих объятиях любимую сестрёнку. Правда, слегка повзрослевшую.
Пустота
Странный сон. Никогда такого не видел. Это же точно сон? Конечно. Я дома в своей кровати, всё у меня хорошо.
Отлично просто, но почему такой необычный сон я наблюдаю. Всё, не заморачиваюсь, сплю дальше. Некомфортно как-то, сон, похоже, совсем "неправильный".
Как поменять? Ущипнуть себя во сне? Глупее не придумаешь. Закрыть глаза? О, кажется, придумал. Не так уж и сложно.
Нет, надо что-то менять, надо проснуться, испугаться, например, и проснуться. В холодном поту, но проснуться.
Да вроде бы испугался уже. Не просыпаюсь. Руки, ноги вроде бы целы, нормально двигаются. Голова, глаза, уши – да, всё на месте. Я вижу, слышу. Вот, что касается обоняния, толком не разберёшь, кроме меня самого нет ничего. Но, с другой стороны, для сна это нормально, наверное. Пульс есть, учащенный немного, но есть. Кстати, вот это для сна совсем не нормально, по-моему.
Вот сейчас, кажется, я реально испугался, только толку немного. Какого лешего? Что это? Сны, конечно, самые разные видел, но чтоб кроме себя любимого больше ничего – никогда. Падал, летал, тонул, горел… Всегда было что-то ещё, хотя бы вода или огонь, или тварь какая-нибудь, пытающаяся голову откусить. Да и от страшилок реально просыпаешься. Вижу только себя, руки, ноги, а вокруг… пустота. Даже под ногами ничего.
Небо! Где ты? Ладно небо. Где верх? Где низ?
Спокойно! Всё понятно, я же нормально себя чувствую, значит, ноги снизу, голова сверху, как должно быть.
А если подумать – я никуда не падаю. Руки вверх поднял, а они не падают. Что со мной? А-а-а-а…!
Ух ты, я вроде бы перевернулся вниз головой, а по сути, ничего не изменилось. Низа нет! Впрочем, как и верха, получается. Глупо, не глупо, а пора себя ущипнуть как следует…
А-у! больно. Я не проснулся. Может, всё-таки, не сплю? Но как это возможно? Что за бред?
С другой стороны, мы так мало знаем, обо всём. Ага, особенно о смерти. И что там после… Пустота? Я умер?
А на что это похоже?
Откуда я знаю, на что это похоже! Я никогда не умирал!
Ну вот, кажется, сам с собой начал разговаривать. Конечно, пять минут неизвестно где нахожусь, а крыша уже в пути.
Кстати, на счёт пяти минут я бы не был так уверен, в сложившихся обстоятельствах шансы «секунды» и «вечности» – пятьдесят на пятьдесят.
Да ты философ, брат?
О! У меня раздвоение личности!
Согласись, не самый страшный из возможных вариантов?
Человек ведь существо общественное, значит, одна из главных его потребностей – общение. И, как говорится, «за неимением лучшего», почему бы с собой не поговорить.
То есть, сам себе ты уже недостойный собеседник?
То есть, я тебе не собеседник?
То есть, ты, как собеседник, для меня недостаточно хорош?
То есть …
Заткнулись оба!
Спокойно, брат! Спокойно! Надо успокоиться, третий – реально лишний.
Перестань трястись! Челюсти сводит.
Перестань? Меня это тоже раздражает. Сколько же времени прошло? С другой стороны, какая разница, никто и не заметит.
Не заметит чего? Я, что, куда-то исчез?
Да кто его знает, может и исчез. Хотя, непохоже. Скорее умер или в коме. Тело лежит, где я его оставил в последний раз, а я… вот, здесь.
Кто я? Душа? Приведение? Не понятно. Где я? В пустоте.
Ну, что же, получается, что для сна всё это слишком реально, для реальности – совершенно нереально, а для смерти, наоборот, живенько как-то.
Надо что-то предпринять. Думай, ну, соображай.
Легко сказать: «думай», ты вроде бы в обычной темноте, но, на самом деле, это совсем не та темнота. Себя, части своего тела, если это, конечно, моё тело, видно отлично, не так, как если бы ты был в каком-то тёмном месте. Кроме этого, больше ничего не видно. И в темноте ты стоишь, сидишь или лежишь на чём-то, чувствуешь это притяжение. А здесь ничего, нет притяжения, как в космосе.